— Кто это тут слухам верит? – с напускной строгостью спросил вошедший в дом Брэндон.

— Ну, не стану же я признаваться, что ты со мной военные планы обсуждаешь? – отпарировала Брианна.

— Уже призналась, — улыбнулся ярл, — так что, заканчивайте с шутками, пора переходить к тем самым планам.

В Вулфстон Фьялар, конечно, приехал не за борщом. Планируемая Шабашем диверсия на АЭС могла серьезно повредить всем Сородичам в глазах общественности накануне принятия законопроекта. Картер, с которым Фьялар поделился тревогами, объявил в Нью-Йорке всеобщую боевую готовность, пока не раскрывая причин, чтобы избежать утечки информации к противнику.

Но Фьялар опасался, что диверсия, кроме прямого вреда, может послужить прикрытием для атаки Шабаша на город, если основные силы будут заняты на АЭС. И приехал к Брэндону с просьбой о помощи. Ярл поначалу предложил, чтобы Гару взяли на себя охрану станции, но Фьялар убедил его, что это внутренние проблемы вампирского сообщества, и вервольфам лучше на АЭС не показываться, на случай, если что-то пойдет не так, как планировалось.

Брэндон согласился, и, не откладывая в долгий ящик, созвал командиров боевых стай, с которыми согласовал график дежурств по охране города. Первыми, конечно, вызвались идти молодые Гару из стаи, которую вела Берта, сестра Брэндона.

К тому моменту, как Фьялар с Брэндоном обсудили все подробности предстоящего военного сотрудничества, вернулся Диззи, полдня помогавший ребятам из местного узла связи разбираться с проблемами сервера. Брианна поставила перед ним тарелку, убедилась, что обед не остыл, и удалилась, всем видом показывая, что предстоит мужской разговор. Фьялар тоже было поднялся, но Брэндон взглядом попросил его остаться.

— И долго еще ты намерен позорить мою дочь? – сурово спросил ярл, и Диззи чуть не поперхнулся борщом. – Над ней скоро все племя смеяться будет.

— Я... – неуверенно начал Диззи, — я ее спрашивал. Она сказала, что свободна в своем выборе. И что торопиться нам некуда, лучше сначала проверить свои чувства.

— Да кто тебя о чувствах спрашивает? – громыхнул Брэндон. — Девка взрослая, не мое дело, где она ночует. И от кого будет мне внуков рожать, если вообще соберется.

— Тогда я не понял, в чем дело, — признался Диззи, — и меньше всего я хочу, чтобы у Бранки из-за меня были проблемы с племенем. Что не так, Брэндон?

— Девка уже чуть не месяц без дела сидит, — чуть успокоившись, объяснил ярл, — вот в чем проблема. В тур она ездила, как представитель Вулфстона. И доказала, что не зря. Мы с Брианной ей гордились. Да и ты себя, что и говорить, молодцом показал. Достойный выбор дочка сделала.

Диззи благодарно улыбнулся, но улыбка получилась чуть смущенной, он так до конца и не понял, к чему ведет ярл.

— А теперь что? – Брэндон вздохнул. – Фьялару защита ни к чему, сам справится.

Фьялар согласно кивнул, но промолчал.

— И получается, что голову девица из-за тебя потеряла, ничего, кроме любви, в жизни замечать не хочет. Стыдно это, парень. Нехорошо.

— Я же не против, чтобы она занималась, чем считает нужным, — виновато произнес Диззи, — но она молчит, а я не лезу.

— Она потому молчит, что ее место здесь, в Вулфстоне, — уже совсем спокойно сказал Брэндон, — и твое тоже, если ты серьезно решил, что это у вас надолго. Традиции у нас такие. Потому Гару чаще и выбирают пару из Родни, тогда таких проблем не возникает.

Диззи бросил быстрый взгляд на Фьялара, словно ища защиты.

— Диззи сложно будет найти замену, — подал голос Фьялар, — но, если это необходимо, и он сам готов, держать я его не стану. Права такого нет. Да и... Хорошая у тебя дочь, Брэндон, другой такой ему не встретить. Не стоит им мешать.

Диззи громко вздохнул, и Фьялар продолжил.

— Но мы сейчас новый альбом писать собрались. Без Диззи это будет очень сложно. Даже хуже, на качестве точно отразится. Может, дашь им еще месяц?

Брэндон задумался. Диззи с тревогой поглядывал то на него, то на гнома, пока, наконец, ярл не принял решение.

— Ладно. Берта через два дня ведет стаю в Нью-Йорк. Бранка может присоединиться к ним. Если у нее найдется для тебя время, никто проверять, где она ночует, не станет. Доверие к ней полное. Пока. Но смотри, парень, не подведи меня. Я тебе самое дорогое, что у меня есть, отдаю. Радость и гордость мою. Береги ее честь, как свою, Диззи. И племя тебя примет.

— Не годится это, — возразил Фьялар, — тогда получится, что Диззи ради твоей дочери откажется от того, что лучше всего в жизни умеет. Где же тут честь, Брэндон? И мне он нужен не только на месяц. Мне и такого не найти, не то, что лучшего.

— Хм... – Брэндон почесал в затылке, — а тебе он точно нужен двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю? Или дело не только в его профессиональных талантах?

— Поймал, — рассмеялся Фьялар, — перспектива подгоревшей яичницы и сбежавшего кофе меня пугает.

Он похлопал растерявшегося Диззи по плечу.

— Ничего, справимся. Альбом допишем, и переезжайте в Вулфстон. А на работу будешь ездить, когда понадобится. Согласуем твой график, чтобы на части тебя не рвать.

Брэндон кивнул, и у Фьялара словно гора с плеч свалилась.

— И не тяните, — улыбнулся он, — по-моему, вы уже все проверили.

Диззи улыбнулся и зачерпнул полную ложку остывшего борща.

132. Красноярск. Сибирь. Маша

— А Волга все-таки шире, — заметил Бобби, перегибаясь через тяжелую чугунную ограду моста и глядя, как густые мелкие волны стремительно несутся вдаль, на север.

— Это потому, что мы ее через Саратовское водохранилище переезжали, — заметила Лена, — вот поглядим на Красноярское море, тогда сравним.

— Если время найдем, — с сожалением ответила Маша, — мы сюда не красотами любоваться приехали.

— Можно и полюбоваться, — сказала Зоя, — прямо сейчас. Видишь, там гора на ладонь с раскрытыми пальцами похожа? Это знаменитые Столбы.

— А ты откуда знаешь? – заинтересовалась Маша. — Ты же говорила, что тут не бывала.

— Скалолазы знакомые фотографиями завалили, — улыбнулась Зоя.

— Это ж надо… — Саня тоже загляделся на бегущую воду, — мы за неделю три таких реки видели – Дон, Волгу и Енисей. И горы Уральские… И вообще… Вот уж точно, «широка страна моя родная».

— Моя не уже, — рассмеялся Бобби, — но ты прав, впечатлений надолго хватит.

Дон-кормилец тихо и величаво катил свои воды на юг, не расплескивая попусту могучую силу, отражая в зеркальной поверхности глубокое степное небо с табунами белоснежных облаков, храня древнюю память о вольных людях и диких набегах.

Волга, как зрелая красавица, отвечала людям любовью на любовь, по-матерински лаская богатые города и вольные пашни, с одинаковой добротой принимая в свои объятия казацкие струги и купеческие баржи, старинные ладьи и белые теплоходы.

Но Енисей, даже укрощенный плотинами, украшенный мостами и набережными, оставался грозным и непокорным. Словно дух Сибири, несгибаемый и свободный, он бежал на север, к суровым льдам, и вместе с ним шагали туда первопроходцы, покорители тайги, золотоискатели и геологи – те, кто в любые времена шел вперед, открывая идущим за ними новые земли и горизонты.

— Грозой пахнет, — неожиданно сказала девушка, втягивая прохладный воздух, раздувая ноздри, как почуявший добычу зверь.

— Ты о чем? – удивился Саня. – В небе – ни облачка.

Бобби тоже почувствовал Машино настроение – предчувствие, ожидание, нетерпение. Как перед битвой.

— В небе – ни облачка, — кивнула Маша, — а в городе собирается гроза. На людей посмотри. У всех на лицах тревога, но не страх, а… Не могу сказать точнее.

— Готовность, — закончила за нее Зоя, — вот, что это такое. Надо бы разобраться, что тут происходит.

— Нам со своими проблемами разобраться нужно, — проворчала Лена, — уже второй день тут, а новостей никаких.