– Разумеется, господин паладин! – десятник нахмурился, пытаясь вспомнить имя воителя. Как назло, оно напрочь вылетело из памяти.

– Косляк, Грива – оттащите это, – он ткнул пальцем в труп Имлая.

– Э… – нахмурился косматый солдат, по прозвищу Грива. – Слушай…

– Закопайте его где-нибудь. Быстро! – рыкнул десятник.

Новоявленные могильщики с подозрением приблизились к телу бывшего соратника.

– Трупы не кусаются, – воин Небесного холодно, будто неохотно рассеял страхи солдат. – Мертвый усмиец ничем не отличается от простого мертвеца.

– Понимаем, сир, – быстро ответил десятник, многозначительно посмотрел на все еще сомневающегося Гриву и осторожно, так, чтобы не увидал паладин, показал подчиненному кулак. Мол, не дай то Халд – ослушаешься.

– Да вы спешивайтесь, коня помоем, пристроим, накормим, – спешно затараторил он, видя, что гость все также сидит в седле. – Прошу за мною. Командир сейчас в отъезде, поэтому пока придется подождать, но я в полном вашем распоряжении.

– Благодарю, – кивнул всадник и неожиданно ловко соскочил с коня. Бряцнул пластинчатый доспех, звякнули шпоры на ладных сапогах. Десятник никогда не считал себя высоким, иногда досадуя, что природа не наградила его внушительным ростом. Всего-то пять с половиной футов (нет, конечно, многим и такой считается достойным, но десятнику было мало). Однако паладин оказался на полголовы ниже. Только сейчас временный начальник Зуррагского форта разглядел его лицо. Лет тридцать гостю, не больше. Нос с горбинкой, острый подбородок и близко-посаженные черные, будто угольные глаза. Мирамиец или эйморец, не иначе. Далеко занесло странника.

– Какими судьбами в наших краях? – поинтересовался солдат.

Паладин посмотрел на него жгучим взором, поджал тонкие губы и с едва скрываемым раздражением ответил:

– Волею Небесного Горна, разумеется.

– Достойный путь, – сдержано прокомментировал это десятник.

– Я знаю…

Грива и второй "доброволец" неохотно взяли за ноги труп Имлая и потащили за пределы форта. Проводив взглядом мертвого соратника, десятник понял, что на всю жизнь запомнит его именно таким. С вытянутыми, волочащимися по грязи руками и безвольно мотающейся головой. Обидно то как… Имлай – и слуга Усмия! Ведь, пришла бы Великая Война – удар в спину обеспечен. До той поры рабы Подземного ничем не отличаются от обычных людей, но если настанет последний день… Яд в общем котле, нож в спину часовым и открывшиеся ночью ворота – это лишь первые из возможных вариантов, что приходят в голову.

– Места у нас глухие, гости редко захаживают, – задумчиво проронил десятник, размышляя, где устроить паладина. Койка в казарме для таких случаев не годилась. В комнату командира вести не следовало. Кто знает, как тот отреагирует? Оставалось только одно место – столовая. Там чисто, да и старый Хунор придумает, чем угостить почетного гостя. – Но накормить можем, а как командир вернется то и топчан по рангу найдем.

Паладин странно посмотрел на небо, едва ли не с обидой, встряхнул головой и с ожиданием уставился на десятника, словно не слышал последних слов.

– Я, вообще-то, проездом. Удивлен, что у вас усмиец нашелся, – вдруг усмехнулся странник.

– А я-то как удивлен, – недружелюбно буркнул десятник.

– Ну еще бы… Но потом могло оказаться хуже.

– Да чего говорить, что я – не понимаю, что ли? – покачал головой пограничник. – Все понимаю. Работа есть работа, ничего не попишешь.

– Вот и хорошо…

Форт Ладомару не понравился: слишком старый. Но не величественный, как твердыни Мирамии, а именно дряхлый, разваливающийся. Пропахший сыростью, износившийся – да много эпитетов подобрать можно. Погибающий от времени частокол, приземистая казарма с кухней, да одинокая вышка посреди двора. Однако местным солдатам столь унылый форт – родные пенаты. Наверняка они еще и довольны назначением. Место тихое…

Крепкий десятник, совершенно точно непривычный к гостям, неуклюже старался не ударить в грязь лицом. Чувствовалось, что "высокий слог" ему в новинку, речь была медленная, неуверенная. Знаки, которыми он угрожающе одаривал подчиненных, от паладина не ускользнули. Повар, после короткого покачивания недюжинным кулаком, стал работать раза в три шустрее. Воина тут уважали и боялись.

– Расслабься, служивый, – произнес Ладомар, глядя, как пограничник напряженно ерзает на табурете напротив. – Похлебка отменная, давно такой не пробовал.

Десятник едва уловимо улыбнулся, но слегка успокоился. Интересно, за кого он держит воинов Горна? За неженок? Думается, что пограничник ест горячее гораздо чаще, чем Ладомар. И вообще чаще ест.

– Как служба? – прихлебывая парящий бульон, поинтересовался странник.

– Ну… – растерянно пожал плечами десятник, – как-как… Хорошо. Стоим на защите, бдим. Чтобы, значится, враг не вздумал…

– Это ты своим баронам рассказывай. И начальству, – резко бросил паладин. – Я далек и от тех и от других.

– Ну а что рассказывать-то? Служба есть служба.

– Как хочешь, – Ладомар отправил в рот еще одну ложку и с наслаждением прикрыл глаза. Местный повар, судя по похлебке, был сторонником приправ. Повезло гарнизонным солдатам, ничего не скажешь. И тихо, и стряпня приятная. – Зовут-то как?

– Кого?

– Тебя, – терпеливо уточнил паладин.

– Скив, – буркнул десятник. – Скив из Гахка.

– Я Ладомар из Двух Столпов.

– Это где?

– Эймор.

– Далеко…

Беседа явно не ладилась. Десятник нервничал, паладин устал, погода мерзкая, да и слуга Усмия, опять же. Плохой день, про себя решил странник. Плохой…

– Давно служишь?

– Угу.

– Ясно… – поморщился Ладомар. Завтра с утра на север, и через пару дней первый зуррагский городок. По крайней мере, так говорила старая карта, потерявшая от сырости половину названий. Может, пока не поздно, уйти в Халдию? Правда, не хотелось портить нервы в разбирательствах с инквизиторами. Небесного Горна они не отрицали, но старательно сманивали малоизвестных паладинов в свои ряды и при отказе начинали строить препоны. Сидеть в подземельях и вспоминать когда, да при каких условиях проявился дар, и не дар ли это Усмия – удовольствия мало. Хорошо еще, что сыном Подземного не клеймят. Народ, как бы его не обманывали и не использовали, на такие заявления и зароптать может. Да и с Орденом ссориться церковникам не с руки. Хотя на пропажу Ладомара вряд ли кто почешется…

Зурраг тоже не сахар. Земля безбожников. Однако немногословный отшельник из Мирамийских гор сказал, что искать Элинду надо в этих краях. "На северо-западе" – коротко бросил обросший, дурно пахнущий старик и больше ни на какие вопросы не отвечал. Сидел посреди сырой пещеры, покачиваясь на подстилке из подгнившей травы, и молчал. Жалко, что он не оказался слугой Усмия… Ладомар с огромным удовольствием отправил бы "святого человека" к Небесному Горну.