Надеваю лиловые лосины, и приталенную длинную рубашку – вроде и блузка, и за короткое платье сойдет. У меня лосины лиловые, так как Юлька считает, что этот цвет подходит к моим голубым глазам и светлым волосам. Я ржу – как? Как штаны могут подходить к глазам? Но Сажина непреклонна. Потом она делает мне укладку, истратив на это дело пол-баллончика лака. И я иду к маме – отпрашиваться. Они с бабушкой на кухне – закручивают заготовки, рассовывая овощи по стеклянным банкам.

Конечно, мама отказывает.

– Ну мам… – ною я, но мать категорична.

– Нет, я сказала! И гулять только до девяти!

– Летом же можно было до одиннадцати! – возмущаюсь я.

– Так то летом! – говорит мама – А теперь в девять уже темно!

– Все ходят на танцы, а мне нельзя! – чуть не плачу я.

Мать отставляет банку, и толкает воспитательную речь. Она произносит ее по особенному, словно злой робот – четко выделяя слова, которые вылетают из ее рта, словно стальные горошины.

– Яна! Ты должна понимать, как опасно, в наше время, ходить по улицам по вечерам! Не говоря уже про ночь! И днем убивают, грабят, насилуют! Знаешь сама, и все равно просишь!

Я молчу, смотря в пол. И хоть ничего не сделала, но чувствую себя виноватой. Поднимаю глаза на бабушку – может она отпустит? Но нет!

– Такие ужасы творятся! – подхватывает бабуля – Подъедет машина, оттуда бандиты выскочат, схватят, в салон затащат, и пустят по кругу!

– Мама! – восклицает мамуля – Перестань свои журналы пересказывать! Как можно такое читать!

Она брезгливо передергивает плечами. Но, ее крик слышать легче, чем нотационный тон – теперь это живой, человеческий голос.

– Можно хоть у Юльки переночевать? – спрашиваю я.

– Нет! – хором отвечают мама с бабушкой. Мамуля добавляет:

– Пусть лучше Юля у нас!

Надо было не говорить про дискотеку, а сразу просить у Сажиной с ночлегом остаться! Может, не догадались бы, что мы в "Блин" собираемся… Конечно, Сажина у меня ночевать сегодня не останется – собирается веселится в клубе всю ночь.

Днем ходить по улицам можно, и мы с Юлькой отправляемся гулять. В прямом смысле – просто болтаемся по городу, и смотрим по сторонам. Купили по шаверме, съели – вкусно!

– Говорят, ее из кошек делают! – сообщает Юлька, вытирая руки одноразовым носовым платком – всегда в сумке носит. А потом бросает бумажный комок в урну. Я платки предпочитаю традиционные, тряпошные, хотя ими руки особо не повытираешь – жалко выкидывать. Поэтому, Сажина дает бумажный и мне.

От слов подруги подкатывает тошнота.

– Раньше не могла сказать? – возмущаюсь я – До того, как съели!

– Так пи…дят! – машет рукой Юлька – Неправда это!

Однако, мне не успокоиться, и я пытаюсь запить вкус шавермы пепсиколой.

Домой прихожу в десять минут десятого – даже постояла в подъезде, выжидая время. Да, мне нельзя задерживаться, но десять минут – такая мелочь! И ругать не будут, и запрет нарушен! Маленький, сладкий бунт!

В воскресенье Юлька не приходит, и я не знаю, как прошел ее поход на дискотеку. Самой идти мне к ней лень, и я провожу этот день или валяясь в кровати с книжкой, или смотря, вместе с бабушкой, мамой и папой, телевизор. Да, и с папой – мамуля его временно простила.

Вот так – никак – проходят мои выходные. Из-за ничегонеделанья я много и лениво размышляю о жизни, и о парнях. И больше всего думаю о Маркове, о его теле, и… о некоторых отдельных частях его тела. Конечно, я не ребенок, и знаю различия мальчиков от девочек. Знаю, и как "применяются" эти отличия, и даже видела, как – иногда мы с Сажиной, когда я бываю у нее, смотрим порнокассеты, стащенные ею у ее родителей. Но образ полуголого Пашки намертво засел в моей голове, и не хочет ее покидать.

…Понедельник начинается серым мокрым утром, и дождем. Прошу папу отвезти меня на занятия – брести до метро под дождем, а потом, под ним же, от метро до института, не хочется.

Марков на занятия не явился, хотя обещал. Зато к нам в аудиторию явился Игорь, и с явным нетерпением учинил мне допрос – говорила ли я с Пашкой, и что он ответил. Я честно доложила, что Марков обещал быть, но не пришел. Спирин расстроился, и покинул кабинет с хмурым видом. И зачем ему так нужен Марков? Что за дела?

Однако, эти события и обстоятельства не сильно меня волнуют. Настроение сонное и вялое, и на все пофиг. Видимо, из-за плохой погоды… К трем я расхаживаюсь, и спускаюсь в клуб "Эра". Как бы там не было, дополнительные занятия помогли – я уже не чувствую себя такой тупой, когда дело касается программирования. Интересно, это наш препод не умеет преподавать, или Игорь так хорошо объясняет?

Моя хандра совсем пропала, и я отрываю крашеную половой коричневой краской дверь клуба в радостном предвкушении – опять с Игорем позанимаемся! И я опять построю ему глазки! Захожу в довольно тесное помещение "Эры", и офигеваю – Марков явился! Это меня радует – все же, не зря к нему домой ходила! Однако, радость сменяется недоумением – Пашка сидит не один! С ним за столом девушка, которую я не знаю, и, по ее виду, не имеющая отношения к программированию – сисястая сильно накрашенная блондинка, с сожженными перекисью волосами. Что это за чудо? И почему она в клубе?

Ищу глазами Игоря, и убеждаюсь, что он тут – объясняет что-то парням, сидящим за одним из столиков. Оли опять нет! Заметив меня, Игорь улыбается, словно счастлив видеть, будто и не встречались утром в аудитории. Здоровается, и велит садится к Маркову – " Вы в одной команде! А я потом к вам присоединюсь! Я тоже с вами!" Спрашиваю у него, что за девушка рядом с Пашкой – "Мы же в одной команде! Мне надо знать!" Спирин объясняет, что девицу привел Марков – типа, она хочет заниматься – а больше Игорь ничего не знает. Поколебавшись, наглею, и спрашиваю, с самым невинным видом, почему нет Оли. Спирин скучнеет, его взгляд становится злым, и он сухо и коротко отвечает:

– Ей неинтересно!

Чем приводит меня в тайный восторг – похоже, они поругались, и расстались! Игорь свободен!

Несмотря на отсутствие Оли, настроение у Спирина хорошее. У меня же опять не очень! Не хочу сидеть с Пашкой и его пассией – хочу с Игорем! Но тот занят – ходит от стола к столу, и участвует в каждом задании каждой команды. Ничего не остается, как присесть за стол к Маркову, с краешку, как бедной родственнице… Даже не подвинулись! Пашка кивает мне, почти не отрываясь от компа, и на этом все. Я же поглядываю на Игоря, и жду, когда он подойдет и к нам. Тогда я его не отпущу!

Рассматриваю, украдкой, и парочку. Оба кажутся невыспавшимися и помятыми, девка жует жвачку и тупо таращится на экран монитора – явно не понимает, и явно ей скучно. Марков особого внимания на нее не обращает. Как зовут девушку неизвестно – мне ее не представили, а сам Пашка называет ее, неизвестно, почему, Морковкой.

Пытаюсь вникнуть в задание самостоятельно. Пора самой разбираться! Если думать, пробовать решать, то все получиться! Я не тупая, как пассия Маркова, и даже язык "си" более-менее знаю!

Обращаю внимание, что Пашка делает другое. У нас новое задание? Почему мне не сказали? Или только у Маркова оно новое? Тогда зачем мне считаться его командой, и сидеть с ним? Между тем, блондинка что-то тихонько говорит Пашке, и судя по заискивающему выражению лица, что-то просит.

Марков забирает листок с ее заданием, и кладет передо мной.

– Сделай за Морковку! – бросает он.

Обалдеть! Совсем офигел! И не просит, а приказывает!

– Сам делай! – шиплю я, и отодвигаю бумажку.

Пашка никак не реагирует, и на листок с заданием внимания не обращает. Вспоминаю, что и Игорь в нашей команде, и должен присоединиться. Нельзя ссорится с Пашкой, иначе, придется покинуть группу! Сердито придвигаю к себе бумажку. И у Морковки задание другое! Почему тогда мы считаемся командой?

Игорь подходит к нам, когда уже пора расходится. И не за тем, что бы проверить задания – ему похоже, пофиг. Он подходит из-за меня! Ко мне! Приобнимает за талию, и спрашивает, вроде бы всех нас, всех троих – не желаем ли мы посидеть в кафешке, отдохнуть, и поболтать?