— Ты думаешь, что там может быть два гнезда? — спросил Ког.

Калеб пожал плечами:

— Вряд ли, но может ли Варен располагать свои помещения рядом с Ночными Ястребами? Я понимаю, что они работают на него, но не как слуги.

— Думаешь, у Варена есть убежище в канализации? — спросил Ког.

— Вы видели его покои в Опардуме, а я нет. Разве может быть лучшее место для скрытия его деяний, чем скотобойни?

Ког на мгновение замолчал:

— Это место находится недалеко от того, где мы встречались с магистратом.

— Что, если пленник не был обеспокоен тем, что вы ведёте его прочь от семейного очага? Что, если он боялся, что вы отведёте его в другое место для наказания? — предположил Калеб.

— Так что, — сказал Ког, — я мог бы легко пойти не в ту сторону и убить всех.

Калеб пожал плечами.

— Мне больше нравилось, когда я был учеником, а ты — моим учителем, Калеб. Тогда тебе приходилось принимать все сложные решения.

Калеб снова пожал плечами, но на этот раз с улыбкой:

— Это всё равно что решиться на охоту на медведя в пещере, не так ли?

Ког кивнул:

— Гораздо безопаснее уговорить его выйти, чем идти за ним.

В этот момент оба мужчины широко раскрыли глаза. Калеб кивнул, а Ког спросил:

— Ты думаешь о том же, о чём и я?

— Мы не идём за ними, мы их вытесняем, — ответил Калеб.

Ког повернулся к Паско и Амафи и сказал:

— Передайте всем послание. Всем оставаться на своих местах до дальнейших распоряжений. Нам нужно ещё кое-что спланировать.

Амафи ответил:

— Ваша милость, — и направился к двери.

Паско заговорил низким, гулким тоном, свидетельствующим о важности его слов:

— Тебе лучше поторопиться. До Банаписа осталась всего неделя, а первый раунд мелких празднеств начнётся завтра. К следующей неделе хаос будет царить на каждом углу и в каждый час.

Калеб кивнул и встал:

— Мне нужно найти этого нищего и сообщить магистрату. Нам нужно знать, насколько близко мы можем подойти к этим двум районам канализации.

— Будем надеяться, что его информация окажется верной. Мне бы не хотелось оказаться тем, кто узнает, что он просто немного ошибся, — сказал Ког, сцепив указательный и большой пальцы.

— Мы найдём безопасный способ выманить их, — сказал Калеб. — Отец прибудет завтра рано утром, чтобы подготовиться к нападению, и я думаю, он сможет придумать пару трюков.

— Кстати, о хитростях, — спросил Ког. — Возможно, Накор нам тоже пригодится. Более хитрого ублюдка в этом мире не найти.

— Я спрошу у отца, — ответил Калеб. — А теперь найди Шабиру, а я начну строить планы на завтра.

Когда Калеб подошёл к двери, Ког спросил:

— А как же Каспар?

— Я пошлю к нему Паско, прежде чем он уйдёт, — ответил Калеб.

Ког ушёл, а Калеб сосредоточился на задаче: как заставить Ночных Ястребов вылететь из гнезда, и при этом не погибнуть самим.

* * *

Каспар обнаружил, что даже неофициальный ужин с двумя претендентами на трон предполагает дюжину других светил Империи, десяток слуг за столом, ещё две дюжины слуг, которые должны приносить и уносить с кухни, музыкантов, жонглеров, большое количество очень привлекательных женщин, изысканную еду и много хорошего вина.

Каспару уступили почётное место слева от принца Дангая, который сидел в одном конце длинного стола напротив своего старшего брата, принца Сециоти. Место в конце стола было специально оставлено пустым, чтобы показать, что здесь нет никого более высокого ранга, и предотвратить конфликт, если кто-то из братьев предположит это.

Каспар получил «неофициальное» приглашение — записку, написанную от руки королевским секретарём на бархатной подушечке, которую нес один из слуг — ранее в тот же день. Его планы встретиться с Калебом и Когом пришлось отложить, поскольку никто не мог отказать королевским принцам. Каспар предположил, что столь неожиданное приглашение было прямым следствием его ужина с императором накануне вечером. Он подозревал, что его предположение, высказанное Амафи, оказалось верным, и теперь оба принца желали выяснить, не состоит ли Каспар во фракции другого.

Еда была приготовлена великолепно, но Каспар почти не ел. Он знал, что менее чем через пятнадцать часов ему предстоит сражение за свою жизнь.

Принц Дангай заметил:

— Вам не нравится еда и вино, милорд Каспар?

— Напротив, ваше высочество, они вне конкуренции, — ответил Каспар. — Просто вы, кажется, мало едите и пьете.

Каспар взглянул на младшего претендента на трон. Это был мужчина средних лет, возможно, всего на несколько лет старше самого Каспара, но всё ещё в отличной физической форме. Его плечи и руки были мощно развиты, жира почти не было. Его голова была полностью выбрита, но он носил усы и бороду. Как и у его отца и брата, кожа у него была цвета тёмного ореха, и в вечерний зной его лицо сияло. Каспар пожалел, что не решился снять традиционное оласское одеяние и надеть кешианский килт, который, вероятно, был бы гораздо удобнее.

— Сегодня у меня немного не в порядке желудок, ваше высочество, и я хочу убедиться, что буду достаточно здоров, чтобы насладиться всеми празднествами предстоящей недели, — сказал Каспар.

— Это неплохое шоу, — заметил принц Сециоти, сидя за столом. — Каждый год церемониймейстер пытается устроить праздник грандиознее, чем в предыдущем.

Дангай фыркнул:

— Сколько слонов на параде или обезьян верхом на зебрах вам нужно? — Он рассмеялся. — Несколько из них развлекают, но после первых получаса они… — Он пожал плечами. — Тем не менее, похоже, народу это нравится.

Сециоти рассмеялся:

— Как и тебе, младший брат, когда тебе было шесть. Ты кричал: «Держи меня выше, Сези!», пока я не думал, что у меня вот-вот отвалятся руки.

Дангай кивнул:

— Я помню, брат. Я помню.

Каспар сравнил двух мужчин. Семейное сходство было очевидным, но Сециоти был менее мускулистым, чем его брат. Как и все чистокровные, он убил своего льва, но эта охота, вероятно, была последней, а произошло это, скорее всего, тридцать пять лет назад. Он больше походил на человека, преданного учёбе, и лицо у него было тоньше, чем у Дангая.

Каспар заметил, что братья искренне наслаждаются обществом друг друга. Между ними чувствовалась братская непринуждённость и знакомое подшучивание, появившееся благодаря десятилетиям совместной жизни. Каспар был единственным ребёнком, как и его дочь, но даже слепой заметил, что эти братья были близки.

Каспар пытался представить, что могло бы сделать их врагами, и не смог. Он мог представить их несогласными — все братья иногда спорят. Он даже мог представить, как они разжигают страсти по поводу управления империей, но ответ казался очевидным: Сециоти должен остаться наследником, а командование армией — быть передано Дангаю. Ему могли бы подчиняться мастер лошадей, предводитель императорских колесниц и командиры Внутреннего легиона. Дайте Дангаю заботу об Империи, и он не заметит, что его брат пострадал.

Что я упускаю? — думал Каспар. Что здесь есть такого, чего я не вижу?

Он решил разобраться и спросил:

— Принц Дангай, перед моим отъездом из Оласко мы рассматривали некоторые мелкие торговые споры между Оласко и Кешем. Они уже разрешены?

Дангай разломил надвое небольшую кость курицы и высосал костный мозг. Он указал костью на брата и сказал:

— Это, к сожалению, больше относится к Сези. Военные вопросы занимают большую часть моего времени. Сези?

— Оласко никогда не был проблемой, — сказал принц Сециоти. — Ролдем настаивал на том, чтобы все товары из Кеша, отплывающие из Мэллоу-Хейвен или Пойнтерс-Хед, на обратном пути в Восточные королевства переправлялись через Ролдем. Мы могли бы отправлять товары в порты Королевства — Дип Таунтон или Тимонс — по суше, но тогда нам пришлось бы платить пошлины Королевства. Или мы могли бы отплыть из Кверала и Хансула и обогнуть Пики Квора, но пираты из Ролдема заявили о своём господстве над всем судоходством в Королевском море.