«У меня такая модель лица», – хохотала Сима, нисколько не комплексуя по этому поводу.

Сима носила облегающие брюки или джинсы, короткие платья и юбки, легко перемещалась как в кроссовках, так и в туфлях на высоких каблучках, и Настя, видя почти каждый день ее идеальные ноги, готова была рыдать от такой вселенской несправедливости. Почему у нее такие ноги, а у меня – эти безобразные палки? Почему они не обрастают, пусть не мышцами, то хотя бы жиром, ведь я так много ем?!

Она на самом деле ела много, и все больше мучное, калорийное. К счастью (и хотя бы за это она была спокойна), ее тело пока еще не реагировало на плюшки с макаронами, талия как была тонкая, так и оставалась. И лицо не менялось, щеки пока еще не превращались в хомячьи, чего она так боялась. Хотя она не могла не понимать, что все это – до поры до времени. И если она не прекратит так объедаться, то разжиреет и превратится в шарик на тоненьких ножках.

Она заказала спагетти с сыром, пирожные. Сима заказала то же самое, чтобы поддержать подругу.

– У тебя сейчас все идеально, не боишься спагетти? – легко поддела подругу Настя.

– Пусть они меня боятся! – рассмеялась Сима.

Конечно, почему бы ей не смеяться-то? У нее-то все хорошо. И парень постоянный есть, и поклонники ей вечно названивают, поджидают ее после работы, дарят цветы, присылают подарки, хотя она – всего лишь секретарша в маленькой конторе.

Настя же работала в фирме своего отца, в финансовом отделе. И всегда чувствовала себя на несколько голов выше Симы. Иногда она спрашивала себя, зачем она вообще с ней дружит? И как получилось, что они вместе? Ответ был очень простой: их связывала дружба по географическому принципу, они же были соседками по дому.

– Ну что, присмотрела себе платье? – спросила Сима, имея в виду свадебное платье, которое Настя так еще и не выбрала. Не могла решить, какое лучше – с декольте спереди или сзади. Обе модели нравились, но что-то мешало ей остановить свой выбор на одном. Она почти каждый день ездила в салон, примеряла и наверняка надоела уже продавщицам до смерти. Но оба платья были дорогие, поэтому ее терпели, хотя за спиной наверняка шутили едко. Так думала Сима, об этом догадывалась и сама Настя.

– Нет, так и не выбрала. И нервничаю по этому поводу ужасно… – говорила Настя, всасывая в рот очередную порцию макарон, похожих на клубок белых червей. – Невкусные. И тянутся… И сыр невкусный. Больше сюда не придем, хорошо?

– Зато здесь пирожные вкусные и большие. И крем из взбитых сливок.

– Сливки ненатуральные, – поморщилась Настя. – Послушай, Сима, что мне делать? Я уже и не помню, когда последний раз у нас с Юрой был секс. И не понимаю, как он все это терпит.

– В смысле? Что случилось?

– Если раньше, в самом начале нашего знакомства, мне было как бы все равно, видит ли он меня голую или нет, но потом все изменилось. Мне кажется, что он, видя мои ноги, закрывает глаза. Или же вообще боится их сломать.

– Настька! Что ты такое говоришь?! Да у тебя шикарные ноги модели! Мы же с тобой сколько раз видели фотографии с подиумов! Настя, ты снова погружаешься в свои комплексы! Да, безусловно, не спорю, тебе неплохо было бы поправиться или сделать пластику бедер… Но поверь, это нужно не для Юры, а для тебя, для твоих мозгов, понимаешь? Чтобы успокоиться. А Юра… Он же взрослый мужчина, он-то понимает, что у тебя фигура манекенщицы! Ты же видела последний показ моды в Париже, ты обратила внимание, какие ноги у манекенщиц? Длинные и худые. Иначе их бы туда не взяли!

– Сима, хороший ты человек… – вздохнула Настя. Тарелку спагетти она уже съела и теперь с тоской рассматривала усыпанное лепестками живых бегоний пирожное. – Но ты права – мне надо поправиться для меня самой. Мне самой должны нравиться мои ноги. И знаешь, кажется, я уже решилась. Наверное, я все-таки сделаю эту самую пластику. Попрошу у родителей денег и сделаю. До свадьбы. Даже если сразу после операции останутся синяки на ногах после вживления имплантов, никто не увидит под платьем. Зато у меня будет хорошее настроение. Так что, Сима-Серафима – круропластика!

– И сколько же это будет тебе стоить?

– Максимум триста тысяч. Но разве это деньги, когда речь идет о моем счастье? Зато, когда у меня будут нормальные, стройные ноги, я перестану комплексовать и мучить Юру. Я же каждый раз придумываю миллион разных причин, чтобы только отказать ему в сексе. Но он настолько деликатен, что хоть и понимает, в чем дело, он же не дурак, но делает вид, будто бы верит мне и терпит, терпит!

– И как долго у вас уже нет секса?

– Да целую вечность!

– Ну и дура ты, Настька, – не выдержала Сима. – Вот, хочешь обижайся, хочешь – нет. Да Юре твоему надо памятник поставить за его верность и терпение!

– Но я же терплю, пусть и он тоже терпит.

Подруги пообедали и отправились в торговый центр.

– Знаешь, вот все бы здесь скупила, – сказала Настя, прогуливаясь между витринами в отделе с косметикой и духами. – Ты не пробовала этот крем? А это молочко для тела? Знаешь, полюбишь себя еще больше, если от тебя будет пахнуть нероли или апельсином, а кожа станет гладкой, будто шелковой… А вот эти духи? Говорят, ими пахло в королевском дворце на свадебной церемонии принца Гарри… Это настоящие английские духи. Хочу вот эту помаду, оранжевую… Но цена, ух… цена, конечно, бомбическая, но что для себя любимой не сделаешь?

– Так купи себе уже что-нибудь для души! – воскликнула Сима. – Все смотришь, нюхаешь, сколько уже раз губы красила… Определись уже, наконец!

– Не могу. Вот когда папа мне переведет триста тысяч, тогда я успокоюсь и буду тратить свои. А вдруг не хватит? Вдруг после операции будут осложнения, понадобятся деньги… Кроме того, не забывай, свадьба! Это тоже расход! Ну что ты на меня так смотришь? Да, папа у меня далеко не бедный человек, но когда я буду раскручивать его на деньги на операцию, думаешь, признаюсь, зачем они мне понадобились? Нет. Если бы он узнал, что я задумала, все бы сделал, чтобы помешать мне. Я знаю мнение родителей по поводу пластических операций. Они категорически против. Смотрят вечерами разные шоу, где показывают ужасы последствий операций, которые привели либо к инвалидности, либо к смерти… Жуть!

– Но ты же решилась?

– Конечно! Кто не рискует, тот не пьет шампанское!

– И что ты ему скажешь, на что тебе нужны деньги?

– Придумаю что-нибудь.

– Ну тогда нечего здесь разгуливать, пойдем на свежий воздух или сходим на какую-нибудь выставку. А то все по магазинам да кафешкам…

На телефон Насти позвонили с незнакомого номера.

– Снова банки станут кредит предлагать. Совсем уже обнаглели! – предположила она.

Но на звонок ответила. Стояла посреди улицы, залитая солнцем, то и дело хмуря брови, пока Сима не услышала:

– Да, это я, Настя. Но вы что-то путаете… Он не мог. Да, я его невеста, не спорю, и меня на самом деле зовут Настя, но Юра не мог… Это какая-то ошибка. Вы что, сошли с ума? Как это арестован? Что? Не поняла. Повторите, пожалуйста. Находится под подпиской о невыезде? Вы это серьезно? Но он мне не звонил, а потому я вам не верю. Это просто развод. Сейчас вы попросите меня перевести вам деньги, да?

Она закрыла телефон и сунула его поспешно в сумку, словно он был живой и мог бы не даться и выпрыгнуть из руки.

– Настя? Что случилось? Ты побледнела…

– Прикинь, эти уроды, эти мошенники совсем уже… Сказали, что мой Юра обвиняется в убийстве. Где Юра, а где – убийство! Хорошо, что я не дослушала до конца, а то бы точно предложили быстро перевести куда-то деньги, чтобы его отпустили…

– Ты позвони ему, – посоветовала Сима. – Ты когда с ним разговаривала последний раз?

– Дня три тому назад… У него работы было много, мы взяли паузу. Вернее, это я взяла паузу. Мне же надо было принять решение об операции.

– Звони!

Настя позвонила и, услышав голос жениха, вздохнула с облегчением. Выпустила воздух изо рта, надув щеки, и Сима. Точно мошенники!