Эхна считалась девушкой Инара, а он однажды упомянул, что между родами Сарит и Намеш был разговор о свадьбе. Продолжение переговоров отложили на окончание войны с Портовым Царством. Старшие родов ожидали, какие благоволения Создателей и награды от старших получат молодые после войны. Из роста Морального Права и продвижения по службе будут исходить при создании союзной семьи.

Резкий Коготь сдружился с новичками нашего отряда и — неожиданно — с Алитчей и Миро, у которых не выработалось предубеждение к его наёмническому прошлому.

Как я слышал, Резкий Коготь обещал показать Алитче и Миро такие места Портового Города, о которых никто не знает.

Вообще, меня насторожила разобщённость отряда. Было проще, когда под моим началом ходило двенадцать человек. Я всех знал и со всеми прошёл через опасности. С некоторыми даже переспал. (Очень хотел переспать с Саной, но девушка не давала никому, хотя все вокруг считали её шлюхой).

Теперь в отряде двадцать четыре человека. Инар набрал новичков, о которых я знал только имя, озарения и избранное оружие. Кое-кого я помнил по прошлому в отрядах, расформированных после смотра.

У меня нет с ними братского взаимопонимания, как с первоначальной дюжиной друзей. И появиться дружбе неоткуда — я мало проводил времени с отрядом, только необходимые часы тренировок.

Впрочем, я доверял Инару. Инар хорошо знал новичков. С некоторыми из них был другом с детства.

Когда отряд разрастался, значение второго и третьего старшего увеличивались. Их должности для того и существовали. Мне не нужно вникать в жизнь и характеры новичков. Главное, что они все нашего возраста, хорошие воины и беспрекословно выполняли приказы. Ну и овладели искусством воздушного налёта.

Итак, мы редко выходили в Портовый Город, но когда удавалось, пытались увидеть как можно больше за отпущенное нам (мною) время.

Рынок в Портовом Городе один — громадная площадь, заставленная лотками, сараями и старыми дивианскими небесными домами. Большое количество акрабов — тоже заметное отличие Сиабхи-Дана-А от Ач-Чи.

Правда, торговля в городе велась не только на рынке, а вообще где угодно. Торговцы с какими-то грязными котомками на животах, стояли просто вдоль крепостной стены, выстроенной у берега, и продавали невесть что. Морские камни, засушенные головы насекомых, типа вьевв, комки водорослей, битую посуду, какие-то необъяснимые ветки и ракушки.

И невероятно много засохшей рыбы. Не вяленой, а именно — засохшей до окаменелости. Окаменелая рыба — основная еда местной бедноты, они её грызли и сосали, как леденцы. А бедноты в богатом городе оказалось намного больше, чем в Ач-Чи. Город кишел ими, как разорённый муравейник.

Посол объяснил мне, что все бедняки — это не сиабхи. Люди стекались в Сиабхи-Дана-А со всех концов древнего мира. Кому-то удавалось обзавестись работой и жильём, но большинство жили на улице или выкапывали землянки на побережье.

Поразило и разнообразие видов людей. На рынке и улицах встречались совершенно невиданные мутанты. Многие реально — неандертальцы. Хотя, признаться, их людьми-то назвать сложно. Одни заросшие мехом, ещё более густым, чем у лесного народа. Другие с виду люди, но такого маленького роста, что казались бородатыми детьми с громадными головами. Третьи внешне ничем не отличались от сиабхи, но поведение у них было такое же дикое, как у мохнатых. Много было негров, носивших юбки из истлевших звериных шкур или вообще из веток.

В Мире Вещей не было предметов, разъяснивших расовый и этнический состав пришлого населения. Для сиабхи другие народы — пустые ракушки. И какая разница, какого они цвета и какой волной их выбросило на берег?

И вся эта беднота панически боялась высших людей. Когда мы шли по улице к рынку, нас обтекала толпа испуганных бедняков. А прирождённые сиабхи делали вид, что ничего особого нет, просто небесные боги ходят по городу.

Несложно предположить, что Портовый Город вольно или невольно копировал Дивию. Сиабхи-Дана-А тоже был цветущим раем, в окружении дикости и бескультурья. В него так же стремились дикари со всего света. В отличие от Совета Правителей Дивии портовый царь и Лодка Мудрых не регулировали приток населения, позволяя всем, даже мохнатым дикарям, жить и трудиться во славу Сиабхи-Дана-А.

Не знаю, понимал ли Совет Правителей, что на длинной дистанции Портовый Город превзойдёт летающую твердь? Ведь ему всегда есть куда строиться и расти. Скорее всего, понимали. Для чего в прошлые поколения проводили регулярное разорение Сиабхи-Дана-А, купируя его бурное развитие.

С подачи Гуро Каалмана, Дивия попробовала развиваться и богатеть вместе с Портовый Городом, а не вместо, как в прошлые поколения. В результате жизнь в Дивии стала как никогда привольной и богатой. Особенно для тех прирождённых жителей, кто и без того не бедствовал. Но и Портовый Город расцвёл и достиг весьма серьёзной военной мощи.

✦ ✦ ✦

Чернокожие жители Портового Города, конечно, стали материалом для шуток над Пендеком.

Инар посоветовал:

— Пока мы тут, найди себе, Пендек, достойную девушку. Смотри, сколько красавиц с прекрасными и густыми причёсками на ногах!

Пендек ответил, как я его научил:

— Спасибо, дружище, но мне хватает твоей мамы.

Шутки про «твою маму» ещё не придумали в древнем мире. Пендек первый, кому я подарил это секретное оружие из арсенала прогрессора. Инар не сразу понял оскорбление. А когда понял, кинулся на Пендека, выкрикивая требование о поединке.

Я оттолкнул Инара:

— Никаких поединков на потеху сиабхи. Кроме того, я запрещаю поединок между тобой и Пендеком, пока он не завершит учёбу в Доме Опыта.

— Но почему?

— Ты сильнее его.

— Только попробуй ещё сказать что-то про мою мать, — сурово прошипел Инар.

Реоа ещё не поняла, что Пендек уже не тот, над кем можно безнаказанно шутить. Она весело пропищала:

— Точно! Давайте женим Пендека, ведь ему ни за что не найти жену в Дивии.

Выдрессированный мною Пендек тут же отозвался:

— Ничего, уважаемая, мы с тобою вдвоём останемся одинокими до конца жизни. Хотя нет, даже я найду жену на ветроломах. Хочешь, подыщу тебе там и мужа?

Из-за шлема не видно, как именно отреагировала Реоа на колкость, но я представил, что она густо покраснела. Пендек надавил на её больное место.

Мало кто знал, но за это время разногласия Реоа с родителями и старшими рода Ронгоа только выросли. Она отвергла избранный для неё Путь предназначения — они отвергли её.

Сначала лишили членства в сословия Возвращающих Здоровье, которое Реоа имела с детства, как дочь славного рода. С членством ушла доля из казны сословия. Реоа лишилась дохода, который позволял ей покупать дорогие вещи, не интересуясь ценой, как это принято на рынке для высокоморальных.

Потом родители отобрали подаренный ранее громадный дом на Площади Целителей. (В ту ночь, когда мы прокрались во дворец её дедушки, Реоа показала мне этот дом и рассказала, что он был её приданым).

Лишив жилья, род Ронгоа как бы отправил девушку в неофициальное изгнание. Подозреваю, в этом снова был виноват я: Ронгоа узнали, что я шарился в их хранилище скрижалей, а Реоа помогла мне в этом. Другого объяснения их суровости не найти.

Имени рода Реоа не лишили. Не звери же какие-то её родители? К тому же у неё весьма толстое Моральное Право, влияющее на положение рода Ронгоа в Скрижали Славных.

Словом, Реоа подверглась тем гонениям, каким подвергся я, выбрав воинское предназначение. Но главным ударом для неё стало отречение потенциальных женихов. Каким бы феминизированным ни было общество Дивии, но для славной женщины удачное замужество считалось важным направлением на Всеобщем Пути.

«Славный муж — славные дети», — приговаривали матушки Дивии, наряжая своих дочек для смотра женихами.

Посмеявшись над её одиночеством, Пендек, сам того не зная, обсмеял любовь Реоа ко мне. Я не уверен до конца, но мне казалось, что Реоа ждала от меня предложения стать женой. Поэтому так болезненно отреагировала на известие о моей женитьбе на Нау. Реоа из рода Ронгоа отказалась бы стать второй женой, после какой-то грязерожденной.