В итоге к середине августа ему одобрили политическое убежище и он получил право на официальное трудоустройство. После этого он поспешил устроиться в желанную структуру службы спасения.

Вначале ему требовалось пройти обучение. Он отправился в специализированное учебное заведение. Поступить туда на учёбу было непросто. С него требовали документы об окончании школы, плюс необходимо было сдать экзамены, но поскольку приём на абитуриентов уже закончился, то предлагали прийти в следующем году.

С документами вопрос решился. Джанго удалось договориться с руководством учебного заведения, напирая на то, что его документы были утеряны из-за того, что на родине он попал в рабство. А вот от вступительных экзаменов отвертеться не удалось.

Для подготовки к экзаменам ему пришлось нанимать репетиров и оплатить годовые подготовительные курсы от учебного заведения. За свои услуги репетиторы брали дорого. Работа промоутером этого окупить не могла. Поэтому Джон устроился на работу барменом.

Зарплата в баре была небольшой, зато чаевые иногда выходили весьма существенными. Увеличившиеся доходы позволили ему арендовать комнату в квартире и оплачивать услуги репетиторов.

В июле он с трудом сумел поступить в выбранное училище.

Курсантам платили небольшую стипендию и предоставляли общежитие, но этих денег на нормальную жизнь не хватало. Времени на полноценную работу не осталось. Ему пришлось вернуться к подработкам.

Учёба длилась целых три года.

Лишь в июле две тысячи четвертого года Джону Джанго удалось добиться цели — устроиться на работу в нужное ему подразделение спасательной службы. Первое, что его поразило — размер зарплаты. И его удивление было ни разу не приятным. Денег едва хватало на оплату за аренду комнаты и скромную жизнь. Радовало лишь одно — началось то, к чему он стремился — командировки к местам чрезвычайных происшествий.

Первые дни Джон занимался обычной работой спасателя в Москве. Русские коллеги воспринимали чернокожего парня крайне дружелюбно, даже более толерантно, чем в той же Британии. Поначалу это его удивляло, но вскоре он привык и освоился.

Шестнадцатого июля их отправили в Иркутскую область на устранение последствий урагана. С жертвами сталкиваться там парню не пришлось, что его могло бы расстроить, если бы он потёк крышей. Но подобного не наблюдалось. Наоборот, он даже рад был тому, что всё обошлось лишь разрушениями домов и объектов инфраструктуры.

В конце сентября их отправили в срочную командировку на Гаити. Там разбушевался ураган «Жанна», который нанёс серьёзный ущерб. Больше всего пострадал город Гонаив с полумиллионным населением.

Именно там при разгребании завалов от разрушенных домов Джон получил своё первое усиление. Погибших людей там было много, что оставляло тяжёлый осадок на душе. Африканец старательно пытался спасти тех, кого мог. Он не гнался за бессмысленной прокачкой, но отказываться от халявной силы не собирался. Это дарило ему отменное здоровье и делало сильнее обычного человека.

Работа спасателя была тяжёлой, особенно когда дело доходило до командировок. Но отправки на срочные вылеты на самолёте МЧС Джанго ожидал с нетерпением. Ведь в первую очередь он имел шанс усилиться на таких выездах. Вторым важным фактором было то, что командировочные хорошо оплачивались по повышенной ставке.

Вскоре он втянулся в работу, и она превратилась в рутину с периодической пассивной прокачкой за счёт особенностей героя. Потихоньку после командировок в районы, которые особо сильно пострадали от стихийных бедствий, он становился сильней, выносливей, ловчей, быстрей и здоровей. Органы чувств тоже понемногу улучшались. Нюх, слух и зрение хотя бы на капельку, но становились ближе к идеалу, а то и вовсе превысили нормальные для человека пределы. Обострённый нюх больше мешал, чем помогал. Джон резче стал ощущать запахи табака и дезодорантов.

Конечно же, не все командировки заканчивались усилением. Это было хорошо, поскольку означало отсутствие жертв как минимум вблизи суданца. Тела жертв стихий не то, что хотелось бы наблюдать. Но работа обязывала, поэтому на них суданец насмотрелся вдоволь. Вскоре он к подобным зрелищам привык и, как и коллеги, оставался равнодушным или отмачивал шуточки из разряда чёрного юмора. Подобное зачастую разряжало гнетущую атмосферу и было в порядке вещей в их профессии. Главное, при посторонних так не шутить.

Глава 25

Через год работы спасателем Джон получил российское гражданство и комнату в общежитии от работы, что вылилось для него в целую битву с руководством. Это позволило ему экономить на аренде и откладывать деньги с премий за командировки, в которые он рвался как никто другой. Остальные мужики летали на подобные катастрофы с неохотой. Он потихоньку откладывал деньги на покупку квартиры, естественно, в ипотеку, поскольку накопить с зарплаты спасателя на покупку жилья за наличные невозможно.

За два года ему удалось накопить минимальную сумму на первый взнос за квартиру, но не в самой Москве. Тут цены невероятно кусачие. Он купил однокомнатную квартиру на стадии котлована в Подмосковье в небольшом посёлке неподалеку от станции Барыбино. До окончания строительства оставалось ждать и продолжать жить в общаге.

Летом две тысячи седьмого года, наконец, застройщик сдал дом. Он задержался с постройкой на полгода. Из-за этого Джон вместе с другими дольщиками подал в суд на компенсацию.

Квартира ему досталась уютная и тёплая на первом этаже трёхэтажного дома из пеноблоков. Неплохой ремонт от застройщика позволил сэкономить время и деньги, и сразу заехать в жильё. Индивидуальное газовое отопление, огромная кухня-столовая и выход во внутренний дворик являлись не всеми плюсами. Помимо этого у дома имелась огромная парковка, которая предполагала, что каждый владелец квартиры может припарковать по два автомобиля. Тихое место, детские площадки, магазины в шаговой доступности. Всё тут было замечательно, за исключением того, что до станции добираться около двадцати минут, а потом ещё час ехать на электричке до столицы. В итоге, на работу приходилось выезжать за два часа и столько же тратить на обратный путь. Когда он ездил в командировки, это было несущественно. А вот когда нужно было работать по графику, подобное несколько напрягало.

Очередной вызов застал парня сразу после прибытия на смену. Он ещё от метро не успел отойти, а пришлось спешить к автомобилю и ехать по заявке.

Газ Соболь громко зарычал двигателем и выпустил клубы чёрного дыма. Денис — щуплый мужчина лет сорока с редкими русыми волосами и скуластым лицом, который был у них водителем, выругался:

— Опять сменщик какого-то шлака налил вместо бензина!

Сидящий рядом с ним крепкий тридцатилетний Максим с короткими каштановыми волосами усмехнулся.

— Ден, не гони на Димку. Это же Газ. Наверняка движок опять масло жрать начал. Я давно говорил Михалычу, что это корыто пора списать. Скорей бы нам выдали новою тачку, а то так рискуем однажды до места не доехать.

— Мужики, — подал голос с заднего сиденья Джон, — нам что, новый инструмент выдали? Я мельком в багажник заглянул, а там старого бензореза нет. Вместо него какая-то малышка лежит.

— Джанго, ты же на планёрке не был, — обернулся к нему Максим. — Короче, Михалыч нам сегодня действительно новые инструменты выдал. Наш бензорез давно концы отдавал. Я Михалычу всю плешь проел на этот счёт.

— Херня всё это! — Денис вырулил с парковки на дорогу. — Это не инструмент, а геморрой на ровном месте. Нам вместо бензореза выдали какую-то китайскую болгарку на аккумуляторах.

— Сам ты какой-то, Ден, а это фирма! — ёмко заметил Максим. — Эн-эн-эн, слышал о таком? Они сейчас делают лучшие инструменты в мире. А аккумуляторы у них в разы более ёмкие, чем что-либо в мире. На одной зарядке наша низкооборотистая болгарочка под четырёхсотый отрезной круг может безостановочно весь день проработать. А там три запасных батареи и зарядка от бортовой сети автомобиля.