Но вопрос, какой именно магии? Что он может? Причём, он-то, похоже, знал меня и чего от меня ждать, и не боялся, будучи полностью уверенным в своих силах, его же способности были для меня тёмным лесом. Как ни крути, а походу я влип… Но и отступать было нельзя. После тех оскорблений, которые он допустил в мой адрес, да ещё и в присутствии других людей у меня и выбора-то не было другого, по сути.

– О, это вряд ли, – скучающим тоном отозвался он, едва заметно усмехаясь, – Похоже, вы плохо представляете, что вас ждёт. Дуль это вам не глупых монстров по улицам гонять. Против меня у вас шансов нет. Но, учитывая вашу молодость, я готов отступить от своих правил, и даже могу простить вас. Встаньте на колени, извинитесь, и я буду считать, что этот инцидент исчерпан.

– Может, тебе ещё ботинки вылизать, урод? – не сдержался я, – Нахрен иди со своим прощением!

Может, я, конечно, и зря не воспользовался шансом, но тут уже он перегнул палку. Ладно бы просто извиниться, тут ещё можно было бы подумать, но на колени? Он совсем, что ли, дебил конченый?

– И если, по-вашему, гонять глупых монстров так легко, то чего же я вас не видел ну улицах города на прорывах? – не дал я ему и слова вставить, – Показали бы свой класс нам всем, и, может, тогда и не пришлось бы мне, школьнику, этим заниматься. А хотя, о чём я? Там же не наливают, что вам там делать? Наверняка вы в это время в каком-нибудь убежище прятались, с бутылкой в обнимку, – совсем уж понесло меня куда-то, но я не хотел сдерживаться. Этот козёл, который зачем-то напялил на себя военную форму, лишь позоря её, основательно меня выбесил.

– Щ-щенок… Я тебе эти слова вместе с зубами в глотку вобью! – прошипел он, угрюмо глядя на меня, – Можешь начинать молиться. До конца этого дня ты не доживёшь…

– Что здесь происходит? – вмешался вдруг в наш разговор чей-то властный голос. Я оглянулся, и увидел подошедшую к нам толпу, в центре которой важно вышагивал какой-то толстяк, от которого прямо веяло аурой власти. Не знаю, кто это, но я как-то сразу догадался, что это очень непростой человек.

– Добрый вечер, господин губернатор, – сделала вдруг реверанс моя спутница, и остальные девушки повторили за ней.

– Добрый, – коротко кивнул он, – Но я задал вопрос, и хотел бы получить на него ответ! Ты! – ткнул он вдруг пальцем в сторону одного из друзей Светланы, – Рассказывай, что происходит, а остальные помолчите пока.

– Всё просто, господин губернатор, – начал объяснять молодой человек, чьё имя я не запомнил, – Уважаемая госпожа Васнецова познакомила нас со своим спутником, господином Гончаровым, – кивнул он на меня, – И его присутствие каким-то образом оскорбило лейтенанта Червоного, который позволил себе ряд негативных высказываний в адрес молодого человека, тот ответил на оскорбления, и вся эта ситуация привела к тому, что господин Червоный вызвал молодого человека на дуэль. На этом всё.

– Сколько вам лет, молодой человек? – строго глянул на меня губернатор. Его вид внушал невольное уважение, даже несмотря на весь его лишний вес. Цепкий взгляд маленьких глаз пронизывал, было такое чувство, насквозь, лучше любого рентгена.

– Четырнадцать, ваша светлость, – почему-то хриплым голосом отозвался я. Стоявшая рядом Светлана чуть слышно выругалась, услышав это. Явно не знала, что я настолько молод. Ну да, на вид мне меньше шестнадцати, а то и семнадцати никто не давал.

– Странно. Выглядите вы старше, – резюмировал губернатор, внимательно осмотрев меня, после чего перевёл свой тяжёлый взгляд на лейтенанта, – Скажите мне, господин Червоный, с каких это пор вы стали вызывать на дуэли детей? Нам, что, теперь всех детей в городе следует от вас прятать? А что дальше? До детсадовцев таким образом дойдёте?

– Виноват, ваша светлость, но я не знал, что молодому человеку всего четырнадцать, – вытянулся перед ним мой соперник, побледнев, – Вы и сами заметили, что выглядит он старше, а мне он про свой возраст не сообщил.

– Возможно, – кивнул ему губернатор, – Но что вы хотите этим сказать? Что будь он по старше, вы бы всё же вызвали его, предварительно сами же оскорбив? И это у меня на приёме, и после того, как я несколько раз заявлял, что не потерплю никаких конфликтов и дуэлей на своём вечере, да и в принципе, против любых дуэлей? Вы в своём уме, лейтенант? Вам погоны не жмут?

– Виноват, ваша светлость! – ещё сильнее выпрямился тот, – Больше не повторится!

– Конечно, не повторится, – согласился с ним губернатор, снисходительно улыбнувшись, – Потому что вы немедленно покинете бал и больше в моём доме не появитесь! Алексей! – крикнул он кому-то, и через секунду к нему подскочил один из слуг, – Проводите господина Червоного на выход, и сообщите дворецкому, что впредь в моём доме ему не рады.

– Слушаюсь, ваше сиятельство! – по-военному ответил ему слуга, и шагнул к лейтенанту, но тому дополнительного приглашения не требовалось. Он кинул на меня прощальный бешеный взгляд, и, не прощаясь, пошёл за слугой.

– Надеюсь, вы, молодой человек, никаких проблем моим гостям не доставите? – обратился ко мне губернатор, уже собираясь уходить.

– Если меня не будут оскорблять, то разумеется нет, ваша светлость, – выдохнул я.

– Вот и отлично. Отдыхайте, молодые люди, – благожелательно кивнул он нам всем напоследок.

– Щенок! – выдохнул Червоный, нервно потерев рукой шею. Это ж надо было так влипнуть из-за какого-то мелкого ублюдка! И так не вовремя! Если эта история дойдёт до командира части, то намечающееся повышение накроется медным тазом! Тот не рискнет вызвать неудовольствие губернатора, повысив того, кто только что вызвал неодобрение у главы региона.

И что же теперь делать? У этой истории было слишком много свидетелей, и вскоре она наверняка станет известно всему высшему обществу, что может закрыть перед ним все двери! А намечающаяся помолвка с Сашенькой? Её отец, бывший военный, вполне может дать от ворот поворот ему теперь!

– Твою ж мать… – выдохнул Червоный, поморщившись, и не торопясь садиться за руль своего автомобиля. В вечерней прохладе думалось намного легче, чем в салоне машины. Да и несмотря на антиалкогольное умение голова ещё была как чугунная после огромного количества выпитого спиртного.

И не собирался ведь напиваться, но то с одним приятелем пересекся и бокал опрокинул, то с другим, так и сам не заметил, как набрался под завязку.

– Вот что на меня нашло? Какого хрена я вообще вызверился так на этого мальчишку? – мучительно размышлял он, – Тот, конечно, говнюк тот ещё, но это же не повод докапываться до него, и тем более, пытаться убить! С чего вообще я так взъелся-то на него?

И ведь даже ни малейшего понятия, как выйти из всей это ситуации! С одной стороны, мальчишка, вроде как, нанёс мне оскорбление, искупав в фонтане, с другой, это был лишь ответ на мои фразы.

Господи, с какого хрена я так на него накинулся-то? И ведь реально убить его хотел! Возненавидел прямо как-то разом всей душой, хотя в первый раз увидел!

Всё, пьянству бой надо давать, иначе так ведь дело и до тюрьмы может дойти. Если бы так вовремя не подошёл губернатор, то дело скорее всего дуэлью закончилось бы, где я если бы даже не убил его, то покалечил точно, а за подобное меня бы наверняка выгнали из армии, и ждал бы суд, не говоря уж о том, что двери в приличное общество стали бы для меня навсегда закрыты. Нет, точно пить бросаю.

А вот что с ситуацией с пацаном этим делать? Придётся извиняться. И извиняться так, чтобы были свидетели. Тогда есть шанс, что в обществе закроют глаза на всё это. А чтобы тот точно простил, надо будет подарок ему какой-нибудь сделать. Осталось только сообразить, что именно подарить…

– Михаил, о чём ты задумался? Нельзя заставлять даму скучать, – вырвала меня из тяжких раздумий Светлана, чуть заметно улыбаясь, положив мне руки на плечи, пока мы кружились в танце.

– Прошу прощения, – встряхнулся я, – Ничего особенного. Видимо, уже усталость сказывается.