«Двинуть бы по его физиономии, как следует! Да только, кулаки марать неохота»

— А то, что ты крайне невоспитанная и неряшливая — не мои проблемы, — делает он экивок в сторону директора. Последний, ёрзает на своём месте, поняв, кому предназначался «комплимент».

«Влетит ЮнДжону, как пить дать, за то, что я по школе в джинсах разгуливаю» — доходит до меня, что, под неряшливостью он подразумевает мою неуставную форму одежды.

— Я же, приехал сюда по другому вопросу, — между тем, продолжает нагнетать КванГо. — Ты не догадываешься, по какому?

Отрицательно мотаю головой, хотя, уже предполагаю, куда завернёт разговор. Мысленно, подбадриваю мужика: — «Давай, выкладывай. Не тяни кота за… хвост!»

И он не тянет.

— Вчера, — молвит КванГо, — ты стала участницей инцидента, произошедшего с моим младшим сыном. К сожалению, кроме вас, там находилось много народу, включая журналистов. И последним не терпится рассказать об этом в новостях. Я категорически против, чтобы фамилия моей семьи мелькала в подобного рода сюжетах. Ты понимаешь, о чём я?

«Предельно понятно. Аж, самому тошно»

Киваю, и он продолжает.

— Ты, сколько угодно можешь красоваться перед камерой, когда эти крысы пожалуют по твою душу, но, если хоть словом упомянешь, кого именно спасла, ты не только вылетишь из этой школы, но и утонешь, вместе со своей семьёй, в нечистотах, которые я на вас вылью.

«Ой, боюсь, боюсь! Прям, от страха писаюсь. А ты, гнида буржуйская, в курсе, что в эту игру можно вдвоём играть?»

Улыбаюсь краешками губ. Неторопливо включаю планшет и предельно долго печатаю ответ. Протягиваю девайс мужику… Внезапно, СуХван срывается со своего места, выхватывает планшетку из моей руки, и, часто кланяясь, сам, держа двумя руками, протягивает её КванГо.

— Прошу простить меня, саджан-ним, это моя вина, саджан-ним, — лебезя перед гостем, тараторит директор. Замечаю, как побледнело его лицо, а проступившие, крупные, капли пота, стекают по вискам.

«Интересно, какую часть местного этикета я нарушил на этот раз? Да так, что директора вот-вот удар хватит»

— Позаботьтесь об этом, — ледяным тоном отвечает КванГо и забирает из его рук предмет раздора. Директор же, выполнив миссию по спасению своего достоинства, сверкает в мою сторону яростным взглядом, но садиться не спешит. Видимо, ждёт, чего ещё отчебучит невоспитанная ученица. Показательно его игнорирую, наблюдаю за реакцией КванГо, углубившегося в чтение моего опуса. Ему должно понравиться!

[ Это был кнут, а где же пряник, КванГо-сии? Мне, глубоко плевать на ваши угрозы по двум причинам. Я — сирота, и я не горю желанием посещать данное учебное заведение. Тем не менее, я понимаю, каково это быть в центре внимания, и из чувства солидарности выполню вашу просьбу. Но, любой труд должен оплачиваться, особенно, если он связан с враньём. Вы понимаете, о чём я говорю? ]

Прочитав, КванГо откладывает планшет. Долго молчит, уставившись куда-то в пространство. Затем, поднимает на меня взгляд и коротко произносит:

— Чего ты хочешь?

«Молодец мужик, профи! Умеет держать эмоции под контролем» — мысленно, делаю я уважительный кивок в его сторону, и, забрав со стола гаджет, «озвучиваю» свою хоте́лку.

* * *

Безлюдными коридорами возвращаюсь в свой класс, чем отвлекаю школяров, прилежно корпящих над учебниками. Они провожают меня долгими взглядами, а я машу́ в ответ. Тем самым, снимаю стресс, от встречи с КванГо.

Не сказать, что меня удивил визит бати ШиЕна — вполне ожидаемо, при его положении. Чем больше денег, тем меньше желания быть на слуху у общественности, особенно, в шкуре пострадавшего. Как говорится: «У богатых свои причуды». А я, итак не стремлюсь светиться на «ТВ». Как ни крути, но статус беженца с севера — не лучшее подкрепление собственной биографии. Всплывёт — мало не покажется. Другое дело — журналисты. Те, при желании, способны разворошить любую корзину с грязным бельём, в погоне за сюжетом. И если КванГо в состоянии от них откупиться, то, что делать мне?

Захожу в класс одновременно со звонком, знаменующим конец урока, и это не может не радовать. Есть законный повод послать Каманаха с его тестами куда подальше. Тот, похоже, придерживается аналогичного мнения. Он, берёт со своего стола стопку листов, и мимоходом кивнув мне, выходит из класса.

«Вот и хорошо!»

А моё появление вызывает интерес куда меньший, чем сигнал на перерыв. Ученики вскакивают со своих мест и за несколько секунд создают своеобразное «броуновское движение», кто — оккупируя соседнюю парту — обсудить с приятелями минувший тест, или, банально посплетничать, а кто — перемещаясь к своему шкафчику. Впрочем, возле них то же образуются небольшие группки, желающих «почесать», пересохший во время урока, язык.

«Девочка, что тебе больше всего понравилось в корейской школе? Больше всего мне понравилась перемена!» — переиначиваю я отрывок из старой, советской киноленты и широко улыбаюсь, представив Лиру на месте той первоклашки. Остаётся только бантик к голове прибить поверх едва отросших волос.

Моё хорошее настроение подхватывает Манхи. Не успеваю я доплестись до своего места, как она повисает на моём плече и кричит чуть ли не в самое ухо:

— Лира, все в восторге от тебя!

«Что-то не похоже на восторг» — думаю я, окидывая взглядом встревоженный улей, в который превратился класс. Чтобы не показаться бесчувственной скотиной, корчу растерянно-радостную гримасу, одновременно, устраиваю свой зад на стуле. Включаю планшет, печатаю вопрос.

— Ты можешь посмотреть расписание на школьном сайте… ой! — прикрывает она ладошкой рот в любимом жесте, выражающем ужас и раскаяние одновременно. — Прости меня, я забыла про твою просьбу. Я не нарочно!

Пожимаю плечами, мол — забыла, так, забыла, с кем не бывает. И сразу добавляю шуточную пантомиму, означающую «Попробуй только на следующий урок забыть — ночью без одеяла останешься!» — Манхи меня понимает без слов.

Печатаю следующий вопрос, краем глаза замечая движение в нашу сторону. Но отвлекаться на любопытствующих не тороплюсь.

— Да здесь же и будет! Ты чего, разве, учитель Каманах не сказал? У нас, все уроки в одном классе, только, учителя меняются. Ну, кроме физкультуры, и информатики с химией. Я покажу потом, где они находятся!

Так вот, что мне покоя не давало! Мысль о том, почему шкафчики находятся в классе. Я-то, по старой привычке, приготовился к «миграции», подобно, тем самым злосчастным сивучам, тьфу на них! А тут никакой беготни, всё под рукой!

— Привет, я — ЁРым — староста класса, — перебивает наш содержательный диалог подошедший паренёк. Оглядываю его снизу вверх. Высокий, худой как щепка. На клиновидном лице никакого радушия. Сжатые губы, сердитый взгляд карих глаз, складка на коже между сведённых бровей…

«Он, точно не с дружеским визитом пришёл» — решаю, кивнув для приличия и дежурно улыбнувшись. С меня не убудет. Паренёк, задержавшись взглядом на моих нижних конечностях, продолжает, обращаясь к моей собеседнице:

— Манхи, ты должна была предупредить ЛиРа об ответственности за нарушение школьного устава. Когда заместитель ЮнДжон узнает, у всего класса будут неприятности. Из-за тебя!

«Ну, нифига себе! Наехал, и даже не побибикал» — мелькает, скорее, задорная мысль. Тянусь к отключившейся планшетке, дабы заступиться за подругу, но та меня опережает.

— ЁРым, можешь ябедничать кому угодно, но заместитель ЮнДжон уже знает! Он, лично разрешил Лире прийти на занятия в джинсах, я сама слышала!

Конечно, Манхи лукавила. Завуч, увидев справку от врача, отправленную в ответ на мой запрос, сегодня утром по электронной почте, подтверждающую непереносимость ультрафиолета, милостиво пропустил меня в школу. При условии, что Лира, тут же переоденется в подобающую одежду, которую, я захватил с собой, и продемонстрировал ему распахнув рюкзачок. На том и разошлись. Переодеваться, разумеется, я не собирался, о чём сообщил Манхи, как только мы минули «заслон». Как ни странно, но, возмущаться она не стала. Видимо, уверовала в мою непогрешимость.