– Пойду поставлю чайник. – Сказал я, отчего на лице девушки появилась улыбка.
Странно, но мне было немного непривычно от того, что в доме помимо меня, был кто-то ещё. Последние несколько лет я только и делал, что писал книги, работал, придумывал… растерял всех друзей, да и знакомые от меня отвернулись. Соседи перестали здороваться. Я не помню, когда вообще видел их в последний раз. Даже их вечно орущего кота неслышно. Также, я не помнил, когда в последний раз думал о чем-то помимо книг и их издания. Когда ходил в библиотеку или книжный? Да и когда в последний раз просто гулял по парку? Просто, чтобы очистить свой разум от грустных мыслей? Может быть перед смертью стоило бы пожить так, как этого хотелось всегда? А как хотелось? Последние несколько лет я не мечтал, кажется, ни о чем. Да, я писал книги, и написал не одну и даже не две, их куда больше. Каждый раз, заканчивая книгу, ставя последнюю точку, я думал о том, что я завтра отправлю готовые рукописи в издательство и буду ждать ответа. Но я боялся. Безумно боялся того, что мои рукописи будут высмеяны. Боялся критики и отрицательных комментариев. Боялся, что меня попросят что-то заменить. Но если я изменю что-то – это уже не будет моей книгой… это будет определенный продукт, который будут читать и не понимать сути. А я хочу, чтобы мои книги учили, чтобы после их прочтения люди задумывались о том, как делать не надо. Хочу, чтобы в каждом доме на полке стояли мои книги, да хотя бы одна… просто, чтобы меня знали и вспоминали после моей кончины. Но этого уже не будет. Я не успею… я уже не успел.
Чайник издал громкий щелчок, я вздрогнул и покачал головой, приводя мысли в порядок. Отыскав глазами кружки, я разлил по ним чай и вернулся в гостиную. Пустые коробочки были в пакетах, которые стояли у дивана, другие, с печеньем стояли посреди столика. Сама Юля снова лежала посреди гостиной и пыталась собрать железную дорогу. Маленькая, хрупкая девчонка… как только ей взбрело в голову исполнять эти детские, глупые желания?
– Либо тут нет одной детальки, либо я что-то неправильно прицепила! – выдала она, обернувшись на меня и помахала частью, которая никак не подходила. – А кто такой этот Серега? Твой друг?
– Да… мы дружили в детстве, – кивнул я, сделав глоток чая и почувствовал, как обжег губы.
– Дружили, значит. А сейчас? – Юля поднялась, прошла к дивану и села рядом со мной, подбирая ноги под себя.
– Сейчас он известный автор, чье имя знают все, а я… здесь.
– Ты о Есенском?
Кивнув, я взглянул в окно. Уже стемнело, всюду горели фонари, окна домов, витрины магазинов, а я смотрел на них с высоты. Своими силами я заработал на квартиру, о какой всегда мечтала мама. Огромные панорамные окна, большая светлая кухня, просторная ванная, но мама так и не смогла побывать здесь. Даже не представляла, что её сын, когда-либо будет жить в «хоромах». И все же, умереть не страшно, зная, что тебя ждут ТАМ. Я снова вернусь в детство. Снова стану маленьким, резвым мальчишкой, который любил сочинять истории. Рядом будет отец, он снова построит мне деревянный корабль, который я поставлю в комнате на полку. Мама, как и раньше будет крепко обнимать, заставлять зайти в дом покушать, вместо игры в футбол. И бабушка там будет, которая по вечерам, намазав мои разбитые коленки зеленкой, прочтет мне любимую сказку про Незнайку. Возможно, ТАМ я буду счастлив.
– …бездарность! – услышал я и перевел взгляд на Юлю.
– Что ты сказала?
– Есенский – бездарность! Ты же сам это знаешь. Он пишет ни о чем, но его почему-то любят. Спросишь почему? А потому что он заказывал у папы в издательстве рекламу. Его по всем соцсетям разрекламировали. Вот оттуда и его «известность». Папа не любит таких, говорит, что всякое публикуют, а лучших просто не замечают.
– Твой отец работает в издательстве?
– Да! Он владелец и главный редактор «ШокБука».
– М-м… – протянул я, вспоминая издательство. – Петровский?
– Котов.
– Котов. – Повторил я, но все равно не мог вспомнить его. – А тебе не пора домой? Темно уже. Я вызову такси.
– Спасибо за заботу, конечно, но я на своей приехала. Ну раз уж ты гонишь меня, то… поеду. – Она взяла в руки кружку с чаем, отломила от печенья кусочек и улыбнулась. – Допью чай и поеду!
Сумасшедшая. Безумная. Бесстрашная. Если бы Юля была героем книги – она была бы именно такой. Я бы читал эту книгу и перечитывал, лишь бы побыть с ней подольше. Мне нравилось слушать ее нелепые беседы по поводу всего. За эти пару часов, которые я ее знал, она успела мне показать насколько люди могут быть жизнерадостные. Она буквально светилась изнутри. Смеялась, рассказывала о чем-то, а видя, как я внимательно слушаю ее, начинала ещё более эмоциональнее.
– Никогда в жизни столько не ела, сколько съела с тобой! – рассмеялась Юля, положив голову на спинку дивана и прикрыла глаза. – Надо ехать домой, завтра много дел.
– Верно, тебе пора домой, «Усики», – усмехнулся я, на что девчонка хотела ударить меня по плечу, но вместо этого только ткнула острым ногтем.
– А как тебя зовут?
– Зачем тебе забивать голову ненужной информацией?
– Ну же… как?
– Марин.
– Ого… – удивилась она и даже чуть приподняла голову с дивана, но сразу же вернулась в прежнее положение. – Необычное. А я просто Юля…
– Тебе пора.
– Ну хорошо, я поеду домой. Приятно было познакомиться, Марин.
Мы просидели в тишине ещё несколько минут, после чего девчонка поднялась, забрала свою сумку, прошла в коридор, где потратила ещё какое-то время на то, чтобы одеться и одарила меня улыбкой. Она ничего не сказала. Только улыбнулась, похлопала себя по карманам, ища ключи и вышла из квартиры. Я был уверен, что больше мы не увидимся. Вряд ли ей понравился наш тихий вечер. Я понимал сам, что в какие-то моменты сидел и подолгу молчал, смотря в одну точку. Не знаю, последствия болезни это или просто дело в том, что я наконец-то начал думать о жизни, но вряд ли это кому-то может понравиться. Как бы то ни было, я закрыл за ней дверь на ключ, убрал в гостиной и сел на пол, рассматривая железную дорогу, которую оставила Юля.
– Я – ненормальный, – усмехнулся я и начал разбирать все, а затем собирать заново.
Ушел не один час прежде чем квартиру заполнили громкие «ту-ту», а паровозик помчался по рельсам. Зрелище завораживающее. Наконец-то что-то внутри меня смягчилось. Я понял, чего мне не хватало. Не хватало легкости. Из-за вечного напряжения у меня болела голова, а теперь я смотрел на то, как паровозик мчался по рельсам и чувствовал умиротворение.
Ночью я никак не мог заснуть. Новый сюжет крутился в голове, но я не мог заставить себя встать, пойти в кабинет, сесть за ноутбук и начать печатать. Я знал, что не успею закончить, но почему-то захотелось хотя бы начать. Просто начну, пусть заметка будет. Возможно, кто-нибудь, когда-нибудь найдёт её и решит дописать, а быть может и просто безвозвратно удалит.
Встав с постели, я пошел в кабинет босиком, потому что в темноте не захотел искать тапочки, а включать свет не хотел. Я сел за стол, включил ноутбук и несколько минут сидел и думал над тем, как же лучше всего начать. И я начал.
Проснулся от того, что шея невыносимо ныла, спина затекла, ноги замерзли. Я заснул за работой. Как и раньше. Протерев глаза, я проверил то, что написал и остался доволен. Текста было много, не зря не спал пол ночи. Встав из-за стола, я поплелся в ванную, принял душ, переоделся и решил приготовить себе завтрак. После вчерашнего я чувствовал себя полным сил. Готов был горы свернуть. Чуть приоткрыв окно, впуская в душную кухню свежий воздух, я достал из холодильника яйца, молоко и принялся готовить. В дверь позвонили. Я не ждал гостей и даже не мог подумать, что, когда открою, снова увижу Юлю. Лучезарная улыбка, растрепанные ветром волосы и платье – говорили о том, что она куда-то собралась. Наверняка… куда обычно ходят девчонки её возраста?!
