— Мне бы в спортзал, — она бросила на Симокатту быстрый взгляд, но вампир покачал головой.

— Не торопись. Ты очень опасна сейчас, Кэрол.

— А прежде была безобидна? – рассмеялась она.

— Прежде ты знала, насколько ты опасна. Сейчас – еще нет. Попробуй ударить кулаком в стену. Сильно. Но так, чтобы не пробить в ней дыру. На необходимом пределе силы.

Рыжая кивнула, слегка стукнула кулаком по стене, затем нанесла молниеносный удар. На сиреневых обоях появилась внушительная вмятина, но в соседнюю комнату ее рука не провалилась.

— Почти, — довольно заметил Симокатта, — но это, действительно, стоит оставить для спортзала. Если не для полигона. А пока тебе стоит провести инвентаризацию. Зрение, слух, обоняние. Найти нужные тебе грани между «как обычно» и «все подряд». Не все, что кажется опасным «боевой платформе», угрожает Кэролайн Локхарт. И vice versa.

Рыжая прикрыла глаза, медленно пропуская сквозь веки смутные образы, проникающие сквозь тонкую кожу. Завязала глаза поясом от халата, встала, прошлась по комнате, безошибочно огибая столик у стены и пластиковый стул рядом с тумбочкой.

— Делии трюк с магической тьмой уже не поможет, — хмыкнула она.

— Она и не станет пытаться, — пожал плечами Алексус,— в поединке на клинках она тебе больше не соперник.

— А жаль, — нахмурилась Рыжая, — дроу здорово дерется.

— Она не только здорово дерется, — напомнил Цимисх, — если бы ты встретилась с ней в настоящем бою, она не полагалась бы на мечи. Но против дезинтеграции даже твое новое тело вряд ли устоит. По крайней мере, пока. Проверять, на всякий случай, не будем.

— Делия знает, что ты надо мной поработал, — возразила Рыжая, — для всех остальных я – сюрприз. Неприятный.

— Поэтому я и советую тебе не торопиться на выход, — ответил Симокатта, — хотя держать тебя силой тут никто не станет. Подожди, пока опасность, которую ты из себя представляешь, станет контролируемой и адекватной необходимости.

— «Не отшлепать ребенка топором», — кивнула Рыжая, — справедливо. Начну заниматься прямо сейчас, но очень хотелось бы попробовать на практике, что из всего этого вышло.

— Когда будешь готова, подберем тебе достойного спарринг-партнера, — улыбнулся Алексус, — тебе повезло, здесь найдутся монстры на любой вкус.

Рыжая на некоторое время ушла в себя, экспериментируя со звуками, цветами, запахами. Пробуя на вкус дальний шум волн, вслушиваясь в лунный свет, пробивающийся сквозь задернутые шторы, любуясь сладковато-восковым запахом роз. Улыбнулась, словно расшалившаяся девчонка, дорвавшаяся до огромной кучи рождественских подарков.

— Ребята зайдут? – неожиданно спросила она. — Надо бы поблагодарить.

Стоявший в углу неподвижной и бездыханной статуей Цимисх ожил в мгновение ока.

— Джакомо и Каспи здесь безвылазно сидели, пока ты напоминала спящего вампира. Разве что дышала слегка. Но, когда я заметил, что ты скоро вернешься, я их выставил.

— Почему?

Вместо ответа Алексус одним гадючьим движением переместился к ней. Рыжая блокировала нацеленный в плечо удар в последнюю долю секунды. Поняв при этом, что машинально задействовала новые способности – и силу, и скорость.

— Я с тобой мог бы справиться, в случае чего, — спокойно сообщил Цимисх, отступая на пару шагов, — они – нет.

— Тогда, может, не надо так заморачиваться с поисками партнера? – Рыжая с интересом осмотрела свою руку. После удара такой силы, кожу должно было как минимум саднить. Ничего.

— Я – ученый и артист, а не боец, — возразил Алексус, — если понадобится, я мало кому уступлю. Но драться ради спортивного интереса не стану. Особенно с тобой.

— И как же понимать это «особенно»? – с любопытством спросила Рыжая.

— Потому что я теперь знаю твое тело лучше, чем мать или любовник, — Цимисх опустил голову, похоже, признание давалось ему нелегко, — я вывернул наизнанку твои почки и печень, я вырвал твое живое сердце – его сожгли, Кэролайн, – и заменил его этой синтетической штукой. Я знаю каждый волосок на твоей голове и каждый атом кремния в твоих мышцах, да я чуть ли не в лицо запомнил каждого наноробота! Когда ты…

— Это ты просил «не уходить» рыжую суку? – заржала Кэрол.

— Тебе это приснилось, — усмехнулся Алексус, — я работал молча. Или нет… Пусть это останется секретом, Кэролайн. Но я не о том… Ты – не просто моя лучшая работа. Ты… Кус эммек, Рыжая, не вздумай позволить кому-то испоганить результат.

Алексус отвернулся, чтобы скрыть выражение лица. Кэролайн понимающе улыбнулась. Она тоже чертовски не любила неуместный пафос.

— Делия заходила, пока ты спала, — Цимисх сменил тему, — обещала в ближайшие часы заглянуть. Фьялар был – рвал и метал, что с ним не посоветовались прежде, чем начать переделку.

— Что ты ему сказал? – осведомилась Рыжая.

— Что это не его гномье дело, — фыркнул Алексус, — это не битва, а он не командир, и приказы пусть жене отдает.

— Ясно, — улыбнулась Кэрол, — еще кто-то? Букет-то кто приволок?

— Крис и Войцех забегали, — Симокатта кивнул на букет, — эту вот красоту граф Шемет притащил, вместе с вазой. По-моему, там что-то вложено. Записка. Я не читал.

— Еще бы ты читал, — проворчала Кэрол, доставая из букета маленький конверт из плотной бумаги.

С каждой строчкой зеленые глаза все больше округлялись от изумления.

— Вот, — она бросила Алексусу тонкий листок бумаги, от руки исписанный синими чернилами, — я ошиблась, это надо видеть.

Алексус осторожно расправил листок и начал читать вслух:

Признак истинного чуда

В час полночной темноты —

Мглистый мрак и камней груда,

В них горишь алмазом ты.

А сама — за мглой речною

Направляешь горный бег

Ты, лазурью золотою

Просиявшая навек!

— Что это за хрень? – с подозрением спросила Кэрол.

— Похоже, что Прорицание, — уныло протянул Симокатта, — во всяком случае, я на это надеюсь. Кто их поймет, этих Малкавиан.

— То есть, — сердито проворчала Кэрол, — мне теперь надо это наизусть заучить и ждать, пока я окажусь в мглистом мраке под грудой камней? И как это мне там поможет?

— Понятия не имею, — пожал плечами Цимисх, — но я бы, на твоем месте, именно так и сделал.

Тем, сколько народу набилось в бывшую комнату охраны держать полувоенный совет относительно предстоящего демонстрационного поединка, Рыжая была приятно удивлена. Понятное дело, чисто техническая сторона нового слова в Биоинженерии заинтересовала очень и очень многих – по принятому в первый же день съезда решению вся информация о проходящих здесь экспериментах, магических демонстрациях и другому обмену опытами распространялась без ограничений.

Но собравшиеся, судя по горячим спорам и взволнованным лицам, относились к событию, которым, в виду его несомненной зрелищности, предполагалась закрыть съезд сразу после торжественного подписания Новой конвенции, не только с научным интересом.

Делия сидела рядом и молча сверкала попеременно то зеленым, то красным из глаз на каждого, кто, по ее мнению, недостаточно серьезно относился к обсуждению. Каспи и Джакомо, сияя от восторга и краснея от смущения, отвечали на технические вопросы, в том числе и на пару таких, которые сама Рыжая еще выяснить не успела.

Фьялар, поначалу пытавшийся разыграть отца-командира и любящего дядю в одном лице, вник в суть преобразований и полностью проникся их пользой для общего дела. Его уважение к Рыжей возросло пропорционально степени риска, которому она подверглась.

Крис, Моника, Войцех с Мелисентой, Норвик, братья Калос, неразлучники-журналисты, Диззи, Бранка и, конечно же, Алексус Симокатта – все они были здесь.

— Надо уточнить, что именно будем тестировать, — заметил Джакомо, — стратегические характеристики в бою с одним противником не проверишь. И особые параметры выживания тоже.

— Пока, в основном, тактику ближнего боя, — ответила Рыжая, — сила, скорость, реакции, восприятие при измененных параметрах движения.