Да и доверия к Братству тут поменьше будет, чем в той же Зеленой Долине. Близко земли Вольных к Стохолмью, близко, и Мерзлые недалеко, потому и сомнений много.

А еще и заброшенная Штольня. Отремонтировать ее можно, но есть шанс ненароком чары сбить, Ледяного сдерживающие. В общем, благостно Стохолмье видами, да напускным покоем, а на деле напряженный край. Но не Эйдорова забота о местных бедах думать. На то свои есть служаки.

Родом невысокий, голубоглазый Эйдор был из Скафолка, богатого края к югу от этих земель. По традиции, инспекции проводили пришлые. Кто-то из Стохолмья сейчас, небось, у горы Вестника бродит, тоннели запечатанные проверяет, а то и у Башен крутится. Кто знает, как Верховные чародеи решили. Не Эйдорова ума дело…

Странник улыбнулся мыслям, надо же, как деловито рассуждает, будто не раз Анхор пересек с инспекцией. А ведь пока только второе задание у него. И только небесный владыка Халд ведает, будет ли третье. Иные гонцы годами на месте сидят, добром обрастают.

С сожалением покинув удобный стул, юноша принялся раздеваться. Давно не спал в кровати, ночами порой мечтал о таком отдыхе! Поэтому уснул Эйдор сразу, не ворочаясь.

Спалось отменно, мирный быт крохотной деревни был тому причиной. Мир словно съежился до размеров комнаты, и юноше казалось, будто за ее пределами царит пустота. Утром Эйдора разбудил плечистый проводник, Рыжий не церемонился, выяснив, где почивает странник, он уверенно заколотил в дверь указанного номера.

Увидев заспанного странника, детина осклабился:

– Ну чта? Идем на Штольни глядеть?

Юноша, спросонья, лишь кивнул и принялся собираться, одновременно вытряхивая из головы остатки сна.

– Солнца сегодня будет много, – прислонился к косяку проводник, – Халд милостив.

– До Штольни ведь недалеко?

– Недалече, но и не близко. Эта ж только отседа кажется, что она рядом. Вот такие чудеса, завали их штольня! Собрался?

Эйдор понял, что трактирщик слово сдержал, столь непосредственно вести себя с инспектором Братства можно только от незнания. Впрочем, юноша не возражал, а наоборот, радовался такому раскладу. Сказать все равно придется, но как же, все-таки, хорошо, что не сейчас.

Гумми, увидав в зале постояльца, споро предложил завтрак, перед "дальней дорогой". Рыжий важно крякнул, почесал лохматый затылок и с авторитетным видом заявил, что подкрепиться не помешает. Могут и к вечеру вернуться.

Эйдор не возражал, наскоро перекусил отменной яичницей, хлебнул на дорогу горячего отвара из высушенных трав. Его лыжи, как успел заметить юноша, были заботливо поставлены у дверей. Славные хозяева, приятное место.

Морозный деревенский воздух выгнал из сознания остатки сна, вдохнул в душу радость. Снежное Стохолмье блестит от солнечных лучей, на небе ни облачка, ветра почти нет. Чем не чудесный денек?

Плечистый дотошно проверил крепления на лыжах, прищурившись глянул на заброшенную Штольню, улыбнулся и, не дожидаясь Эйдора, заскользил к выходу из деревни.

Несмотря на опыт путешественника, инспектор с трудом поспевал за проводником. Сказывалась местность, вверх да вниз идти, да тем более на лыжах, жителю равнинного Скафолка непривычно. Рыжий внимания на Эйдора не обращал, улыбался своим мыслям, оглядывался по сторонам, будто на прогулку вышел, а значит, не замечал, как его подопечный медленно, но верно выматывался.

На одном из холмов юноша не выдержал, попросил отдыха, с удивлением отметив, как сипло прозвучал его голос. Плечистый будто опомнился, смущенно крякнул:

– Эта… Извиняй, задумался.

Опершись на лыжные палки, переводя дыхание, Эйдор обернулся на деревню, а затем посмотрел на Штольню. Полпути сделано! Отсюда поселок смотрелся будто игрушечный, нарисованный и еще более умиротворенный чем раньше.

– Скоро уж дойдем, не волнуйся! – поделился Рыжий.

– Как звать-то? – поинтересовался у него юноша.

– Кого?

– Ну не меня же!

– А… Симром кличут, – вновь сверкнул улыбкой плечистый. – Да только к Рыжему я больше привык, как-то.

– Я – Эйдор.

Проводник кивнул, и, неожиданно, нахмурился:

– Только эта… Когда дойдем – потише там. Место нехорошее, Ледяной все жа.

– Отчего? Хвала Братству, не опасен он, – внутренне напрягся Эйдор.

– Оно, конечна, так, но чудится мне, что… – Симр умолк, подбирая нужное слово, а юноша почувствовал, как екнуло сердце. – Ну, ета, Ледяной меняется, завали его штольня! Раньше, вродя, побольша был. Да и теплее стала в штольне-та.

– Не пугай, Симр, – усталость как рукой сняло.

– Да я-то чта? Может и правда – мерещится, – пожал могучими плечами Рыжий. – Да толька не грех бы кому из чаровников показать. Я весточку-та послал в Ясный. Так молчат!

Эйдор глянул на штольню. Теплее? Очень плохо… Только бы показалось смотрителю!. Льдом оковали древнего стража. Тепло – верный враг чарам. Дурной признак.

– Пошли, – инспектор выпрямился, не сводя глаз с недалекой цели.

У черного зева они были спустя час. Огромный, полуразвалившийся ворот, с помощью которого в старину вытаскивали наружу телеги с ценной рудой, был почти полностью скрыт снегом. Выдолбленная в камнях лестница ныряла в темные недра горы.

– Вот она, Штольня-та! – Симр довольно подбоченился. – За ней еща мой дед следил, да хранит Халд душу его.

– Мне надо внутрь.

– Внутрь нельзя! – помрачнел Рыжий, насупился. – Приказь!

– Я инспектор, – Эйдор с тяжелым вздохом потянулся за медальоном Братства, показал его смотрителю и удивился. Симр расплылся в улыбке, будто не было только что тяжелого взгляда и угрозы в голосе.

– Скользка там, – как ни в чем не бывало предупредил он, подошел ко входу, пошуровал в снегу и нащупал люк. Выудив оттуда факел, он деловито полез в поясную суму за огнивом. – И темно. В рукаве, где Ледяной стоит – светлее, но пока дойдем… Блуждать придется долга. Главный ж ход завалили еще тогда…

– Второй факел возьми, – посоветовал Эйдор, стаскивая лыжи.

– Почто? У меня схрон тама есть, не боися. Главна – на ступенях осторожнее, за поручень держися. Он крепкий, обновляю иногда. А на скат не вставай, убьешься насмерь.

– Хорошо, Симр.

– Не зевай, инспектар, – Рыжий высек, наконец искру, и факел неохотно разгорелся.

Последовав за проводником, решительно шагнувшим в черный зев, юноша молча взмолился Халду. Только бы почудилось смотрителю штольни, только бы не ослабли чары. Хотя где-то в глубине души, Эйдор был уверен – Симр прав. И привкус радостного предвкушения напугал юношу. Как же можно беду с таким азартом встречать?