— Я сверх, как и вы, — пробормотала я. — Мы обычно не называем своих настоящих имён, но я назвала вам своё, так что теперь вы можете сообщить мне своё имя, — я помахала рукой в воздухе между нами. — Видите ли, это делает нас равными.
Он нахмурился, глядя на меня и почёсывая затылок. Его волосы и пальцы сделались липкими от крови.
— Вы вампир?
— Я кое-что другое.
Складка меж его бровей сделалась глубже.
— Я не расслышал вас ранее, — произнёс он излишне громким шёпотом. — Как вас зовут?
— Эмма, — сказала я. — Можете звать меня Эмма.
Его карие глаза сдвинулись влево, затем вправо.
— Я Ночной Сталкер.
Эээ..
(Ночной Сталкер — это прозвище известного американского убийцы, но тут сложно сказать, отсылает ли к нему наш товарищ или просто выпендривается, — прим.)
— Но вы можете звать меня Джим.
Я улыбнулась. Так-то лучше.
— Приятно познакомиться, Джим.
Он начал качать головой.
— О нет. Вовсе не приятно. Я не приятный. Я злобный и опасный. Вы не хотите меня знать. Я не излечён, видите ли. Я вампир. И я вам наврежу.
Я кивнула.
— Окей, — иногда лучше подыграть. — Давно вы вампир, Джим?
— Девять месяцев, — прошептал он.
Я тихо присвистнула.
— Недолго. Мы все знаем, что молодые вампиры — самые опасные.
— Я очень опасен. Если подойдёте слишком близко, я разорву вам горло зубами, — он открыл рот, показывая мне свои абсолютно нормальные зубы во всей их человеческой красе. — Видите?
— Вижу, — я подняла ладони, будто покоряясь, чтобы он поверил, что я с ним согласна. У меня начала зарождаться идея, как можно покончить с этим шоу. — Почему бы вам не отдать мне нож, Джим? — предложила я. — Тогда я смогу использовать его, чтобы защититься от вас.
Он выглядел сбитым с толку, затем глянул на оружие, которое крепко держал в правой руке, но как будто совсем забыл про него.
— Это не для вас, — сказал он. — Это для меня. Оно нужно мне, чтобы не дать мне навредить вам, — его глаза раскрылись шире, и он осмотрелся по сторонам. — Или кому-то ещё. Тут много людей.
Я сделала жест за спиной, показывая ждущим позади меня офицерам в униформе, что надо отогнать подальше наблюдающую толпу. Затем я потянулась вверх, сохраняя свои движения очень медленными, чтобы Джим видел, что я делаю, и мягко положила ладонь на его запястье.
— Я вам уже сказала, — произнесла я. — Я сверх. Вы не можете навредить мне, как другим людям. Отдайте мне нож, и я позабочусь о нём для вас, — я посмотрела ему в глаза. — Вы знаете моё настоящее имя, так что вы можете внушить мне вернуть его, если захотите, — конечно, это неправда. Даже если бы Джим был сверхом, такой подвиг ему едва ли удался бы… но он-то этого не знал.
— Правда? — спросил он.
— Правда.
Он на мгновение прикусил нижнюю губу.
— Тогда окей. Окей, — он ослабил хватку на ноже, и я аккуратно протянула руку, чтобы забрать его… но к сожалению, в этот самый момент на улице позади нас взревел мотоцикл, и его двигатель издал громкий хлопок.
Джим запаниковал, и я увидела, как весь здравый смысл покинул его глаза, сменяясь чистым страхом и отсутствием логики. Он снова крепче сжал нож и рванулся вперёд. Я повернула голову, но кончик лезвия всё равно полоснул по мягкой плоти моей щеки, а затем последовала пульсирующая боль и брызги уже моей горячей крови. Чёрт.
Некоторые люди позади меня закричали, но я не обращала на них внимания. Я должна сосредоточиться исключительно на Джиме.
— Нет, — пробормотал он. — О нет, — он навёл лезвие на себя.
У меня не оставалось выбора… я должна была действовать. Я метнулась вверх, и моё тело врезалось в Джима, когда я потянулась к ножу, чтобы заставить его выронить оружие. Он вцепился в меня, на его лице отразился шок и ужас, когда мы по инерции полетели с постамента на землю.
Я сумела вывернуться в воздухе так, чтобы моё тело приняло на себя больше удара, чем его. Это было инстинктивное действие… и чрезвычайно глупое. Мои движения заставили повернуться не только тело Джима, но и его руку, и когда мы приземлились, я почувствовала, как лезвие ножа глубоко вошло в мой бок. Бл*дь. Это было больно. Очень больно.
Джим осознал, что случилось, на несколько секунд позже меня. Он вскочил и наконец-то выпустил оружие.
— Я не хотел этого делать! Я не хотел этого делать!
Патрульные уже подходили к нам, держа наготове шокеры и дубинки. Я заскрежетала зубами и рванулась в сидячее положение.
— Подождите, — окрикнула я. — Дайте мне…
Но было слишком поздно. Они побежали на Джима… а он побежал прочь. Я зашипела и потянулась к ножу, зажмурилась, выдернула лезвие из своего тела и позволила ему упасть на землю. От боли на глаза навернулись непроизвольные слёзы, но я не могла тратить время впустую и жалеть себя. Я спешно вскочила и, зажав кровоточащую рану, побежала следом за всеми.
Боль раздирала моё тело. Каждый шаг вызывал желание закричать от агонии, но я всё равно гнала себя вперёд. Даже в худшем состоянии я была быстрее любого человека на пике физической формы. Я умирала достаточное количество раз и в результате получила достаточно силы и мощи, чтобы нагружать своё тело до нечеловеческих пределов.
Я по возможности блокировала боль, запирала её в уголке своего сознания. Кровь, лившаяся из моего бока, не имела значения, как и тот факт, что кончик ножа, похоже, совершенно точно задел мою почку. Я пересекла Трафальгарскую площадь и метнулась через дорогу. Я видела перед собой бегущие силуэты и слышала, как офицеры орут Джиму остановиться. Он игнорировал их и нёсся в сторону парка Сент-Джеймс.
«Ну, хотя бы не полнолуние», — подумала я. Хотя бы парк не полон кровожадных оборотней, неспособных контролировать свои базовые потребности. Затем его убегающий силуэт скрылся за деревьями. Чёрт. Теперь найти его будет намного сложнее.
Я обогнала первого полицейского, когда он вбежал в парк, затем миновала второго прежде, чем деревья уступили место тихим дорожкам за ними. За считанные секунды я настигла двоих других, спиной чувствуя их непонимающие взгляды. Я проигнорировала их так же, как игнорировала боль, и продолжила искать Джима. Я его не видела. Куда он подевался? В каком направлении он побежал?
Слева от меня раздался плеск, за которым последовало недовольное и удивлённое кряканье сонных уток, которых потревожили. Туда. В ту сторону.
Я втянула вдох и повернулась на шум, но было слишком темно, чёрт возьми, и вопреки всем моим усилиям, я испытывала слишком сильную боль. Я всматривалась между деревьями, изучала пустые лужайки и тихое озеро.
Джим скрылся.
***
Рассвет уже скользил по горизонту, когда появилась детектив Барнс. Она передала мне стаканчик кофе и села рядом со мной на тротуар.
— Можно подумать, что найти голого мужчину в центре Лондона не так уж сложно, — сказала она. — Оказывается, сложно.
Я хмыкнула и сделала глоток. Кофе был чуть тёплым, но всё равно ощущался как нектар на моём пересохшем языке. Перед моими глазами постоянно появлялись маленькие точки, а ноги ощущались ослабевшими. Я понимала, что я в плохом состоянии.
— Выглядишь дерьмово, — заметила Барнс.
Я не потрудилась отвечать.
— Ты уверена, что этот мужчина — человек? — спросила она.
— Ага.
— Очевидно, что он представляет большую опасность.
— Только для себя самого.
Барнс не повела и бровью.
— Он пырнул тебя ножом.
— Это моя вина, а не его.
— Всё равно, — сказала она, — не все могут оправиться так быстро, как ты. Чрезвычайно важно отыскать его как можно быстрее, пока он не напал на кого-то ещё.
Внезапно я почувствовала себя очень, очень уставшей.
— Мы искали. Мы вызвали подкрепление. Если вы не знаете чего-то, что неизвестно мне, то он скрылся без следа, — я сделала ещё один большой глоток кофе. — Я разберусь с раной в боку и потом ещё поищу. Он не может уйти далеко… ему придётся залечь на дно. Если я сумею узнать его личность, это поможет. Ночной Сталкер Джим рано или поздно объявится.