Падре замолк, так как лучемет, недавно направленный против змея, переместился на него. Пытаясь смотреть сразу во всех направлениях, державший его человек обвел смещающимся ледяным взглядом собравшуюся небольшую толпу. Никто не выступил против него, предпочитая вместо этого смотреть и ждать.

– Держитесь подальше, все вы, – предупредил, наконец, он. Акцент его был незнаком Флинксу, слова скорее высвистывались, чем произносились.

Когда старик начал пятиться к дверям, через которые только что прошли Флинкс и Намото, Флинкс осторожно прокрался бочком туда, где он мог оказать помощь пострадавшей юной транксийке. Она как раз приходила в сознание, когда он приблизился к ней. Обхватив обеими руками грудную клетку, он поднял ее на ноги.

– Он… угрожал убить меня, – оглушенно пробормотала она, все еще не слишком твердо держась на истногах и стопоруках. Он чувствовал, как ее грудная клетка-б пульсирует от неровного дыхания.

Явно снова овладев собой, транксийка обвиняюще посмотрела на швырнувшего ее.

– Он сказал, что если я не отвезу его на Командный Уровень, то он убьет меня!

– Вы не сможете выбраться из этого здания, сэр, – уведомил Намото только что обвиненного девушкой человека. – Мне придется попросить вас положить этот лучемет и пройти со мной. – Лучемет качнулся в его сторону, и он остановился после единственного шага.

– Чтобы быть разумным, надо жить, – просвистел-проговорил старик. Не выпуская сжатого в руке лучемета, он сунул руку в складки рясы, она была, заметил Флинкс, исключительно объемистой. Минутный поиск произвел небольшой коричневый кубик, окутанный проводами и неуклюже установленными ручками. – Это стограммовый пакет келита, достаточно, чтобы убить всех в этом коридоре. – Его объяснения хватило, чтобы обратить следивших послушников помоложе в поспешное отступление.

Намото не шелохнулся.

– Никакой объем взрывчатки не поможет вам выбраться из этого комплекса, – уведомил он уже ровным голосом нервного человека. – Более того, хотя этот кубик выглядит похожим на пакет келита, я нахожу это крайне маловероятным, поскольку никакой объем взрывчатки не может попасть в этот комплекс незамеченным. Более того, я не думаю, что вы полномочный член Церкви. Если это правда, то вы не можете иметь при себе активированного лучемета.

Падре сделал еще один шаг вперед.

– Держитесь подальше, а не то узнаете, активирован он или нет! – визгливо крикнул старик.

Все глаза в коридоре были прикованы к двум главным действующим лицам в угрожающей партии, все разумные глаза.

Флинкс подумал, что увидел что-то, двигающееся под самым потолком и взглянул вдруг направо. Пипа там больше не было.

Невозможно сказать, пришла ли одновременно та же мысль в голову и старику, или он просто заметил движение над головой. Какой бы ни была причина, он нырнул и выстрелил прежде, чем Флинкс смог крикнуть своему приятелю.

Намото оказался и прав, и не прав. Крошечное оружие выглядело похожим на лучемет, но не было им. Вместо этого оно выстрелило крошечным зарядом, который прошел, едва-едва не задев извивающееся тело мини-дракончика. Заряд ударился о противоположную стену и отскочил на пол. Чем бы там он ни был, он, что и говорить, был не взрывчатым, но Флинкс сомневался в его безвредности.

На этот раз Пип был слишком близко, чтобы от него можно было увернуться. Мощные мускулы челюстей и шеи прогнали яд через подкожную трубку в рот мини-дракончика. Яд не попал в глаза, но, несмотря на свою сверхъестественную ловкость, старик не сумел полностью избежать нападения. Яд задел голову и шею. Раздался шипящий звук растворяемой плоти, и человек издал неожиданное пронзительное шипение, напоминавшее выбитый предохранительный клапан древней паровой машины.

Это был не тот звук, который могло произвести человеческое горло. Намото и Флинкс бросились к падающей фигуре. Но даже валясь, он вертел в руке кубик "келита".

Уверенность умирающего была достаточной причиной для того, чтобы Намото рухнул на пол и выкрикнул предупреждение всем остальным. Внезапно раздался приглушенный взрыв – но намного меньший, чем произвел бы келит, и он был вызван не коричневым кубиком. Несколько визгов толпы – и угроза миновала.

Когда Флинкс снова поднялся на ноги, то понял, что наблюдения Намото опять оказались неточными. Сперва лучемет проявил себя оружием, но не лучеметом. А теперь оказалось, что этот лазутчик сумел-таки пронести в комплекс минимальное количество взрывчатки, но недостаточное, чтобы причинить вред кому-нибудь еще, кроме себя. Если это и в самом деле был келит, то его было самое малое количество. Но тем не менее оно сделало впечатляющее месиво из живота этого человека. Его внутренности были рассеяны по всему коридору.

Флинкс все еще тяжело дышал, когда Пип снова устроился у него на плече. Двинувшись вперед, он присоединился к Намото в изучении остатков того, что несколько минут назад было живым существом.

С приближением смерти ум существа прояснился, мысли его многократно усилились. Флинкс вдруг обнаружил что его голова подверглась нападению вихря образов и слов-изображений, но не это, а то, что он уже видел один из них, потрясло его так сильно, что он споткнулся.

Флинкс почувствовал призрачное рябящее изображение толстого человека, которого он сильно желал увидеть вновь, но оставил надежду когда-нибудь вновь отыскать: Конды Чаллиса. Это видение было смешано с миром-изображением, а изображение-мир имело название Ульру-Уйюрр. За его внимание соперничало много других образов, но неожиданное зрелище Чаллиса в мозгу умирающего лазутчика поглотило их.

Пип почувствовал ярость своего хозяина на этого индивидуума долгие минуты назад, еще в архиве. Затем эта злополучная личность внезапно – несомненно – представила себе того же самого Коммерсанта, в неблагоприятных для Флинкса отношениях. Поэтому Пип прореагировал согласно эмоциональному состоянию Флинкса. А напал бы мини-дракончик на чужака, даже если бы тот не выхватил оружия, Флинксу уже никогда не узнать.

Намото изучал труп. Взрыв был ограниченным, но сильным. Большая часть тела была уничтожена.

Протянув руку вниз, падре нащупал то, что, похоже, было куском свободной кожи. Он потянул – и кожа отстала, открывая под ней вторую эпидерму. Она была сверкающей, в пупырышках и чешуйчатой, столь же нечеловеческой, каким был тот последний крик.

Столь же нечеловеческой, как увиденные Флинксом мысли.

В толпе начал подниматься тихий пораженный ропот, продолжавшийся, когда Намото, опустившись на колени, потянул и сорвал сложную маску, создававшую фальшивую структуру лица. Когда весь череп был выставлен напоказ, Намото поднялся, и его взгляд переместился к образчику поддельной кожи, который он держал в руке.

– Липа, – буднично заметил он.

Выронив обрывок кожи, он вытер руки о подол рясы.

– Взрослый ААнн, – пробормотал кто-то в толпе.

– Здесь?!

– Но зачем? Чего он надеялся достичь, со столь малым количеством взрывчатки?

Кто-то позади толпы привлек внимание, подняв крошечный предмет.

– Кристаллический иглодрот, – объяснил тот. – Вот как он прошел мимо детекторов: никакого лучемета, никакого оружия с разрывными зарядами.

– Наверняка ведь, – обратился кто-то к Намото, – он проделал весь этот путь со всеми этими детально разработанными приготовлениями не просто для того, чтобы убить кого-то из маленького игломета?

– Я тоже этого не думаю, – согласился падре, взглянув на тело. – Та взрывчатка – заряд, предназначенный для того, чтобы убить его в случае разоблачения. Но, наверное, он предназначался также для уничтожения чего-то еще.

– Какого рода чего-то еще? – поинтересовалось то же лицо.

– Не знаю. Но нам предстоит проанализировать этот труп, прежде чем мы отделаемся от него. – Снова опустившись на колени, Намото медленно ощупал прожженное мясо. – Что касается этого, он был хорошо вооружен, его внутренности полны размельченного кристалла. Должно быть носил при себе несколько дюжин иглодротов.