– У меня такое чувство, что мы не в десятый, а в пятый класс перешли, – той тоже были не по душе забавы новых одноклассников, которые уже начали тыкать друг друга пальцами в ребра.

Хмурой была только подруга Полины Вера, при чем хмурой она оставалась даже тогда, когда улыбалась. Григорьев Миша, которого Диана уже заметила и вот как минут 15 лицезрела его выламывания перед новыми одноклассницами, казалось чувствовал себя словно рыба в воде.

После окончания линейки Нинель Ильинична, классная руководительница 10 «Б», попросила учеников подняться в кабинет химии. Именно этот предмет она преподавала, и Диана с разочарованием отметила, что маленький уютный кабинет домоводства нравился ей гораздо больше. Теперь же их классным кабинетом была огромная аудитория, с возвышающейся у доски кафедрой. А все парты были специально оборудованы для химических опытов.

– У кого есть ветровки или пиджаки, уберите в шкаф, на стульях ничего не должно висеть. Ваши пакеты со сменкой и другое барахло тоже не должны валяться под ногами, – без особой дружелюбности заявила Нинель Ильинична и, поднявшись за кафедру, начала методично постукивать пальцами по столу в ожидании, когда ученики рассядутся по своим местам.

Все ребята притихли и стали кидать друг на друга недоумевающие взгляды.

– Любовь Алексеевна, конечно, еще та нудная старушка, но эта – настоящий цербер, – прошептала Лена Диане, та утвердительно кивнула.

– Итак, начнем знакомиться, – сказала Нинель Ильинична, поправив рукой серебристо-пепельные волосы, подстриженные под каре, – Вас в классе всего лишь двадцать один человек, это очень мало. Сейчас никто не хочет серьезно изучать химию, и, уверена, из вашего «химбио» только человека два-три хорошо знают мой предмет. Сейчас мы это и проверим… а, вот… пожалуйста, кумушка за последней партой, у которой не закрывается рот… да, да… я тебе… выходи к доске, сейчас проверим, твой ум такой же острый, как язык?..

– Я Федорченко Алиса, но не пойму, что я должна делать у доски? Сегодня нет по расписанию химии, да и других предметов тоже. Сегодня первое сентября, и мы пришли на линейку.

– Ты еще пререкаться со мной будешь?! Выходи, или два поставлю!

– Ставьте, только у вас даже журнала еще нет.

– Ты посмотри! – вскипела пожилая женщина. – А я тебе в этот список поставлю, а потом в журнал перенесу!

– Права не имеете! – вступился за одноклассницу высокий блондин, его, как узнала Диана, звали Витей. Оказывается, с ее бывшим ухажером его объединял не только рост, но и имя.

– Это ты мне будешь рассказывать на что я имею право, а на что нет?! – глаза классной руководительницы выкатились из орбит, а нижняя челюсть слегка подрагивала.

– Она неадекватная что ли? – шепотом поинтересовалась Диана у Лены.

– Похоже на то, – в таком же шоке ответила та.

Пока они переговаривались Нинель Ильинична наставила двоек еще четырем ученикам. Федорченко Алиса вместе со своей подругой демонстративно вышли из класса и хлопнули дверью. Имя второй одноклассницы никто не знал, так как Нинель Ильинична так и не соизволила познакомиться со своими новыми подопечными.

– Хамки какие! Это беспредел! Все! Можете быть свободны, даже разговаривать с вами не хочу! Расписание узнаете сами и попробуйте опоздать хотя бы на пять минут! Я вам устрою! Я за вас возьмусь! – Нинель Ильинична погрозила кулаком в сторону учеников и тоже выбежала из класса.

– Вот это треш! – воскликнула высокая девушка с кудрявыми меллированными волосами.

– У нас теперь всегда так будет? – пробормотала Полина, недоумевающе хлопая глазами.

– Как-то и учиться в этом классе перехотелось, – сказала соседка кудряшки.

– Ребят, давайте отбросим негатив, забудем про лайку и познакомимся сами. – предложил Миша.

– Я и так всех знаю, – довольно хмыкнула кудряшка, – но, если что, я – Елагина Женя.

– А что за лайка? – спросила Полина.

– Такое прозвище у нашей новой классной, вы не знали? – ответил Миша.

– Подходящее, – фыркнула Лена.

– Да, она тот еще монстр! Моя старшая сестра тоже была в ее классе, – разошелся Григорьев, довольный тем, что стал центром внимания: вопросительно-сосредоточенный взгляд Полины, устремленный на него, очень льстил Мише.

– И что же нам теперь делать? – спросила она, не отрывая от Григорьева своих голубых глаз.

– Познакомимся, а потом все вместе забуримся в кафешку.

– Согласна, – тут же поддержала Елисеева Полина, мило улыбнувшись.

Еще больше осмелев, Григорьев прошел за кафедру и, взяв в руки список, начал зачитывать фамилии.

После знакомства Мегелева и Пиванова не пошли гулять вместе с новыми одноклассниками: у Дианы не было никакого настроения развлекаться, а у Лены были какие-то другие планы, возможно, она хотела встретиться с Артемом. Диана не стала уточнять, боясь затрагивать любовные темы и не желая встречных вопросов, однако, молчание ей не помогло. Как только они с Леной вышли в коридор, та остановилась и, глядя на Мегелеву с сочувствием, спросила:

– Хочешь поговорить о Кирилле?

Диана аж подпрыгнула на месте. Этот вполне ожидаемый вопрос все же застиг ее врасплох.

– Нет, – довольно резко ответила она, ускорив шаг.

– Когда захочешь, я с удовольствием выслушаю тебя, – как можно мягче добавила Пиванова, стараясь поспеть за подругой.

Диана буркнула себе под нос что-то невнятное.

«Необходимо как можно скорее выйти из школы, чтобы больше не встретить знакомых», – повторяла она про себя.

Но не тут-то было. Прямо перед ней возникла Марина:

– Ди! Что за дела?! Что происходит?! Как ты такое допустила?!

– Ч-ч-что? – растеряно проговорила Мегелева.

– Какого фига Рик делает с этой проституткой?! – продолжала возмущаться Марина, активно размахивая руками.

Диана застыла в недоумении, стараясь осмыслить слова подруги.

– О чем ты? – наконец выдавила она из себя.

– Рик во дворике зажимается с Сениной!

– Рик? Кирилл?

– Эй, да что с тобой?!

– Похоже она не в курсе, – сказала Лена, – Вот же гад! А я еще хотела с Дианой поговорить на счет Громова, узнать, что у них случилось, но она отмахнулась. Я думаю, больно, наверное, не буду лезть, – причитала Пиванова, но Диана ее уже не слушала.

– Кирилл в школе? – лишь переспросила она у Марины.

– Да! Говорю же, он с Сениной во дворике, чему ты улыбаешься?!

Но Диана уже сбегала вниз по лестнице и не слышала последних слов. Она так переживала, что для всех останется несчастной девушкой, у которой погиб парень, что, узнав о возвращении Кирилла в школу, была несказанно рада.

«Неужели он заменил воспоминания такому огромному количеству людей?» – размышляла она на ходу.

Диана буквально ворвалась во дворик, в котором сразу же воцарилась тишина. Краем глаза она отметила, как ребята из первой группировки расступились, освобождая проход в конце которого стоял Кирилл. Он прижимал к себе Сенину, поглаживая ее по бедру.

Диана остолбенела, хотя понимала, что нужно что-то сказать или сделать, потому что выглядит полной дурой.

– Я не верю своим глазам! – наконец выдохнула Диана и дико расхохоталась.

«Да, она точно не будет несчастной девушкой, у которой погиб парень. Она будет брошенкой, которую променяли на местную шлюху».

Сенина победоносно задрала подборок.

– Ты что-то здесь забыла? – бросила она Диане.

– Нет, уже точно нет, – продолжала истерично смеяться та, – Вот теперь все на своих местах, и каждый с тем, кого заслуживает, – Диана начала пятиться назад.

– Ди, ты не должна уходить, ты в нашей компании и ты наш друг, – сказал Самойлов, осуждающе посмотрев на Громова.

Тот же с наглой улыбкой пялился на Диану.

– Нет, здесь мне больше нечего делать, – ответила Диана и ушла.

«Я не должна плакать, я не должна плакать», – повторяла она про себя всю дорогу до дома.

Буквально ворвавшись в квартиру Диана уже хотела пронзительно закричать, дав боли возможности выйти, но на пороге ее встретил Данил: