– Папа, все будет хорошо, – понимая, чем вызвана его невыраженная тоска, сказала я. – Не переживай.

– Ты беременна?

Я отстранилась от него и удивленно посмотрела ему в глаза.

– Папа, ты врач. Ты должен знать, что через десять дней об этом еще не известно.

– Ну может… не от Марка, – совсем тихо и нерешительно закончил он.

Я вспомнила ту ночь месяц назад, когда отец приехал за мной к Шандору. Я встретила его в футболке Слободы, с лохматой головой и засосами на шее. Он звал меня домой, но я осталась. И отец вообразил, что у нас с Шандором что-то было… или что-то будет, и оставил мне те злосчастные презервативы, один из которых выпал из моего кошелька при Марке. И воспоминания о той ночи по всей видимости не дают покоя не только мне, но и отцу. Ах, папа, если бы… Я высвободилась из объятий отца и села на кровать.

– Если бы я была беременна от Шандора, я бы никогда не вышла замуж за Марка. Ни за Марка, ни за кого другого. Я правда хотела ребенка от Шандора, и если бы мне случилось от него забеременеть, то вся моя жизнь снова бы наполнилась смыслом и мне бы никто не был нужен, кроме этого ребенка. Но – увы. Я не беременна. Ни от Шандора, ни от Марка. Более того, папа, у меня с Шандором не было секса. Ты все неправильно понял. А Марк обещал позаботиться о том, чтобы пока у нас не было детей.

– Хорошо, – присаживаясь рядом, сказал отец. – Тогда зачем все это? Мы не против, чтобы вы жили вместе. Чья была инициатива с браком?

– Моя.

– Лиза, это неправильно. Кому и что ты хочешь доказать?

Я молчала.

– Не делай этого, – продолжил отец. – Хочется тебе быть вместе с Марком, ради бога, но замуж выходить надо по любви. Ты же всегда об этом говорила.

– Я не знаю, как тебе объяснить, папа. Это очень… деликатная тема.

– Я врач, со мной можно говорить на самые деликатные темы.

Отец обнял меня одной рукой за плечо. Я опустила глаза на свои руки, нервно защелкала ногтями.

– Он не поймет… – спотыкаясь, заговорила я, – если я останусь не замужем… а сама была с другим мужчиной.

– Кто?

Но уже в следующую секунду догадался, о ком речь.

– А почему он должен что-то понимать, Лиза? Шандор женился. У него своя семья. Нужно прекратить оглядываться на него и думать, как он отреагирует на твои поступки.

– Да, он женился. Но я никак не могу свыкнуться с мыслью, что мы расстались навсегда. Мне слишком больно так думать. Проще жить надеждами и мечтами. Это согревает мое сердце. Если во что-то сильно верить, это обязательно произойдет, ведь правда, папа?

– Не всегда, дочь. На работе я очень часто сталкиваюсь с тем, что никакая вера не поможет, когда все безнадежно. Я понимаю твое желание выглядеть в глазах любимого мужчины целомудренной. Но в этом вопросе две стороны. Ты не думаешь о Марке. Ты его используешь. Это тоже нехорошо.

– Марк не глуп, папа, но его все устраивает. Значит, нам с ним по пути. Прими как данность мой брак с ним, и постарайся выглядеть чуточку счастливее, когда видишь нас вместе. Марк не заслуживает такого отношения.

Я повернулась к нему и решила сменить тему.

– А теперь расскажи мне о своих планах. Ты нашел Ларису?

– Нет, я же сказал, что не могу оставить тебя в таком состоянии.

– Я в норме. Видишь, я даже замуж собираюсь. Тебе пора перестать озираться и переживать за меня. Я взрослая девочка. Пришло время оторваться от папиной жилетки.

– Ты всегда можешь припасть к ней, даже будучи взрослой. Но сейчас, мне кажется, твой отец тебе мешает. Хочешь, чтобы я быстрее съехал?

– Папа, как ты можешь? Думаешь, мне за счастье быть с мамой в предстоящие дни? Я очень хотела, чтобы у вас все наладилось. Но одного моего желания мало. Раз ты полюбил другую, и твои чувства испытаны временем… и разлукой, жестоко заставлять тебя жертвовать собой ради взрослой дочери. Которая к тому же собирается замуж.

– Спасибо, Лиза. Ты должна понимать – я ухожу от мамы, но не от тебя. Ты всегда можешь прийти ко мне и поговорить, как и раньше. Любая прихоть, любое твое желание для меня закон.

– И тебе спасибо. И не переживай за меня. Марк не какой-нибудь злодей, ты знаешь его с младенчества. У нас должно все получиться.

На следующий день мы подали с Марком заявление в ЗАГС. Мамы включились в работу. Начались обсуждения – где, во сколько, каким образом будем праздновать. Мои слова, что можно обойтись без пышной церемонии, проигнорировали. Обязательно нужно снять кафе, пригласить фотографа и тамаду, оператора и звукорежиссера. Пригласить друзей – как же без них! Платье обязательно самое красивое с кучей юбок, с кринолином и желательно белое. И все в таком духе весь вечер.

Затем снова вернулись к вопросу нашего с Марком проживания. Тетя Марина слезно настаивала, чтобы мы жили у них. В их трехкомнатной квартире с большой спальней и кухней нам, молодым, будет гораздо удобнее, чем у моих родителей. Даже если они отдадут нам свою спальню, а сами займут мою маленькую комнату, то все равно спальня сравнительно меньше, чем та, которую предлагала Марина Федоровна.

Но мама тоже не отступала. Она не могла расстаться с дочерью, и выдвигала свои аргументы. Самый весомый, что с родной матерью проще ужиться молодой хозяйке, чем со свекровью. Мать и подскажет, и поможет, где надо.

– А ты думаешь, у меня она будет как золушка, что ли? – возмутилась мать Марка. – Разве я не могу также ей помочь и подсказать, где надо?

– Это ты сейчас добрая и пушистая, а вот поженятся они, и ты сразу покажешь свои коготки, – не унималась мама.

– Господи, Лена, что ты такое говоришь? Да Лизонька мне как дочь родная. С чего мне на нее когти выпускать?

Мы с Марком тихо посмеивались, глядя на эту мелкую ссору двух подруг. Отец был на дежурстве, и участия в этом не принимал. А мне так хотелось, чтобы он выступил с аргументом в мою пользу. Но пока по всем пунктам мама проигрывала. Ее доводы были менее весомы, чем у тети Марины.

– Может, нам снять отдельную квартиру, чтобы не быть яблоком раздора? – предложил Марк во всеуслышание.

– Вот еще! Вам негде жить что ли? – возмутилась тетя Марина. – Тратить деньги на съемную квартиру, когда лучше отложить эти деньги на что-то полезное.

Пока мамы продолжали обсуждать и доказывать друг другу, чья квартира лучше для нас, мы с Марком решили покинуть их, направившись в мою комнату. Шанди был тут же, спал на моей подушке. Марк прижал меня к себе и поцеловал.

– Я так соскучился. Когда мы встретимся, как взрослые люди?

Я рассмеялась.

– Когда мамы договорятся, где нам жить поживать, да добра наживать.

– Лиза, чего ты упрямишься? Это ведь из-за тебя весь сыр-бор. Поехали к нам. Там нам действительно будет комфортнее.

– Марк, я подумаю.

– И как долго ты будешь думать? Может, сейчас соберем твои вещи и к нам? Я очень соскучился по тебе.

И он снова меня поцеловал, демонстрируя свою тоску.

– Ты же еще в отпуске, мы можем встретиться завтра у тебя, когда тетя Марина будет на работе.

– Хорошо, я согласен. Заодно присмотришься к новым апартаментам.

Я тянула время. Ждала ответа от отца и надеялась, что переезжать не придется. Только бы он быстрее решил свои вопросы.

И он действительно их решил. Сказал, что уезжает на пару дней на симпозиум в Москву. Для мамы новость стала неожиданной, но я знала, что дело не в симпозиуме и не в Москве.

После занятия любовью мы лежали с Марком в его постели. В его комнате. Впервые я осмотрела ее с любопытством. Ведь мне прочили ее в семейный «угол». Она действительно очень просторная. Трехстворчатое пластиковое окно с глухой центральной створкой, через которое проникает много света, находится на северной стороне и здесь никогда не бывает солнца. Именно поэтому комната остается прохладной даже в жаркую погоду. Светло-серые шторы, обрамляющие окно, подчеркивают высоту потолков, свисая с карниза вертикальными полосами и укладываясь на полу красивыми складками. В углу трехстворчатый белый шкаф с зеркалом. Обычно Марк перед ним одевается и завязывает галстук. У комнаты квадратные очертания и по центру стоит раскладной диван серого цвета из велюра, который тетя Марина грозится заменить двуспальной кроватью. Сейчас он разобран, и на нем лежим мы. Напротив нас на столике расположен телевизор, и мне известно, что нередко Марк играет за ним в свою приставку. На полу мягкий ковер с геометрическими узорами, на стене над диваном огромная фотография ночного города. Предположительно это Нью-Йорк. Над нашей головой идеально ровный потолок с широкой полусферической люстрой, на которой изображены геометрические орнаменты, напоминающие узоры на ковре. Стены в комнате оклеены белыми обоями с серыми вкраплениями и добавляют помещению света и пространства. Ремонт в комнате сделан год назад и вся мебель в ней еще новая, и если не считать отсутствия кровати, она готова к началу семейной жизни. Наверное, при иных обстоятельствах я была бы рада стать хозяйкой этого «угла», добавить женских штучек в интерьер комнаты, но пока меня тянули к себе родные пенаты и покидать их я не собиралась.