— Когда-то давно я сказал тебе, Киар Брок, что мы увидимся, когда ты приведешь ко мне Хозяина, а вместо этого ты привел оборотня. Знаешь, что ждет тебя за это? Сто лет ты проведешь в холмах как раб, не увидишь ни света, ни своей жены, ни своих дочерей. Они умрут, оплакивая тебя…

— Бла-бла-бла! — перебил я его. — Прошу прощения, Ваше Величество, но можно без пафосных предсказаний, тем более что сейчас это не они, а пустая угроза.

— Пустая угроза?

— Я правду всегда отличу от лжи. И даже если бы это была правда, своего приятеля вам не отдам.

Повелитель холмов захохотал.

— Ты⁈ Заботишься о своем «друге»? Да на нем твоя людоедская метка, Руари Конмэл!

Я оскалился, показав клыки.

— О! Какой прогресс — ты и мое имя знаешь. Можешь быть, еще что-нибудь интересное озвучишь, король Мидир?

Король сидов встретился со мной взглядом. На лбу его пролегли три глубокие морщины.

— Этого не может быть.

— Может.

Он некоторое время молчал, обдумывая открывшееся. Я покосился на Угря. Лицо приятеля было бледно от услышанного, и он находился в смятении из-за слов сида. Король проследил мой взгляд, сделал быстрый взмах рукой, и Киар шлепнулся на землю у костра, сраженный заклятьем сна.

— Без свидетелей? Отлично, — буркнул я, ожидая, когда Мидир наконец заговорит.

Но повелитель холмов начал с вопросов.

— Зачем ты пришел к нам?

— Для начала узнать, зачем вам понадобился Хозяин и почему Киар должен был привести его к вам.

— Предвидение будущего обычно не дает полный ответ. Я увидел судьбу Киара. Точнее — главное свершение в его жизни. Он должен был привести сюда Хозяина. Для чего — этого я не знаю. Главное — что от этого зависят многие другие судьбы.

— Вот как… — я почувствовал разочарование.

— Большее мне не открылось. Так зачем мы понадобились тебе, Руари Конмэл?

Я пересказал ему все, о чем поведала баньши.

— Последняя баньши направила последнего Хозяина к последнему Повелителю холмов, чтобы уничтожить последнего некроманта, — сид печально усмехнулся.

— Так ты знаешь как?

— Знаю. Но помогать оборотню не буду. Прояви вторую сущность, хочу посмотреть, насколько силен Хозяин и достоин ли.

— Для того чтобы раздавить сосущего у всех кровь клеща, не нужно быть героем. И не тебе судить, кто чего достоин, спрятавшийся в холмах, — произнес я хмуро в его манере.

— Мы всегда скрывались в холмах, — мои слова не задели его. — Но ты не знаешь, какова цена того, что поможет уничтожить твоего врага. И, хотя тебе благоволит дух реки… Возможно, Шур ошиблась, а может быть, нет, и только такой, как ты, сможет сделать сложный моральный выбор.

— Это мне говорит тот, чье племя веками похищало людей, заманивая к себе?

— Большинство из них обрело счастье, — возразил он.

— А родители похищенных вами детей — тоже?

Я увидел, как он вздрогнул. Но ничего не ответил, поджав губы. Впрочем, природа «счастья», подаренная сидами похищенным, всегда казалась мне обманкой. Кем становились те, у кого забирали чувства боли, печали и потерь?

В моих ладонях уже давно лежала флейта. Я поднес ее к губам, подул в нее, легко, чуть прикрыв глаза. Костер почти угас, а вокруг меня стали разбегаться золотые искры. Волнами они проносились по траве, забираясь ввысь, на холмы. Над нами повисло золотистое свечение. Я заиграл сильнее. Звук набрал мощь и глубину. Вскоре воздух завибрировал, в нем стали проскальзывать золотистые молнии.

Король сидов застыл, мрачно следя за происходящим. На лице его мелькали всполохи, в глазах мрачным огнем плясала расплавленная медь. Звучащая в холмах музыка давно смолкла, и ничего не было слышно, кроме моей флейты.

— Довольно, — произнес король. — Я назову цену, а ты сам решишь, стоит ли оно того.

Он говорил очень тихо, почти беззвучно, так что даже я со своим острым слухом едва слышал. Потом Мидир потянул руку. На подставленную мною ладонь упала белая прядка волос. Я едва не выронил ее. А повелитель холмов молча развернулся и, не попрощавшись, исчез в портале.

Я стоял, пораженный. Осознание услышанного накрывало до темноты в глазах. Меня всего затрясло, когда пробудилась старая вовсе не физического характера боль. И внутри, в груди всё горело так, словно там растекалось расплавленное серебро.

Немного придя в себя, я бережно завернул белокурую прядку в платок, бросил в карман пиджака. Затем хлестнул пару раз по щекам Сида и вздернул его, совершенно протрезвевшего, на ноги. Он испуганно озирался, пока я глотал виски. Мне хотелось напиться и забыть все, что здесь произошло.

— Руари?

— Пошли отсюда к черту, Сид.

— Что он сказал тебе?

— Примерно то же самое, что и тебе. Что надо кое-кого найти.

— Он что-то говорил про людоедскую метку…

Сид посмотрел на мое лицо и заткнулся. Я покривился, глотнул еще виски.

— Он хотел меня оскорбить. И ничего более, — процедил я сквозь зубы. — Кажется, я тебе уже объяснял.

Мы поднялись и спустились с холма прежней дорогой, обогнули руины и зашли в туман. А через минуту вышли на Хилл-стрит, неожиданно ставшую многолюдной и оживленной. Сид дернулся было забрать у меня бутылку виски, чтобы незаметно избавиться от нее, но к нам уже направлялся белфастский полицейский, идущий с уверенностью «Титаника» и не понимающий, что надвигается на айсберг.

Мы с Сидом сидели на скамье в Управлении магической полиции Клонмела. За окном уже давно было светло, а перед нами расхаживал Фалви и возмущался.

— Нет, додуматься поехать без моего разрешения! И куда⁈ В Белфаст! Руари, что ты там забыл?

— Сид давно хотел мне свой родной город показать.

— Что⁈ Хватит врать! Мистер Брок, вас как туда занесло и как вообще угораздило?

Мы переглянулись с Сидом. На его скуле красноречиво синел кровоподтек.

— Ну вы же прекрасно знаете о моем прошлом, — заметил Брок.

— Святой Патрик! И вы туда же? Я все-таки считал, что вы уже давно порядочный гражданин.

— Я стараюсь, сержант.

— Тогда прекратите врать. Оба!

Я осмотрел стены, поглядел на потолок, словно искал там подходящий ответ, потом снова уставился на сержанта.

— Сначала мы поехали в Куррах…

— Для чего?

— Сид решил попытать счастья на скачках. Я всего лишь составил ему компанию.

— Да неужели? — Фалви сверлил нас обоих взглядом, но Сид благоразумно молчал.

— Да. Думаю, Сиду достанется приличный куш, когда победитель скачек пройдет все допинг-тесты.

— Допинг-тесты? А может быть, там без магии не обошлось?

— Я вам что — друид, приручающий животных? — поинтересовался я.

— Не знаю, Руари. Но попрошу проверить. Имя победившего коня?

— Мистер Гордон, выиграл в третьем заезде, — ответил за меня Сид упавшим голосом.

Фалви достал телефон, принялся набирать номер. Потом глянул на нас.

— Вы еще здесь?

— Уже уходим, сержант.

Мы спешно ретировались из его кабинета.

— Что это твой куратор такой добрый? — с подозрением поинтересовался Сид, когда мы вышли из Управления. — Вытащил нас из тюрьмы Белфаста. Тебя-то еще понятно, а меня чего? И сейчас спрашивать дальше не стал.

— Без меня у него тут работы не будет, — пояснил я. — Он же специализируется на оборотнях. Тебя вытащил понятно для чего. Чтобы про меня не болтал. А сейчас у него, похоже, дел полно, не до нас. Позже опять прицепится. Это в его стиле.

— Хм.

— На будущее — без меня не ходи по Хилл-стрит.

— Да я туда больше ни ногой! — испуганно отозвался Сид.

— Вот и хорошо. Кстати, я бы сейчас пообедал, — заметил я. — А Кара знает историю с сидами?

— Знает. Но не верит ни единому слову.

«Кейт Райанз» еще не открылся для посетителей. Мы обедали в пустом пабе. Кара, выслушавшая с недоверием историю о выигрыше на скачках, в итоге отругала Сида за его побитую физиономию, про которую он не смог толком объяснить, и ушла, сердитая на нас обоих.