У Яхмоса I было несколько детей, оставивших свой след в истории. Аменхотеп I от великой (главной) жены, царицы Яхмос-Нефертари, сменивший на престоле отца после его смерти. После двадцати лет правления ему наследует его сводный брат от побочной жены (или – наложницы) Сенисенеб, не принадлежавшей к царскому роду. Он возьмет для большей легитимизации своих прав на престол в главные жены дочь Яхмоса I Яхмос, прозванную Хент-темеху (которая и родит ему дочь Хатшепсут). Еще одной дочерью Яхмоса I была Мутнофрет, второстепенная жена Тутмоса I и мать Тутмоса II и еще двух сыновей Тутмоса – Уаджмоса («Рожденный Уаджит») и Рамоса («Рожденный Ра»), старший из которых умер еще при жизни отца. То есть получается, что она, как и мать Хатшепсут, великая царица Яхмос, была сестра Тутмоса I. Но он выбрал в главные жены ту, которой симпатизировал больше – мать Хатшепсут, а вторую сестру сделал побочной женой, и понемногу стала возобладать версия, что ее сын – будущий Тутмос II – не принадлежит к царскому роду по обоим родителям. И хотя Тутмос-младший был старше Хатшепсут лет на пять-шесть и был мужчиной, он не считался прямым наследником престола. В отличие от любимицы отца Хатшепсут, ставшей полноправной наследницей престола.
Тутмос (по древнеегипетски это имя звучит Джехутимесу), сменивший своего брата на престоле, правил всего 13 лет. При восшествии на трон его «хоровым» именем было Канахт-Меримаат, «Могучий бык, возлюбленный богиней истины». Но в каждом важном центре царь получал отдельное имя, поэтому встречаются и такие «хоровые» имена – Канахт-Анхмаат, «Могучий бык, живущий в истине», Канахт-Пехетимиамон, «Могучий бык, сильный, подобный Амону» и другие. Именем небти этого фараона было Хаемнесерет-Нахтпехети, «Восходящий в короне кобры, великий силой»; «золотым именем» – Неферренепету-Сеанхибу, «Прекрасный годами, освежающий сердца». Его тронным именем было Аахеперкара, «Великий в создании духа бога солнца», а личным именем – Тутмос, «Рождённый богом Тотом». Хатшепсут родилась в 1508 году до н. э. и еще при жизни отца стала «Божественной супругой Амона», то есть верховной жрицей общегосударственного культа. Тем самым достигнув наивысшего сана, которого могла достичь женщина в Египте. Вскоре она потеряла отца и почти сразу же стала женой своего сводного брата Тутмоса II, женившегося на ней для упрочения своих прав на престол, которого отец так и не назначил официальным наследником, желая передать всю полноту власти своей любимице – Хатшепсут. Но за сводным братом были традиция престолонаследия, возраст и реальная сила в лице армии. Пришлось идти в главные царицы.
При восхождении на трон «хоровым» именем Тутмоса становится Канахт-Усерпехети, «Могучий бык, сильный и могущественный»; именем небти – Нечеринесут, «Божественный в царстве»; «золотым именем» – Сехемхеперу, «Правящий (всеми) творениями»; тронным именем – Аахеперенра, «Великий в творении, принадлежащим богу солнца». К его личному имени – Тутмос, «Рождённый богом Тотом», следовавшему за титулом «сын бога солнца», иногда к этому добавлялись эпитеты: Неферхен, «Прекрасный в восхождениях»; Аменси, «Сын Амона»; Сетепенамон, «Избранный Амоном»; Хикуас, «Правитель Фив»; Неджетира, «Защитник бога солнца» и аналогично величальные.
Сразу по восшествии на престол, буквально через несколько недель после воцарения, он во главе армии (что лишний раз свидетельствует о его взаимоотношениях с войском) подавляет нубийское восстание в районе третьего порога: «Его слава могуча, страх его во (всей) стране, ужас его в землях ханнебу (в Дельте, на морском побережье). Две части Хора и Сета под его властью, Девять Луков (так называли племена, традиционно враждебные по отношению к Египту) собраны вместе у его ноги, азиаты приходят к нему, принося свою дань, а нубийские бедуины – принося свои корзины (с продукцией). Его южная граница далеко, подобно Хору земли, его северная (граница) далеко, как края (земли). Болота Азии во власти его величества, и руку его посланника не задерживают среди стран Фенеху (Финикии)… В день явления царя Аахеперенра, сына бога Тутмоса на троне сокола (то есть в день его восшествия на престол)… его величество был во дворце… (когда) к нему пришел посланник с письмом, в котором было сказано следующее: “Презренная страна Куш начала мятеж, и те, кто был во власти царя, планируют восстание и собираются напасть на него. Жители Египта начинают уводить свой скот из пределов этой крепости, которую твой отец Аахеперкара (Тутмос I), да живёт он вечно, построил во время своих походов, чтобы не позволять мятежным варварам, нубийским бедуинам из Хенеджефера (нападать) на тех, кто живёт здесь, на севере презренной страны Куш. (Восставшие? под предводительством?) тех двух нубийских принадлежащих к семье вождя презренной страны Куш, который (пал?) перед владыкой Обеих Земель…” …Услышав это, его величество разгневался, подобно пантере, и он воскликнул: “Я клянусь, что как Ра любит меня, как мой отец Амон благословляет меня, я не дам ни одному из людей этой семьи жить!” Затем его величество отправил большую армию в Нубию в этот его первый поход, чтобы низвергнуть всех тех, кто восстал против его величества или был враждебен по отношению к владыке Обеих Земель. Но когда это войско достигло презренного Куша, (они обнаружили, что) армия его величества (дислоцированная там) (уже) победила тех варваров. Потом, согласно всему, что приказал его величество, они не позволили кому-либо из мужчин (членов семьи) жить, за исключением одного из детей вождя презренного Куша, который был привезён живым в качестве пленника с его людьми туда, где находился его величество. Эти (пленники) были брошены в ноги царю, ибо его величество появился на своём троне, когда были приведены пленники, захваченные войском его величества. (Таким образом) эта страна (Нубия) была вынуждена подчиниться его величеству, как прежде, и люди радовались, вожди были счастливы, и они восхваляли владыку Обеих Земель… Эти вещи произошли из-за славы его величества, ибо его отец Амон любит его намного сильнее, чем любого царя, существовавшего с начала (истории)».
Несмотря на свои воинские успехи, фараон был по жизни человеком с довольно слабым характером, хотя временами и жестоким, так что нет ничего удивительного, что решительная и властная Хатшепсут все более и более забирала власть в свои руки. Что не способствовало их душевной близости ни по причинам, ни по следствиям. Она ему не нравилась из-за своего властолбия и жесткости, она не любила в нем мягкость, понимая, чем она чревата для правителя.
Голова мумии фараона Тутмоса II
И все же первым ребенком у Тутмоса была девочка от Хатшепсут, названная Нефру-ра и признанная наследницей престола. Затем у них родилась еще одна девочка – Мерит-ра Хатшепсут. Но мальчиков-наследников не было. Мальчика ему родила одна из побочных супруг фараона, не принадлежащая к царскому роду, которую звали Исет, или Исе. Фараон был привязан к ней – недаром мальчик получил имя отца Тутмос. И в последние годы своей жизни и своего правления (правда, еще не зная об этом) он очень тепло относился к ребенку. И даже согласился на интригу, в результате которой жрецы Амона разыграли целое представление с оракулом бога, следствием которого стало официальное признание еще не достигшего времени совершеннолетия (16 лет) Тутмоса фараоном и наследником. Кто стоял за фараоном, кроме жрецов, в конструировании этой интриги, царице было не ясно. Но ответ основному бенефициарию не заставил себя ждать – через считаные недели после успешной интриги в Карнаке фараон внезапно умер, весь покрывшийся мелкой сыпью. Он почти облысел и имел очень рыхлую кожу. Можно сказать, в буквальном смысле не пережил своего счастья.
Хатшепсут легитимно становится регентом пасынка, как главная жена и одновременно – главная царская дочь. Она выдает уже взрослую по тем временам дочь Нефру-ру замуж за Тутмоса и проводит целую кампанию по сохранению за собой положения «божественной супруги Амона». В этом случае ее поддержали жрецы, согласившиеся принять ее дочь Нефру-ру вместо матери – и отныне, даже потеряв власть, Хатшепсут была бы мачехой и тещей фараона, а через дочь продолжала бы распоряжаться обширными храмовыми владениями. Недаром жрецы были во времена Древнего Египта умнейшей из каст и могли складывать причинно-следственные цепочки. Особенно когда они были столь просты и почти прозрачны, как в случае внезапной инициативы покойного фараона и еще более внезапной его смерти.
