Машка шла по улице. Два стаканчика кофе в картонных подстаканниках. Она шла и приговаривала:

– Наверное опять не ел, не пил, неизвестно чем занимался.

Хорошо, что кофе было закрыто, а то с Машкиной координацией она бы обязательно опрокинула на себя стаканчик, оставив не отстирываемые разводы на белой футболке, или, еще, чего доброго, получила ожог на руке. Сколько раз такое было. И эти красные пятна были очень сильно видны, и проходили долго. Кожа у Машки такая – белая, как говорил один знакомый – фарфоровая. Да какая же она фарфоровая. Маше хотелось иметь смуглую, золотистую. Но загар к ней прилипал безобразным красным цветом, так что она уже оставила попытки стать иной. Просто смирилась. Да и автозагаром краситься надоело.

Он прошла мимо консьержки, пожилой леди. Маша знала, что все зовут ее баба Нюра, а имя отчество она никому не говорит. Но Маше неудобно было называть ее так.

– Здравствуйте, Анна…

– Баба Нюра, – привычно поправила консьерж ее, улыбаясь по-доброму.

– Мне так неудобно.

– Зато мне удобно, привыкай.

Маша вздохнула:

– Мне правда неудобно.

– Ладно, иди, стрекоза. К Кириллу?

– Ага, к нему.

– Там эта, как ее… Изольда!

Машка зашла в подъезд, легко взлетела на второй этаж. Своим ключом открыла квартиру, зашла и прошла на кухню. Раздался визг. Маша закатила глаза.

У стола стояла Изольда в пошловатом розовом белье, и визжала. И ведь знает, что это Маша, они знакомы, виделись несколько раз. Причем, Изольда каждый раз делала вид, что не знает Машу. Сколько эта женщина уже с Кириллом? Месяца четыре? И как он ее терпит, визгуху такую.

Маша улыбнулась Изольде:

– Привет, я кофе принесла. Будешь?

– О боже, Маша! Ты напугала меня до смерти. Я думала, какие-то воры проникли в квартиру.

– Какие могут быть воры, если тут есть баба Нюра, – бодро произнесла Маша

Изольда поднимает свои идеальные брови, и нарочито громко произносит:

– А это опять ты… пришла тут опять.

Маша натянуто улыбнулась:

– Кирилл уже встал?

На часах было 6:30 часов, и Маша точно знала, что Кирилл уже проснулся. Все его девушки знали, что у него жесткий режим, он встает в 6:00 час, зарядка, пробежка. И все его девушки вынуждены вставать с ним, он не любит подниматься один. Поэтому Изольда такая раздраженная – проснуться так рано.

А Кирилл любил утро, вот нравилось ему рано просыпаться, бегать, или просто прогуливаться, пить утренний кофе, вести утренние разговоры. Маше это тоже нравилось. А вот подружкам Кирилла – нет. Наверное, их всего двое, таких смешных чудаков.

Изольда медленно повернула голову к Маше и с ненавистью посмотрела на нее:

– Кирилл в душе.

– Перед нашей пробежкой?

– Он намешивал себе что-то протеиновое, а я его обнять хотела, он пролил на себя…

Изольда раздраженно махнула рукой.

Маша поставила кофе на стол. Да, кухня у Кирилла была такая… современная, много всего сделанного под металл, стены под кирпич. Чисто мужская кухня. Маше все время хотелось поставить туда цветы, купить разноцветный чайник. И убрать этот монохром.

Иногда они с Кириллом вместе изобретали какие-нибудь вкусные и полезные блюда, тогда Маша раскладывала по одному ею понятному порядку разноцветные овощи и любовалась ими.

Маша решила успокоить Изольду:

– Кирилл обычно не злится из-за такой ерунды.

– Да он особо и не злился, – приняла сочувствие Изольда, сменив гнев на милость.

Маша сделала глоток воды, Изольда смотрела на нее как удов на кролика. А Маша ждала. Это была их традиция – пробежки по утрам. Кирилл пришел к ним в школу в шестом классе. Маша была «букой», почти ни с кем не общалась, занималась иностранными языками и эстрадными танцами, и жила только своими занятиями.

– Погуляй с ровесниками, пообщайся, похулигань, – отправляла Машу мама на улицу.

Маша улыбалась, и не слушалась маму.

– Машка, ты пропускаешь целую жизнь: прогулки по улице, шалости. Время идет, и этот возраст пройдет, а ты им даже не насладишься.

Маше это было неинтересно

Кирилл появился у них в шестом классе, и сразу стал лидером. Спортивный, симпатичный, учился прекрасно. Все девчонки вздыхали по нему. А Маша просто не обратила внимания – новенький и новенький.

Маше не хватало выносливости, и она решила три раза в неделю бегать по утрам, для улучшения физической формы. И в первый же свой понедельник была удивлена, что рано утром она не одна на стадионе. Там же бегал и Кирилл.

Он подошел к Маше:

– Привет, ты тоже любишь бегать по утрам?

– Я только три раза в неделю могу, и не знаю, люблю или нет. Мне просто надо выносливость подтянуть, для танцев ее не хватает.

– Давай бегать вместе, так веселее.

– Хорошо, только тебя не засмеют – бегаешь с девчонкой. Меня твои поклонницы заклюют.

– Мои поклонницы в это время спят, – улыбнулся Кирилл.

И вот, каждое утро с шестого класса, три раза в неделю, они бегают. Родители Кирилла люди весьма обеспеченные. Отец ведет бизнес, работает в зарубежной компании на топовой должности, да и гражданство у него вроде как не одно. А мама «ведет хозяйство». Кирилл всегда был как бы отдельно от них. На 18-летие ему подарили квартиру в этом доме, и ежемесячно перечисляли приличную сумму на счет.

Но Кирилл не был мажором. Он учился, и учился весьма прилично, после ВУЗа устроившись программистом в весьма приличную компанию, хорошо зарабатывал сам.

А Маша… Маша танцевала сама, и учила танцевать других. Заодно играла и танцевала в местном театре, способности к перевоплощению у нее были. Зарабатывала немного, до Кирилла ей было далеко.

В это время стукнула дверь, Кирилл вышел из ванны, с влажными волосами.

–О, привет, ты уже тут. Побежали?

– Побежали.

Маша шагнула в сторону двери, а Кирилл засмеялся:

– Стой, пока не упала.

Он присел и завязал ей шнурок на кроссовке. Маша перехватила полный ненависти взгляд Изольды. Ну да, он мог просто сказать, чтобы девушка завязала шнурок, но нет, он сам завязал его.

Они вышли на улицу:

– Твоя Изольда меня съест за это.

– Да ладно, ерунда. Побежали. 10 кругов сегодня слабо?

– Догоняй.

И они помчались, Кирилл улыбался, давая Маше обогнать его.

– Ты поддаешься.

– Ну и что, девушкам надо поддаваться, – дразнил он ее.

– Эх, ты расслаблюсь, и будет у тебя слабый и немощный друг.

– Ничего, мы будем бегать дольше и чаще, и ты достигнешь совершенства, – хихикал Кирилл.

После пробежки они, не торопясь шли от парка:

– Как дела, Кирилл, что так мрачен?

– Да на работе все никак не могу решить одну задачу. Вроде понимаю как, а вот не складывается.

– Ты просто уперся в эту задачу, и не смотришь по сторонам. Надо поделать что-то другое, немного, а потом вернуться обратно к задаче, и все у тебя получится.

– Думаешь?

– Я верю в тебя.

– Ты настоящий друг. Какие планы на субботу? Может, пойдем в бар, футбол будет. Мы с ребятами собирались.

– Не могу, у меня спектакль в воскресенье. В субботу у нас прогон.

– Понятно, тогда до воскресенья, на спектакле буду.

Маша медленно пошла домой. Был момент, когда она пыталась подружиться с подругами Кирилла, но позднее поняла – не надо. Они меняются часто, а потом бегут к ней пожаловаться, пытаться влиять на Кирилла. А оно ей надо? Они просто друзья. У Маши и свои воздыхатели есть. Только вот Кириллу она их никогда не демонстрировала. Считала, что не надо. Достаточно утренних пробежек, совместных дружеских посиделок, иногда – приготовление и поедание блюд, задушевные разговоры.

– Мы настоящие друзья, – убежденно говорили они.

Машка спокойно пришла в себя после пробежки, переоделась и пошла: сегодня у нее занятия с малышами. На подходе к зданию ее поджидала Изольда:

– Надо поговорить.

– Говори, – насторожилась Маша.