Мне сразу вручили список лозунгов и плакатов, которые должен был подготовить в течении двух суток к размещению их по местам переподготовки на полигонах.

Двое суток фактически ни спал. Писал лозунги и плакаты, которые увозили солдаты по местам размещения. Когда все работы по наглядной агитации были сделаны, то мне разрешили на сутки съездить домой отдыхать.

В это время пионерский лагерь «Спутник» буквально был садом спелых овощей, фруктов и ягод, которых не мог оставить без своего внимания.

Багажник и заднее сидение легкового автомобиля, который представили мне к отъезду на отдых домой, были буквально загружены полностью картонными ящиками с дарами природы.

Все эти ящики вначале выгрузили возле нашего дома. Затем моя мама и Людмила разделили их поровну между нашими семьями. Пару ящиков с фруктами мы оставили детям нашего двора.

С понедельника, после отдыха дома, мне нечего было делать на месте призыва на переподготовке. Вся работа по наглядной агитации сделана.

Командир батальона призывником на военные сборы включил меня в список на стрельбище, местный тир которого находится буквально через автомобильную трассу от места нашего жительства в пионерский лагерь «Спутник».

Меня закрепили за лейтенантом, Абдуллаев Гамзат, который после учёбы в институте в армии не служил. Звание офицеров получают все с высшим образованием, даже без службы в армии.

Как признался сам Гамзат, что до этого призыва он вообще не держал в руках никакого огнестрельного оружия. У меня появилось желание разыграть лейтенанта как обычного салагу.

– Вот на этот курок надо нажимать? – наводя пистолет к Гамзату, спросил, нажимая на курок.

– Ты что совсем дурак?! – вскрикнул лейтенант и рухнул без сознания прямо у моих ног.

– Прежде чем навести пистолет на тебя, поставил его на предохранитель. – стал объяснять, Гамзату, когда он пришёл в себя после обморока. – На курок до упора не нажимал. У меня в армии был именно этот вид пистолета. Владею пистолетом, как кисточкой. Вот посмотри.

Снял пистолет с предохранителя, навёл ствол под яблочко в мишень и с двух рук всадил в мишень весь заряд пуль в десятку и в девятку. Перезарядил пистолет и сделал почти тоже самое в соседнюю мишень.

Пропустив только два выстрела в стороне от центра. Когда прекратил стрельбу лейтенант побежал к мишеням, чтобы поближе посмотреть результат стрельбы.

– Можно эти мишени возьму себе? – растерянно, спросил Гамзат. – Скажу дома, что стрелял.

– Бери хоть все, которые сам сегодня настреляю. – с удивлением, ответил ему. – Там нет фамилий.

На стрельбище, который установили возле небольшого арыка на время наших сборов, были мишени к стрельбе из пистолетов, карабинов и автоматов Калашникова.

У каждого огнестрельного оружия свой норматив стрельбы по разным мишеням. Мне удалось выполнить почти все нормы на хорошо и отлично. Кроме норм стрельбы из карабина сдал на удовлетворительно.

Когда все призывники сдали свои нормы по стрельбе. Командиры регулярных воинских частей, принимавшие у нас нормативы по стрельбе, покинули стрельбище.

Нам приказали почистить всю территорию и арык от стреляных гильз. Затем почистить оружие и сдать его на склад оружия в пионерский лагерь «Спутник». Призывники остались одни на уборке стрельбища.

– Мужики! Посмотрите сюда! – закричал призывник на уборке пустых ящиков из-под патронов. – Здесь целый ящик магазинов с патронами к автоматам Калашникова. Что нам с ними делать?

– Ни сдавать же их нам на склад? – удивлённо, сказал сержант. – Нам сказали сдать чистое оружие. Мы так и сделаем, а эти патроны расстреляем по мишеням. Для этого их сюда привезли.

– Давайте устроим соревнование на поляну. – предложил ему. – Стреляем на убывание по движущимся мишеням. Кто промазал, тот ставит деньги на бутылку водки. Патронов хватит на всех.

Все согласились с моим предложением. Разделились по званиям и по рангам. Стрельбу начинали два капитана. Когда один из них выбыл. Второй оставался стрелять с победителем следующей пары и так дальше на убытие.

Всего было десять пар. Выходило, что до финиша проходили почти двадцать пар. Мне, как рядовому, досталось стрелять с сержантом.

– Мы ничего ни сказали о победителе на финише. – сказал, когда остался с сержантом.

– Победитель поедет в ближайший магазин за ящиком водки. – предложил капитан из первой пары. – Закуска имеется в столовой в пионерском лагере. Остаток денег отдаём победителю.

Все согласились с таким предложением. Деньги в спортивной сумке поставили в машину. Сержант лёг первый на стрельбу по движущимся мишеням.

Отстрелял на отлично. У меня тоже прошла стрельба на отлично. Затем мы стреляли сидя и стоя. С колена и из-за укрытия. Перепробовали все методы стрельбы. Но никто из нас двоих не уступал другому дорогу к финишу.

– Да! Стреляете вы отлично. – услышали мы голос рядом и по лампасам определили, что это генерал, то есть влипли по полной программе. – Отправим вас на войну в Афганистан. Шутка. В последний день переподготовки поедете на полигон Ляур. Покажите класс стрельбы офицерам.

Генерал уехал по своим делам. Мы прекратили стрельбу. Меня и сержанта отправили за водкой. Все остальные остались убирать территорию стрельбище и арык от стрелянных гильз.

Мы поехали за водкой в гастроном, который находится на трассе на выезде из нашего города. Где нас не знают, чтобы не было после разговоров, что мы на сборах устроили массовую пьянку.

– Нам ящик водки. – сказал, продавцу, высыпая из сумки деньги. – На остальные колбасу.

Продавец посчитал деньги. Выставил нам ящик водки и сверху положил одну коляску краковской колбасы. Мы усмехнулись такому финалу в гастрономе.

Никто из нас ни считал деньги в сумке. На вид казалось, что хватит денег на ящик водки и на ящик колбасы. В результате вышло, что всего одна коляска колбасы.

Всё бы равно ни стал бы брать деньги на финише. Когда мы приехали в пионерский лагерь с ящиком водки, то в столовой были накрыты все столы. Закуски было столько, что хватило бы на роту солдат.

Вообще-то нас, примерно, столько было вместе с теми, кто спорил и с теми, кто был в пионерском лагере. Пьянка удалась на славу. Проезжающие рядом по трассе, очевидно думали, что это пионеры празднуют конец лета.

На следующий день нам выпадало воскресенье. Кроме призывников в пионерском лагере больше никого не было. После вчерашней пьянки все спали до обеда.

Кто проснулся, тот пошёл искать что-то на похмелье. Кого не тянуло на похмелье, тот занимался сбором урожая фруктов и овощей для своей семьи. Собирал в коробки художественные принадлежности.

– Товарищ генерал! Разрешите пригласить вас на стрельбище на полигон Ляур. – прикололся рано утром в понедельник командир призывного батальона, Юрий Филимонович Поносов.

– Вольно! Разрешаю! – также прикололся сам. – Насколько понимаю, что нам больше ни светит жить на халяву в этом месте. Но что мне делать с художественными принадлежностями?

– Это всё на ваше усмотрение. – ответил капитан Поносов. – Это уже бесхозные предметы.

– В таком случае, по моему усмотрению. – решительно, заявил. – Всё это принадлежит мне.

Юрий Филимонович больше ни стал прикалываться. Мы загрузили все мои коробки в багажник его служебного легкового автомобиля. По пути завезли коробки к нам домой.

Вскоре мчались по трассе через Душанбе в южном направлении до военного полигона Ляур. Когда переехали через мост, где были угроблены машины в новогоднюю ночь, повернули направо. С республиканской автомобильной трассы до военного полигона Ляур была отличная асфальтированная дорога. Непонятно почему тогда мы поехали оврагу и по руслу высохшей реки. Наверно, в этом был какой-то стратегический манёвр или гражданские не согласовали с военными ремонт моста или участка этой республиканской трассы? В любом случае тут был прокол.

– Подождите здесь. – сказал капитан Поносов, когда мы приехали на плац полигона Ляур. – Мне надо сходить в блиндаж к командиру сбора переподготовки. Надо узнать наше участие здесь.