«Нихрена, отобьемся. Главное руки и рога! Веселился герой, крутя головой по сторонам. Основная надежда, была на плётку и щит. Это в прошлый раз, он готовился к другому сценарию.
«Да я вас в капусту пошинкую, только суньтесь. Как раз и крылышек себе нарежу.» Сашке никак не давала покоя, эта метаморфоза с крыльями птерозавра.
«Вот твари, выследили!» Саня засёк, что со стороны его ночлежки, приближаются несколько злобных истребителей.
«Ну сейчас начнётся. К бой, Александр Виталич, к бою!» Прокричал он, доковыляв до завала и заняв оборону среди валунов. В левой руке щит, а в правой полтора метровая шпага, рассекающая воздух.
«Давайте мальчики! Сейчас дядя Саша вам покажет, кун фу!» Да, Александр до армии занимался в секции карате. На первом занятии, его заставили долго отжиматься, чего то он натворил. На втором, его как довольно крупного бойца, поставили в первый ряд, почти напротив сенсея и Сашка так увлёкся отрабатывая като ногами, что нечаянно выбил ноготь, на ноге соседнему ученику. Как же этот бедолага мучился, лёжа на полу перед тренером. А на третьем занятии сенсей объявил, что все каратисты приходят в кимоно на следующий урок. И по причине отсутствия кимоно и денег, Санёк забросил данную науку. Не в простыне же идти. Но эти три занятия, не прошли даром. Сашка сшил себе грушу, из старого кожаного мяча. Посадив мяч на пружину и наполнив песком с опилками, прибил её к потолку опустевшей конюшни. Этот снаряд, очень сильно помог ему в армейской иерархии. Сашка и так был очень силён от рождения, взрослые мужики со страхом смотрели как пятнадцатилетний Санёк, брал тяжеленную цепь и крутил ей в разных вариациях, не боясь проломить себе череп. А не боялся он потому, что умел напрячь мышцы так, чтобы просто вовремя направлять эту тяжеленную штуку, заряженную энергией. Для Сашки это было как ходить ногами, не думая о том, что их надо переставлять. И вот теперь, сжатый в стальную пружину боец, готовился к смертельной битве. Но огромные бакланы, покружив и покричав над мечущим маты Сашкой, улетели. Видимо вместо смертельного боя, решили оплакивать своего поверженного товарища.
«Во как, неожиданно вдруг. Наверно Петруха постарался. Ну что ж, спасибо ещё раз.» Подумал перепуганный Сашка, смотря на улетающих динозавров. А в слух сказал:
«Хорошо хоть не обгадили, летуны чёртовы.» И развернувшись, полез через камни.
По пути высматривая воду и навострив уши, Александр продолжил раздумывать, над невероятной летучестью птеродактилей. Вспомнив тот факт, что он и сам почти летает, совершая гигантские прыжки, и сопоставив множество возможных и невозможных факторов. Сашка решил остановится на той мысли, что атмосфера в этом месте далеко не такая как была дома.
«А иначе чем объяснить, сопротивление при резких движениях и то, как дышалось по началу. Да и сейчас можно не дышать, достаточно расслабить дыхательные пути и этого хватает с лишком. Выходит, что количество азота, либо кислорода здесь сильно превышено и благодаря этой особенности, птеродонт со своими недокрылышками, чувствует себя в воздухе как рыбка в воде.
Прилично прохромав и при этом постоянно мониторя небо, Сашка вспомнил про стадо парнокопытных.
«Козы ведь тоже водичку любят. Надо было мне рядом со стадом крутится, они всяко быстрее к воде приведут. Хотя бакланы тоже не первый день здесь проживают, они тому стаду численность и контролируют скорей всего. Так что, надо двигать строго проложенным маршрутом и пока не поправлюсь, к стаду не ногой.» Сашка вскарабкался повыше на завал и посмотрел в сторону моря. Впереди до горизонта лежала зелёная равнина с тонкими, серыми полосками камней.
«Ну вот и море убежало.» Для Сашки это значит, что он либо на материке, либо на огромном острове.
«И что теперь? Продолжать идти вокруг горы? А толку? Отворачивать от горы и идти в глубь этого континента?» Вопрос конечно интересный и Сашка совершенно не знал, чем на него ответить. Он уже хорошо притомился, болела нога и хотелось есть, а думать ну никак не думалось.
«Что ж, если мозг отключен, значит будем движимы идеей, а идея у нас отмокнуть хорошенько в водоёме. И рано или поздно, мы до него доползём.» Сказал немного отдохнувший Санёк и перемотав обработанную мочевиной ногу, потыкал дальше вдоль горы.
К вечеру, уставший и едва волочивший раненую конечность Сашка, наконец узрел очень интересное место впереди. Издали ему показалось, что это огромная площадь, полностью заваленная камнем, но по мере приближения, площадь стала переливаться разным цветом и наконец превратилась в систему множества ручейков, плоских камней и травы. Облегчённо вздохнув, Сашка выбрал водоём побольше и направился к нему. Размотал ногу, поснимал с брони снаряжение и начал громко и сильно ругать себя последними словами. Про своё голодное огниво, он очень успешно позабыл и в огнеупорной коробке, белел лишь пепел. Но делать нечего, без огня, зато воды море. Сашка, обследовав водоём на предмет всякой нечисти, уселся в прохладную ванну и со страдальческим стоном погрузился в воду с головой. Немного полежав и напившись, он сел и начал отмывать засохшую кровь, от кожи и волос.
«Как же хорошо, когда ничего не болит.» Сказал приободрившийся Санёк, обмывая раненую конечность. Мозг, отвлёкшись от постоянной боли снова принялся за работу, вырисовывая в сознании тучу вариантов дальнейшего исхода. В общем жизнь налаживалась, если не считать то, что ночевать пришлось голодным, холодным и ещё один неприятный момент сильно расстроил Александра. Вода, вопреки его ожиданиям опять истекала от горы. Уже по привычке поднявшись затемно, Сашка облачился в помытую броню, развешал аксессуары по местам, перемотал немного ожившую ногу и набрав волшебной воды, легонько тронулся вперёд. Пройдя примерно час по времени, Саня увидел две знакомые звезды на посветлевшем небосводе, а это значило лишь то, что его неудачный поход с целью поиска себе подобных, приближается к отправной точке и Сашка наткнётся на свои старые следы. Всё начнётся заново, а всё это его любимый вопрос:
«И что же делать!?»
Но это немного позже, а сейчас охотник выслеживал, выцеливал и потихоньку подбирался ближе, к давно замеченному жирненькому крысюку. Сегодня у него запланирован шикарнейший, званный ужин, а в весьма разносольном меню, будут вкуснейшие шашлычки и чудеснейшая водица.
Глава 21
Яркий, серебристый свет, медленно переливался многочисленными оттенками древней природы, окружавшей всё необъятное вокруг пространство. Легкими волнами, перетекала звонкая, прекрасная музыка, несущая безмятежность и покой, всему, исходящему из недр вечного бытия. Молодой сильный воин, облачённый в светящийся платиновым цветом доспех, кружился в такт с переливами цвета и музыки. Над ним, не касаясь земли, кружили невиданной красоты девы, в лёгких, прозрачных нарядах и распущенными в разные стороны, длинными, серебристыми волосами. Ратай тянул к ним руки и переводя взгляд с одной нимфы на другую, беззаботно, глупо улыбался. А прекрасные, юные создания, кружась на тонких, невидимых крыльях, раздавали волны доброты и ласки вокруг. В конец одурев от желания порхать в волшебном кругу, вояка прыгал всё сильнее и сильнее, стараясь не задеть рогами парящее над ним блаженство. Ему ничего больше не надо, только слиться с этой красотой и божественная, бесконечная музыка вокруг…
Вдруг Сашка проснулся. Серые стены, едва проникающий в строение дневной свет и музыка. Та самая, божественная музыка, до сих пор звеневшая в ушах.
«Что за диво, тут стряслось!?» Заматерился Саня и быстро вскочив с каменного диванчика, полез на двор. За порогом его ждал тот же как всегда спокойный, серо-синий пейзаж. Но эта музыка, до сих пор звучавшая в ушах, переворачивала всё с ног на голову. Сашка крутил головой, пытаясь определить источник этого дива, но оно как и во сне шло отовсюду, становясь с каждой нотой тише и тише. Сашка побежал обратно в укрытие, пытаясь удержать и нарастить тонкую ниточку звука, словно сумасшедший поползав из угла в угол, он окончательно утерял эту сладость. Уставившись в одну точку, сидя на подогнутых ногах, он не мог ничего понять и сообразить. Внезапно, на голову легко надавила тяжесть, плавно перекатило на глаза и Саня закрыв ладонями лицо, протяжно завыл. Из него выходила обида, на самого себя, обида за то, что он бросил своих родных, обида на одиночество и этот давящий на мозг вопрос:
