Рабочий кабинет, полшестого вечера, смеркается. Шумит компьютер, щелкает клавиатура, звонит телефон.

Секретарь начальника сообщает: через 10 минут сбор подразделения.

Ровно в назначенное время семь дисциплинированных сотрудников, как штык, в приемной. Они не знают, в каком из двух кабинетов, чьи двери выходят в приёмную, будет совещание, и потому стесненно топчутся у окна, подпирают стенки.

Четверть часа спустя, народ приглашен в тот кабинет, что слева. Входят, рассаживаются.

У стола – две девушки с длинными русыми волосами. По другую сторону стола расположились пожилая женщина и молодой мужчина: женщина в темных очках, у мужчины черной повязкой закрыт правый глаз.

Напротив них, на стульях, два юноши: один бородатый, другой тучный, в черной маске.

У окна – миниатюрная дама с подчёркнуто прямыми рыжими волосами.

Наконец, в помещение стремительно влетает худощавый длинноногий начальник в массивных очках на хрящеватом носу.

–– Ля-ля-ляль, ля-ля-ляль! – напевает он себе под нос, пряча в карман пиджака маленький платочек.

Это, собственно, его кабинет – он усаживается в рабочее кресло возле окна и планерка начинается.

– Уважаемые коллеги! – торжественно произносит он. – Я пригласил вас, чтобы сообщить, что к завтрашнему утру нам нужно составить доклад о текущей социально-политической ситуации в мире. У кого какие предложения?

Длинноволосые девушки со вздохом переглянулись. Женщина в очках нервно кашлянула, у рыжеволосой дернулась нога. Мужчины держались мужественнее, а бородатый даже поднял руку.

– Порфирий, пожалуйста, вам слово! – разрешил ему высказаться руководитель.

Порфирий встал, чихнул, деликатно прикрыв при этом рот, извинился и неожиданным для его комплекции густым басом начал сыпать цифрами и фактами.

– Постойте, Порфирий Бенедиктович, – прервал его начальник. – Нам известна ваша эрудиция. Назначаю вас ответственным за проект доклада. Теперь я бы хотел выслушать мнения насчёт структуры. У вас есть какие-либо мысли по этому поводу, Ерофей Евграфович?

Одноглазый мужчина, к которому обращены эти слова, минуты две пребывает в молчании, затем достает из кармана телефон, производит над ним пару манипуляций и лениво произносит:

– Свои предложения я отправил на вашу почту.

Затем в течение 40 минут подразделение дружно читает Ерофеев план и вносит в него коррективы.

Тучный юноша предложил больше внимания уделить глобальной цифровизации западного мира, две девушки внесли идею о многополярности мира восточного. Пожилая женщина к месту вспомнила историю из личной жизни, а миниатюрная прерывающимся голосом прошелестела о необходимости мотива феминизации.

Начальник внимательно слушал, периодически поправляя указательным пальцем сползающие на кончик тонкого носа очки.

– Итак, скелет доклада должен быть следующим, – произнес он, когда его подчинённые замолчали.

Одноглазый Ерофей конспектировал руководящие идеи на телефоне. У бородатого юноши для этой цели был крошечный ноутбук. Черная маска записывал стенограмму – его синяя ручка летала по листам бумаги, которые с молниеносной быстротой покрывались косыми и прямыми палочками. Девушки строчили в блокнотики. Рыженькая извлекла из кармана сложенный вчетверо листок бумаги, сложила его ещё в два раза, и тоже начала запись. Одна только пожилая женщина сидела, сложа руки.

– Маргарита Тимофеевна, – прошептал ей сосед Ерофей, – Я пришлю вам конспект на Вацап.

На часах 9, на улице давно зажглись фонари. Во всем огромном – длинным и многоэтажном, чем-то похожим на океанский лайнер – здании темно и тихо. Только горят два окна в шестом этаже: сейчас там определяют фронт работ.

Порфирию досталось найти нужные статистические данные и сравнить их по странам в ретро-спективном и пер-спективном разрезах.

Ерофею – составить диаграмму, пентаграмму и триптих. Девушкам – подумать об иллюстрациях. Юноше в маске поручили найти подобные доклады прошлых лет – "10-20, ну, 25, больше не надо" – и посмотреть, может быть, что-нибудь из них можно использовать сегодня?

Маргариту Тимофеевну попросили сделать компиляцию для введения, а прилизанной Нине Степановне – сделать на ее основе ре-райт.

– Теперь можно разойтись по рабочим местам. В полночь собираемся с наработанным здесь, – скомандовал начальник. – Никому не спать: мы же – команда!

*************************************************************

Нина с радостью вернулась к себе, с тоской думая о том, что на сегодня предстоит ещё одно совещание. Не будь его, она б выпила кофе и подумала о детективе: вдруг совершенно неожиданно в голову заглянет светлая мысль!

За два часа она пересказала своими словами один старый официальный текст и набросала вопросы: самое непонятное все же требует выяснения!

Через положенное время народ вновь собрался в начальственном кабинете. Кто-то пришел с целой папкой, и Нинин "улов" на полторы странички казался просто мелкой рыбешкой.

Тот самый Порфирий

Однако пришли не все. Начальник сообщил, что Порфирий Бенедиктович расчихался, а у Ерофея Евграфовича внезапно открылся насморк:

– Поэтому они будут присутствовать на совещании в онлайн-режиме, выйдут с нами на связь по Скайпу.

Минут двадцать настраивали Скайп – наконец, растерянные, но улыбающиеся физиономии обоих болящих показались на экране.

Руководитель принял на себя роль спикера и переводчика одновременно: Скайп не только страшно фонил, но и регулярно застывал.

Ещё минут пятнадцать ушло на то, чтобы объяснить удаленщикам, о чем сообщила коллегам Маргарита Тимофеевна. Потом тридцать пять – на разъяснение доклада Порфирия со статистическими выкладками и стратегическим анализом.

Стрелки часов неуклонно приближалась к двум часам ночи.

– Час быка, – подумала Нина Степановна.

Тут Скайп очередной раз завис, а бледный юноша в маске – его звали Аркадием Симоновичем – предложил сообщаться азбукой Морзе: благо кабинет Ерофея находился за стенкой.

– А Порфирий как же? – заохала Маргарита Тимофеевна. – С ним-то мы как перестукиваться будем? Его кабинет над нами… Может, принести швабру?

На этом вопросе часы на стене дернулись и послышалась мелодия марша: "Вставай, подымайся, рабочий народ!"

Затем погас свет, и рабочий народ очутился в полной тьме.

Машенька и Дашенька слегка вскрикнули, Маргарита Тимофеевна охнула, Нина от волнения кашлянула, а руководитель Валерий Ардальонович велел Аркадию сходить на вахту и узнать, что произошло.

Пару раз наткнувшись в темноте на стулья, Аркадий вышел.

Через несколько минут после его ухода вспыхнул свет. И Валерий Ардальонович опять принялся за наладку Скайпа.

Наконец, появилось изображение кабинета Ерофея и самого Ерофея, вполне безмятежно попивающего чай из гранёного стакана.

– О! А Порфирий-то заснул, – хихикнула Дашенька, а Машенька вдруг истошно закричала.

Нина вздрогнула, взгляд ее скользнул по экрану и она увидела, что из груди Порфирия торчит нож с замысловатой ручкой в виде виноградной грозди.