— Вы посчитали, что изгнания полутысячи недостаточно?

— Именно! — в разговор снова вступил командор. Он оторвал взгляд от окна, поставил кружку на стол и посмотрел ей в глаза. — Они придут договариваться только если очень того захотят. Впрочем, в это верится слабо. Мира не будет. Мы разобьём армию Ордена и накажем тех тварей, что нарушили давний союз. Империи это пойдёт только на пользу.

— А если опять вмешается Светлая? — опустив взгляд, негромко поинтересовалась Аста. — Если она придёт опять? Что тогда?

— Ничего, — мгновение поколебавшись, со вздохом произнес командор. — Ей нечего нам предложить. Если же валькирия обнажит оружие, то сама разорвёт тот союз. Это будет концом Империи, которую она так долго хранила.

— Мы уйдём отсюда, лера, как только из Агира прискачет гонец, — продолжил говорить уже Орек. — Это все, что мы хотели сказать. Теперь ваша очередь говорить, госпожа.

Ее рассказ затянулся на пару часов. Аста практически ничего не скрывала. Бароны иногда задавали вопросы, а когда она закончила говорить, некоторое время приходили в себя от услышанного.

— Я напишу письмо, — под конец произнёс командор. — Это займет не больше часа. Надеюсь, вы передадите это послание лично в руки магистра Моне?

Ставку командующего Аста покинула в смешанных чувствах, думая о предстоящем разговоре с магистром и пытаясь понять, что она могла упустить.

Эта беседа с баронами… В ней была какая-то недосказанность. И вроде бы никто ничего не скрывал… Больше того… После прочтения письма ей рассказали то, чего говорить было необязательно и даже опасно. Она ведь орденская ищейка. Не самая последняя, и может сообщить об этом разговоре в Лоран, хотя… вряд ли это что-то изменит. Ландкомтура Горта ее предупреждение не остановит. Кто будет слушать какую-то дуру из Джарты, особенно если капитул объявит агирцев мятежниками? Так что бароны могли говорить что угодно. Если колесо войны покатилось под гору, то остановить его уже не получится.

Да, скорее всего, так и есть, но откуда тогда взялось это странное чувство? Чего такого написал в своем письме Рональд? Нет, она не идиотка и может предположить, что нравится графу. Зод так вообще в этом уверен, но тут что-то другое… Возможно, отгадка в письме, которое Арт написал для магистра? Она передаст его Моне и потребует объяснений! И пусть только попробует он ей не ответить!

Убрав свиток письма в поясной кошель, Аста спрыгнула с крыльца, кивнула ожидающему ее сотнику и направилась к коновязи, когда произошло ожидаемое. Эрик шагнул ей навстречу, рухнул на колено и громко, во всеуслышание произнёс:

— Госпожа! Я приношу глубокие извинения за нанесённое вам оскорбление! Вы можете объявить меня трусом, но…

— Извинения приняты! — сдержав улыбку, Аста остановила сотника жестом, забрала из его руки перчатку и направилась к коню, чувствуя спиной взгляды находящихся во дворе офицеров.

Наверное, оборота четыре назад такое внимание ее окрылило бы, но сейчас оно принималось как должное. Все случилось так, как и задумывалось. Она сыграла с мужчинами в их игру, и теперь о ней узнают даже в Агире. Хорошо ли это, плохо ли — время покажет, а сейчас пора возвращаться домой.

Оседлав коня, Аста следом за сопровождающим проследовала в северную часть лагеря, где ее дожидались два десятка рыцарей Джарты и один очень пьяный молодой дознаватель.

— А я… это, госпожа… — видя ее вопросительный взгляд, Рэй указал на седлающих коней братьев, развёл руками и невинно хлопнул глазами. — Я их всех спас!

— Угу, спаситель, — подойдя, хмыкнул Зод и с нескрываемой завистью посмотрел на ее подчиненного. — Ребята из сотни твоего знакомого принесли выпивку, но нам же нельзя, а ему…

— А м-мне м-можно! — широко улыбнувшись громко объявил Рэй. — Я ж самый б-бесполезный. Б-брони нет, умер бы п-первым. А так — х-хоть не зря! Вино замечательное!

— Ты на коня-то хоть сядешь? — сдерживая улыбку, поинтересовалась кирия у подчиненного.

— Посадим, — хмыкнул Зод и, взяв пьяного Рэя за локоть, повел его в сторону стоящих неподалёку коней.

Попрощавшись с Серыми Плащами, они поехали в сторону городских ворот, и по дороге Аста коротко рассказала приятелю о разговоре с баронами.

Зод слушал молча и, когда она закончила говорить, хмуро заметил:

— Нашу страну ждут очень нелегкие времена…

— Может быть, все не так плохо? — поинтересовалась у приятеля Аста. — Эта армия около Джарты… Может быть есть еще какое-то объяснение происходящему?

— Вряд ли, — не поворачивая головы, со вздохом произнёс командор. — Этот поход — отличная тренировка перед войной. Арт собрал армию, привёл ее сюда и заставил солдат обустраивать лагерь в виду городских стен. Насколько я могу судить — дисциплина железная. Насчёт боевой выучки не скажу, но, судя по всему, она у них на хорошем уровне.

— То есть Арт не блефует?

— Нет, — Зод покачал головой. — Он выбрал самый удобный момент. Император при смерти, в Лоране грызня, герцоги своих солдат на эту войну не пришлют… Поход в Агир станет концом для Империи.

— Или новым началом… — глядя на город впереди, негромко произнесла кирия.

— Возможно, — Зод пожал плечами, переложил поводья в левую руку и посмотрел на неё, — но меня сейчас гораздо больше интересует другое.

— Не хочешь вместе со мной идти к Моне на ковёр? — хмыкнула она, без труда прочитав мысли приятеля.

— Что так заметно? — Зод нахмурился, но не выдержал и улыбнулся. — Ты опасный человек, Лиска. Слишком умная.

— Ага, конечно, — Аста фыркнула и усмехнулась. — Ты же всегда обожал ходить к нему в кабинет. И вина вы у Серых Плащей, конечно же, не набрали?

— Ну так не все же дознанию напиваться, — скосив взгляд на Рэя, вернул ей усмешку Зод. — Устали мы, и нам нужен отдых.

— А мне, значит, не нужен?

— Так ты же не пьёшь, — логично возразил комтур. — Ну и Моне с аббатом любят тебя больше любого из нас.

— Ладно. До завтра отдыхайте и Рэя тоже с собой заберите, — Аста махнула рукой и, слыша за спиной одобрительные возгласы рыцарей, кивнула на городские ворота. — Главное, чтобы нас в город пустили.

— А куда они денутся? — довольно оскалился Зод и оказался прав.

Когда до города оставалось три сотни шагов и стали слышны радостные крики стоящих на стенах бойцов, правая воротная стойка медленно поползла вперёд.

Как выяснилось, солдаты увидели их ещё пару часов назад, когда отряд съезжал с холма и сразу же вызвали коменданта. Он-то и приказал открыть городские ворота. Перекинувшись парой слов с Ларсом Гратом, Аста оставила ребят у ворот, а сама в сопровождении трёх бойцов из десятка Зода поехала в магистрат.

Нет, конечно, с большим удовольствием она бы повернула домой. Отмылась бы, переоделась и выспалась, но Моне с аббатом дожидаются ее в кабинете магистра. Она обязана принести им добрые вести, а отдыхать будет потом.

Город изменился. На привратной площади дымили костры. Солдаты грели смолу, поднимали на стены корзины с камнями, возводили какие-то непонятные конструкции из досок и брёвен, но, судя по лицам, никто из них не верил в то, что агирцы пойдут сегодня или завтра на штурм. На улице Хлебников было не протолкнуться от телег, но уже возле рынка город выглядел так же, как и декаду назад.

Передав ребятам коня и попрощавшись, Аста зашла в здание магистрата и сразу же направилась на четвёртый этаж. Только здесь, в родном здании, она поняла, насколько устала. Почти весь день в седле — это не шутки, а ещё неопределенность, нервы, непростой разговор и все эти загадки. Впрочем, несмотря на усталость, настроение было отличное. Поднимаясь по лестнице, она старалась оставаться серьезной, но губы сами собой растягивались в улыбку.

— Ого! Какие гости! — на стук двери Яков поднял взгляд и тепло улыбнулся. — Судя по виду, ты вернулась с победой?

— Да! — Аста улыбнулась ему в ответ.

— Я очень рад, что ты жива, — серьезно произнёс секретарь. — Проходи. Им очень нужны хорошие вести.