Лучше не читать. Сижу с Енотом в больнице, а Дася вместо меня на работе. Отстирала тут всё, что можно – вспомнила курс молодого бойца, да… туалетным мылом в раковине. Деть сачкует и не встаёт – со мной встала и поела. Катетер уже надо менять. Жалуется, что всё болит – а что хотела сама не знает. Такие дела.
Про меня: если всё пойдёт по плану, то мой рабочий восьмимартовский букет получит моя свекровь. Может оно и к лучшему – я слишком занаполеонилась в моих планах и меня макнули в самое оно. Как там у умных написано – только вынырнул из нищебродства, а после оказалось, что почудилось. Живём дальше. Выживаем.
Дежурю у Енота в отделении. Завтра отвезу свекровь вместо меня на работу и проинструктирую там как и что. Завтра фгдс – я буду в автобусе по пути в больницу, наверное. Короче, весело. Больничная еда простая и даже вкусная, но не сытная ни разу.
4 марта, 10:00 Енот в хирургии, в полости живота воздух и жидкость – где-то перфорнула. Искать будут лапороскопически, а дальше как повезёт. Жду в палате, простите не могу сейчас ни с кем говорить.
Из палаты меня попросили уйти со всеми вещами – собралась, сказали идти в хирургию.
17:00 операция прошла, остальное не столь радужно, но с этим живут. Реанимация на неделю или десять дней, по состоянию. С учётом обстановки и карантином туда лучше не рваться вообще. Я завтра съезжу туда и поеду на работу. Хирурга я видела, он мне фотки с операции показал – потом ехала я с пятью сумками в автобусе и рыдала. А после сделала глупость и дозвонилась в Москву – пыталась поговорить с врачом, который нам ремикейд так втюхивал для лечения! Короче, я некрасиво себя вела.
Утро началось с того, что в 4 часа утра я обнаружила звонок на сотовом, а у меня беззвучка, да и вырубило меня после вчерашнего очень сильно. Ждала семи утра, чтобы перезвонить – оказалось это медсестра реанимации: Енот хочет маму и телефон, чтобы с мамой разговаривать. Я знаю, что телефон она хочет не для меня, а по другим причинам, но что-то внутри отпустило.
Съездила с утра к Еноту, умыла, постригла ей ногти на руках, надела носки, выдала гигиеническую помаду, и она сама намазала губы. В реанимацию пускают.
Целый день там быть смысла нет. Но уходить не хочется. Еду за телефоном, книгой и по мелочи разное. Дома утром ставила бульон – сейчас его и на обед себе налью.
На меня наехала заведующая реанимации – пришлось наехать на неё в ответ. У меня ощущение от её слов, что у нас маргинальная семья и ребёнка нам не нужна, врач спросила, нужен ли нам психолог – я ответила, что скорее психиатр и всем сразу.
Заходила заведующая ДО гастро – странно пообщались.
К хирургу я сегодня не попала, попробую после обеда зайти.
Реанимация на шестом этаже. Недавно я читала, что френдесса худеет, потому что меняют дома лифт. А лифты в дркб на магнитном замке – остаётся только лестница, и подниматься пешком. И если узнать, что туалета в отделении реанимации нет ни для кого, только для персонала, то я сегодня три раза поднималась и спускалась на шестой этаж. Пила мало, ела тоже мало, догадайтесь почему. Вес утром был 74,6 кг – против 77,1 в понедельник.
На самом деле врач просил меня быть там днём – целый день, на стуле, без воды, без еды, без туалета. Через пару дней можно будет и меня рядом класть и капать. Так что…
Кафе находится тАк далеко, что не набегаешься туда за горячим чаем…
Мысли о разном не только мои: Еноту снятся сны – она видела мальчика из школы, что он был там с ней и что-то делал и что-то говорил, но не помнит что. Я выдала ей очки – первое же прочитанное: лечащий врач она прочитала, как диагноз смерть. Очки пришлось отобрать и сказать, чтобы лучше она мечтала. Она говорит, что ей не сказали, что и в каком объёме у неё прооперировали – я в замешательстве, потому что у меня другая инфа, но не от врачей.
На самом деле то, что туалет не в отделении реанимации это очень хорошо – потому что ты через час начинаешь тихо охреневать от объёма информации, попискиваний оборудования и плача детей, и собственно ухода за пациентом. А так у тебя есть повод встать и выйти (из положения, ситуации, момента и ты пы.) То есть отвлечься по всякому – поесть, попить, попысать, ноги размять, на людей посмотреть. Это даже хорошо – отвлечься.
Звонил психолог – хочет нас видеть срочно и папу, и маму. Пистон ей там вставили, что ли? Папу я не сдала – в смысле номер телефона – сказала, что передам ему её пожелания. Я была бы охренительной секретаршей… Сама записалась на вторник 17 часов – то есть с работы я поеду не к ребёнку в реанимацию, а к психологу. Логики в этом я вижу мало, ну да хрен с ними. С деть всё равно работать пока рано – она на седатиках и в шоке.
Кухня будет на 10 марта, просили внести остаток суммы – завтра зайду, а потом уж к Еноту.
Сегодня день звонков – жду, кто ещё позвонит. В списке отметились: свекровь – успокоила её, что отдыхаю на работе (нет – подписала и перебрала почти все принятые ею пакеты за два дня) кинула ей денег на телефон; заведующая до гастро – надо принести свечи, которыми Енота лечим – где она была вчера с этой инфой, когда мы виделись? Что в реанимации свечей нет?
Енот написала мне в ватсапе – уф!
А вы не знаете, есть какие-то удобные записные книжки в телефоне с напоминалками? Я попробовала календарь, вроде он помог, но когда пищит, загорается только заголовок, а я сейчас такой неадекват, что по одному-двум словам могу и не вспомнить, что я такое там записала. Конечно, есть старый добрый бумажный блокнот и можно восстановить скилл *загляни в блокнот, дура, там всё записано!*, но на это нужно время или стресс с чем-то забытым важным. Я же сейчас на пустырнике, он на меня хорошо так действует, что я в сознании, послушная, в меру тупенькая, чтобы лишней инициативы не проявлять, и без слёз и истерик, что очень важно на момент.
Для особо любопытных – подробности про операцию: Еноту удалили почти весь толстый кишечник, была полостная операция от желудка до лобка разрез, перитонит, кишечник похож на перфоленту или на ленту от патронов для пулемёта, мне фотки показали – сундук с сюрпризом. На фоне слабости, потери веса, прочих факторов, я вообще никаких прогнозов не дала бы, вообще никаких, я не обольщаюсь. Со стомой живут. Иногда потом пришивают к прямой кишке всё обратно. Просто надо сделать так, чтобы всё-всё внутри зажило и восстановилось, потому что поражена даже прямая кишка, но её оставили (а что делать) поэтому и свечи, а не романтика.
Да. Девочка хотела маму – мама в полном её распоряжении. Что будет дальше, я не знаю – каждый день приносит разное. И сейчас на минуточку – жалеть нас не надо, потому что это такая болезнь и я про неё много читала и многое знаю. Если пугают меня и ничего не говорили ребёнку, то я немного озадачена, но не огорчена – у них сложная работа и мало информации. И да, я сейчас с этими фиолетовыми волосами, конечно не вызываю у них доверия – идиотка легкомысленная, но менять ничего я не буду – пусть уже другие меняются. Папа-ся к примеру.
Психолога у деть сегодня выставили – мешала делать перевязку. Мне смешно с этого – значит будет весело!
Когда я пришла в реанимацию, деть лежала, а на груди у неё лодочка из пелёнки с зеленью внутри. И как искусно сложена лодочка – я потом так и не смогла столь же устойчивую конструкцию свернуть! Меня с ходу запрягли всё выкинуть в бак, которого нет у нас в палате, но есть в соседней, за дверью. Вообще, очень удобно, дверь открыта и можно заглядывая только следить за состоянием мониторов и пациентами.
У детки противопролежневый матрас – там сегментами накачивается воздух, приподнимая одни части тела или другие.
Поговорила с деть – объяснила тихонько и без особых подробностей, что именно произошло на операции. Позже говорили, какой сложный человеческий организм вообще – вон у папы в машине надо и масло менять, и покрышки, и присадки всякие, чтобы двигатель чистить… а тут био – живое!
Деть сегодня рвало зеленью – температура 37,3 – это нормально, потому что организм чистится. Пьёт воду по запросу – кормят через катетеры. Зонд (мы выучили новое слово) желудочный отсасывает зелень, а вот засорился чутка и её вырвало. Пока я была там, вылила два раза по 200 грамм зелени и два раза наливала воду по 200 грамм – пьёт, но при мне Енота не тошнило. Медсёстры разные – дневная на неё огрызалась, вечерняя подшучивала.
