Литмир - Электронная Библиотека

Наконец, нельзя не привести любопытный плач Исиды по Осирису: вполне понятный в ее житейской ситуации он, однако, станет первым в серии типичных рыданий богинь над телом своего временно убитого консорта и благополучно доживет до христианской эпохи в виде разнообразных «Не рыдай мене, мати» и «Stabat mater dolorosa»:

Я – женщина, прекрасная для своего мужа,
Жена твоя, сестра твоя,
Приди ко мне скорее!
Потому что я жажду узреть тебя
После того, как не видела лица твоего.
Тьма вокруг нас, хотя Ра в небесах.
Небо смешалось с землей. Тень легла на землю.
Сердце мое горит от злой разлуки.
Сердце мое горит, потому что стеною отгородился ты от меня,
Хотя не было зла во мне.
Оба наши города разрушены, перепутались дороги.
Я ищу тебя, потому что жажду видеть тебя.
Я в городе, в котором нету защитной стены.
Я тоскую по твоей любви ко мне.
Приходи! Не оставайся там один! Не будь так далек от меня!
Гляди, сын твой Гор гонит Сета к месту казни.
Я спряталась в камышах и спрятала твоего сына,
Чтобы отомстить за тебя.
Потому что так плохо пребывать вдали от тебя
И невыносимо для плоти твоей.

Далее, с течением истории, с Осирисом начали происходить интереснейшие метаморфозы, которые, если смотреть на дело непредвзято, в корне подрывали древнеегипетские верования (если наше смутное представление о них хоть сколько-нибудь верно) и вели прямо к созиданию образа единого могущественного владыки, Бога-Творца, для которого «пассии», сиречь страдания, Осириса (а в итоге – его самого) а также его жертвенно-искупительный подвиг и все прочее становится некоей мишурной декорацией, которую совместить со всеми его совершенствами столь же странно и неуместно. Точно так же, как и предание на распятие Богом триединой части Самого Себя, т. е. Христа, во улучшение бракованно сотворенного мира и твари, его населяющей.

А «поглощение» Осирисом других божеств во время его эволюции во единого Бога несомненно. Можно ее расписывать долго и с примерами, но будем в данном случае кратки: Осирис, как сын Ра, воссел на небеса практически одесную отца, Ра теперь бог, который «един в двух лицах»; они друг с другом сливаются (один из текстов говорит о «Ра, который отправляется покоиться в Осирисе, и об Осирисе, который отправляется покоиться в Ра»), а потом Осирис полностью отождествился с ним. Ничего не напоминает? Вот именно, Никео-Константинопольский Символ веры, IV в. н. э. «Книга мертвых» подробно описывает их слияние и взаимопроникновение (гл. XVII). В этой «двоице», одновременно единой и множественной, при желании можно уже прозреть богословие христианской Троицы. В принципе это довольно легко объяснимо, если учесть, что исходно Ра связан с поочередным «умиранием» и «воскресением» солнца (причем каждая фаза имела своего бога-покровителя, именно Ра – полуденное солнце, самое мощное, но подразумевалось, что и все прочие фазы связаны с ним же), так что культ убиенного и воскресшего Осириса вполне с ним коррелируется. Но «поглощением» Осирисом одного Ра дело не ограничивается. Из ноздрей погребенной в Абидосе главы Осириса вышел Хепри – бог-скарабей, создатель всего сущего! Он же – наглядный символ воскресения. В текстах видно, как Осирис «сливается» не только с Ра и Хепри, но и с Анти, с богом Нила Хапи и др.

Декрет фараона Сети I (1337–1317 гг. до н. э.) из Наури являет нам Осириса карающего, явно пользующегося своей властью «вязать и разрешать»: «(Да) будет Осирис Хентиаменет, хозяин людей и хозяин всех вещей, преследовать его жену и детей, чтобы покарать его имя, чтобы уничтожить его душу, чтобы не дать его телу упокоиться на кладбище».

Осирис именуется «владыкой вечности, господином бесконечности» и т. п. Один из многих гимнов гласит: «Мертвые ожили, чтобы узреть тебя, они вдыхают воздух и не отрывают глаз от твоего лица, когда Диск поднимается над горизонтом; их сердца не омрачены тревогой, ибо они видят тебя, о ты, тот, кто есть Вечность и Бессмертие». Гимн Осирису, начертанный на стеле начальника стад бога Амона Амонмеса (XV в. до н. э.), стоит того, чтобы привести его целиком; до египетского монотеизма остается меньше чем один шаг:

Слава тебе, Осирис,
Владыка вечности, царь богов!
Многоименный,
Дивный образами.
Тайный обрядами в храмах,
Это – дивный духом, первый в Бусирисе,
Великий пищей в Летополе,
Владыка похвал в номе Бусириса,
Обладатель яств в Гелиополе,
Владыка поминаний в Месте Двух Истин.
Душа тайная, владыка Керерт,
Дивный в Мемфисе,
Душа Ра и тело его собственное,
Упокоившийся в Ненинисут,
Ликуют в честь него в дереве Нарет,
Ставший, да возвысит он душу свою.
Владыка великого зала в Шмуну,
Великий ужасом в Шасхотеп,
Владыка вечности, первый в Абидосе,
Восседающий на троне своем в Та-джесер.
Чье имя пребывает в устах людей,
Издревле сущий для всего Египта.
Пища и яства пред Девяткой богов,
Дух блаженный среди духов.
Излил ему Нун воды свои,
Дует к югу для него ветер северный,
Рождает небо ветер для носа его,
Для успокоения сердца его.
Растут растения по воле его,
И родит ему поле пищу.
Покорно ему небо и звезды его,
И открыты ему врата великие.
Владыка восхвалений в небе южном
И прославлений в небе северном.
Незаходящие звезды пред лицом его,
И жилища его – неподвижные.
Жертвуют ему по воле Геба,
Девятка богов восхваляет его,
В преисподней сущие целуют землю,
И жители некрополя склоняются.
Предки ликуют, когда видят его,
И находящиеся там – в страхе перед ним.
Обе Земли вместе восхваляют его
При приближении его величества.
Знатный, дивный, первый среди знатных,
С вечным саном и укрепленной властью.
Могучий, прекрасный для Девятки богов,
Сладостноликий, любят смотреть на него,
Исполнивший страхом своим все земли,
Да называют они имя его
Пред всем, что приносят они ему.
Владыка поминаний на небе и земле,
Многохвалимый на празднике Уаг,
Творит ему хвалы весь Египет.
Всестарейший из братьев его,
Древнейший из Девятки богов.
Укрепляющий истину на берегах обоих,
Утверждающий сына на месте отца.
Хвалимый отцом своим Гебом.
Любимый матерью своею Нут.
Великий силой, повергает он врага своего,
Могучий дланью, поражает он противника своего.
Наводящий ужас на недруга своего,
Сметающий границы замышляющего зло,
Твердый сердцем, попирает он врагов.
Наследник Геба на царстве Египта.
Увидел он (Геб) благости его (Осириса),
Велел ему вести к блаженству страны,
И взял он землю эту в руку свою,
Воды ее и воздух ее,
Растения ее и скот ее весь,
Летающее все и порхающее все,
Пресмыкающихся и мелкий скот,
Все дано было сыну Нут,
И Египет радовался этому.
Воссиявший на троне отца своего
Подобно Ра при восходе его на горизонте.
Дает он свет лику омраченному,
Засветил он солнце двумя перьями своими,
Разлился он по Египту
Подобно солнцу утром.
Корона его пронзила небо
И породнилась со звездами.
О, вожатый бога каждого,
Благодатный повелениями,
Хвалимый Девяткой великой,
Любимый Девяткой малой,
Защитила его сестра его,
Удалившая противников,
Отразившая дела злодея
Благодатью уст своих.
Праведная речью, не лживая словами,
Благодатная повелениями.
Исида благая, защитница брата своего.
Искавшая его без устали.
Обошедшая землю эту в печали,
Не остановилась она, не найдя его,
Сделавшая тень перьями своими,
Сотворившая ветер крыльями своими.
Ликуя, извлекла она брата своего на землю.
Поднявшая усталость утомленного,
Приявшая семя его.
Сотворившая наследника,
Вскормившая сына в одиночестве,
И не знали места, где он был.
Приведшая его, когда рука его окрепла,
Во внутрь залы Геба.
Девятка богов возрадовалась:
«Вот идет Гор, сын Осириса,
Твердый сердцем, правогласный,
Сын Исиды, наследник Осириса».
Собрался для него суд истины,
Девятка богов и вседержатель сам.
Владыки истины, соединившиеся там,
Отражающие неправду,
Сели в зале Геба, чтоб вернуть сан владыке его,
Царство тому, кому следует отдать его.
Найден был Гор правогласным,
И отдан ему сан отца его.
Вышел он, венчанный по велению Геба,
И взял он власть над Египтом. Корона крепка на челе его,
И владеет он землей до границ ее.
Небо и земля под властью его,
Подчинены ему люди, народ, смертные и человечество,
Египет и народ островов моря,
И все, что обтекает солнце, – под властью его,
Северный ветер, река и поток,
Плодовые деревья и все растения.
Непри дает плоды свои ему
И питание – блаженному.
Приносит он насыщение
И дает его во все земли.
Люди все ликуют, сердца сладостны,
Сердца радуются, все смеются.
Все прославляют красоты его:
«О как сладко любим мы его!
Благость его окружила сердца,
Велика любовь к нему в теле всяком».
Дали сыну Исиды врага его…
Сотворили злейшее злодею…
Защитил сын Исиды отца своего,
Сделано прекрасным и благостным имя его.
Сила заняла место свое,
И благость пребывает в законах своих.
Дороги открыты и пути отверсты,
О как радуются Обе Земли!
Зло исчезло, и мерзость удалилась,
Земля спокойна под владыкой своим.
Утверждена правда для владыки своего,
Обращен тыл ко лжи.
Радуйся, Веннофре (он же Уннефер, «благое существо» —
эпитет Осириса. – Е.С.)! Сын Исиды взял корону,
Присужден ему сан отца его в зале Геба.
Ра изрек, и Тот записал,
И суд промолчал.
Повелел тебе отец твой Геб,
И сделано, как он приказал.
8
{"b":"909257","o":1}