– Да? – удивился Ладомар.

– Нет, открыто, конечно же, волосы на голове будет драть да каяться, что не доглядел. Однако в дороге поосторожнее быть придется. Кто знает, откуда стрела прилетит?

– Настолько все плохо? – скривился паладин.

– Кто знает, кто знает, – уклончиво ответил Нуфер. – Уж прости меня, приятель, не знаток я высшего света, но об Алире хорошего не слышал.

– Куда ваш король только смотрит? Если у него бароны такие?

– Куда и все, приятель, на запад, – сказал командир.

Запад… Мереан… Война. Большего и не требовалось говорить.

– С утра провожатых дам, до Гахка. Все равно о произошедшем сообщить надо. Комнату могу предложить только одну, – Нуфер кивнул на труп. – Его. Да и то, слово одно, а не комната. Но топчан имеется. У нас тут не дворец, видишь ли.

– Усмий живет в душах, а не в вещах, – процитировал слова духовных отцов Ладомар.

– Ну, а я бы побрезговал, – хмыкнул офицер. – Много чего говорят, да всяко случается.

– Горн хранит своих детей.

Больше усмийцев в гарнизоне не оказалось. Под пристальными взглядами солдат Ладомар прошелся мимо неровного строя, отрицательно мотнул головой, заслужив короткий кивок Нуфера, и с огромным облегчением последовал в отведенную для ночлега комнатушку. Солдат-провожатый всю дорогу молчал, и даже смотреть на паладина не решался. Странные люди. Брал бы пример с командира, что ли?

Но подозрительно наличие сразу двух усмийцев в одном месте. Не к добру…

Первым делом, оказавшись в комнате покойного отпрыска барона, Ладомар приступил к обыску. Перерыл все, что можно, но ничего интересного не обнаружил. Интересно, а знал ли убитый о "соратнике"? За свою недолгую, но бурную жизнь, паладин усвоил только одно – совпадения крайне редки. Скорее всего знал! Тем более что в последнее время участились слухи о том, как усмийцы сбиваются в стаи. Да и свежа история про одну общину, на десяток дворов, выжженную паладинами в прошлом году. Зашевелились отродья Подземных, забегали. Вот и здесь пограничный гарнизон, а значит – стратегическая точка. Готовятся усмийцы к чему-то, как пить дать. И гадать долго не надо к чему. Мереан не просто так запад терзает.

Значит, дорогу в Зурраг стоит отложить. Форт Нирана паладин проехал бездумно, и теперь, к сожалению, придется возвращаться, да и к гарнизону Халдии надо заскочить. Если и там есть усмийцы, значит Ладомар прав, и тут ведется подготовка к вторжению.

Элинда простит.

– Ты ведь простишь, солнышко, – тихо проговорил Ладомар и принялся снимать доспехи. Последние тринадцать лет он их иначе как одежду и не воспринимал. Как в пятнадцать ушел в леса, разбойничать, так с тех пор и породнился с оружием да железом на теле. Для паладина школа жизни хорошая, постоять за себя он умел. А для окружающих весьма поучительная история о малолетнем бандите, вставшем на путь служения Горну. Однако прошлого своего Ладомар стыдился, исключение составляла лишь память об Элинде. В этом имени состояла вся его жизнь, за которую не было обидно. Два года службы в дружине эйморского дворянина. Замок на холме, со смотровой башни которого видно чудесное озеро.

– Придержи коней, – вырвался из объятий воспоминаний Ладомар. – Придержи. Завтра в путь…

Память слушать отказывалась. Вспомнились дни, когда Элинда пропала, сбежав одной лунной ночью из родового замка. Пролетели перед глазами два года службы в карательном приграничном отряде Эймора, и вылазки в земли Сейнарской вольницы. Время потери самого себя, и поиска. Время бегства от образов прошлого.

Служение Горну оказалось панацеей, успокоившим душу. Воистину – вера творит чудеса. Да и постоянные путешествия, к которым приговорен паладин, способствуют поиску.

Ладомар взвалил себе на плечи задачу, посильную лишь Халду или Усмию. Хитрое ли дело обыскать десятки стран и сотни городов в поисках определенного человека? Но кто не пытается, тот не находит. А ему очень хотелось найтиЭлинду.

Уснуть удалось только к середине ночи.

Наутро паладин попросил помощи в проверке соседних гарнизонов, и Нуфер неожиданно серьезно отнесся к словам Ладомара. Зуррагец выделил ему в сопровождение аж троих всадников и тепло пожелал удачи.

С погодой паладину повезло: на небе виднелись голубые просветы, ветер не зверствовал, так что день обещал быть приятным для дороги.

– Куда едем, господин паладин? – поинтересовался старший из его спутников: косматый, с утопающими на бугристом лице глазами. Воин упирал в стремя желтое, с черным замком посередине, знамя Зуррага. – Я бы на вашем месте сначала бы к ниранцам, заглянул. А потомича и к халдийцам. Как раз стемнеет, а мы как раз по чистополю до дома домчим, а не в лесах плутать будем.

– Сначала к халдийцам, – бросил Ладомар. До заставы Халдии было ближе, и если у церковников все в порядке, то нет особой необходимости проверять воинов Нирана. Иначе же…

– Воля ваша, – недовольно протянул пограничник, и пришпорил коня.

Солдаты Халдии гостей не ждали, но стяг потенциального врага заставил высыпать на стены многих пограничников. Халдийцы с интересом изучали замерших неподалеку от их твердыни всадников.

– Дальше я сам, – не оглядываясь на спутников, сказал Ладомар и направился к гарнизону.

– Чего надо, зуррагец? – крикнул со стены один из воинов.

– Да пребудет с вами Небесный Горн, – ритуально ответил ему паладин.

– Кто? – не понял боец.

– Открывайте ворота, – сквозь ряды солдат протиснулся офицер. Прищурившись оглядел поле, задержав взгляд на всадниках Зуррага. – Рады видеть в нашей скромной обители святого воина.

Дождавшись, пока приподнимутся ворота, Ладомар обернулся на спутников, жестом приказал ждать и понукнул коня.

– Что привело в наши края, паладин? – офицер, успевший спуститься во двор, пока открывались ворота, подбоченился и не стесняясьразглядывал гостя.

– Воля Горна, – привычно ответил Ладомар, прислушиваясь к своим ощущениям. Вроде бы все в порядке.

– Воля Горна – воля Халда, – чуть поклонился пограничник. – Чем можем?

Спешившись, паладин отметил, что здесь его не боятся. В глазах солдат не было места страху, в них царила откровенная скука и едва тлело любопытство.

– Меня зовут Ладомар. В гарнизоне Зуррага я нашел слугу Усмия. Плохие места, раз твари Подземного живут тут не первый год.

Взгляды изменились, воины стали переглядываться, а командир усмехнулся:

– Что взять с еретиков?

Такое отношение сразу же настроило паладина против халдийца.

– Ваша вражда и отношение друг к другу мне неинтересны, – процедил Ладомар. – Эталон вашей святости Дулларин уже вскрывал.