– Давайте я хотя бы в поднимусь с вами до квартиры?

– Ненужно, Сань. Он же мент, что он мне сделает?

Я не разделяла волнения водителя на счет майора. Мне казалось, что ему можно доверять. Хоть мы и враги.

Выхожу из салона авто и каблуки тут же проваливаются в снег. Отличное время прогулять мои любимые лодочки. Морозный воздух вырывается изо рта облачком пара, а я спешно иду к подъезду, едва не убившись на льду у входа.

Ни о каком домофоне речи не шло, но на двери сломанный кодовый замок. Дернула створку и вошла. В темном подъезде воняло кошками и табаком, но меня уже ничего не могло остановить.

Я стремительно поднимаюсь на третий этаж и замираю у квартиры с номером десять. Звоню в звонок над новой чистенькой дверью. Мне никто не открывает. Но я видела свет в окне.

Чертов вор!

– Открывайте, ну, – звоню и звоню, до тех пор, пока не услышала щелчок в двери.

Меринов открывает и смотрит на меня.

– Че надо?!

Это было несколько грубо, но я все же решительно вошла в его прихожую, пока не испарилась моя смелость.

– И вам добрый вечер, майор.

Едва прикрыв за собой двери, я остро ощущаю аромат табачного дыма и алкоголя, что бьет в нос и практически сбивает с ног.

Он лишь машет рукой на мое приветствие и кривит губы в подобии усмешки.

– Что.. пришла позлорадствовать? – холодные синие глаза Меринова сегодня были какими-то мутными.

Рассеянный взгляд мента мазнул по мне, от подбородка вниз и обратно.

– Верните мой кулон, – собрав всю свою решительность, говорю ему.

Пьяных я, честно говоря, побаивалась. Мой отец не был агрессивным, но порой вел себя не очень адекватно.

Поэтому, невольно сделала шажок назад, к двери, когда Сергей сделал шаг ко мне и протянул руку так, словно бы хотел меня обнять. Я тут же напряглась, но он только ухватился за дверную ручку и плотно ее закрыл. Мой план по побегу в случае чего был нарушен.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – издевательски улыбаясь, говорит майор мне в самое ухо как бы между делом, оставляя дверь в покое.

От его дыхания по моей скуле пробегают мелкие мурашки, спешно смахиваю наваждение рукой и хмурю брови.

– Все вы прекрасно понимаете!

Меринов нагло разворачивается ко мне спиной и уходит из прихожей, скрываясь за поворотом, на кухню, очевидно. Я, постояв пару минут одна в коридорчике, топаю за ним. Громко и вызывающе цокая каблуками.

– Ты хоть бы разулась, блин. Ламинат новый, – он сидит за столиком крошечной кухни и льет в пузатый бокал себе коньяк, – Будешь?

Замираю в дверном проеме, оглядывая следователя. На нем растянутая футболка темно-синего цвета, что оттеняет цвет его глаз и черные треники, из под которых выглядывают босые ступни.

– Я не пью, – опираюсь плечом о дверной проем, – И вам не советую.

– Спасибо за совет, – Сергей салютует мне бокалом и осушает его одним махом.

– Вы же обещали мне, что вернете кулон, – сменив тон на молящий, говорю менту.

– Обстоятельства сложились таким образом, – начинает он ехидно, – что я не хочу тебе его отдавать, пока не разберусь в этом деле сам. Литвинов тебе что сказал?

– Откуда вы знаете, что я была у него?

– Я много чего знаю, – в том же издевательском тоне продолжает майор, – так что будь осторожна.

– Вы следите за мной?

Губы мужчины изгибаются в надменной усмешке. Но он не отвечает, очевидно провоцируя во мне панику. Это сработало бы, если бы за мной была вина. Но я остаюсь в полнейшем спокойствии.

– Надо задергивать шторы от всяких извращенцев, – желая позлить, дерзко отвечаю, скрестив руки под грудью.

На кухне повисает пауза, за время которой Меринов успевает налить себе еще и так же нагло на меня глядя – выпить. Словно бы демонстрируя мне свою силу перед зеленым змеем.

– Очень по-взрослому, – замечаю с усмешкой и оглядываюсь в коридор, – где ваша жена?

Меринов продолжает молча смотреть на меня, поверх своего пустого бокала. Но с таким видом, словно меня вообще тут нет. Чертов сукин сын.

Отлепляюсь от дверного косяка и делаю пару шагов к столу, Меринов спешно забирает бутылку. Я усмехаюсь.

– Не волнуйтесь, ваше пойло останется целым и невредимым.

– Конечно, три косаря за бутылку. Уж будь любезна…

– За что вас уволили? – я сажусь на краешек табуретки, готовая в любой момент сбежать, и в то же время испытывая острое любопытство.

– Выпей со мной, – мент деловито двигает в мою сторону чистый бокал, непонятно откуда появившийся, и наливает в него алкоголь.

– Я же сказала, что не пью.

– Ладно, тогда давай по-другому. Я расскажу, если ты выпьешь этот долбанный коньяк, – с этими словами он показывает на мой стакан пальцем.

Чувствую некий подвох, но что именно происходит понять не могу. Смотрю на напиток, и сглатываю. Ощущаю терпкий алкогольный запах, но пробовать это мне не хочется. Разумеется, ничего крепче шампанского мне никогда не предлагали. А я и не тянулась к этому сама, в полной мере осознавая, какие последствия вызывает эта дрянь.

– Я…я… не пила никогда, – пытаюсь защищаться и подмечаю в глазах Меринова вспышку ярости, которая заставляет меня закрыть рот и спешно взять стакан.

– Вот видишь, как просто. Теперь поднеси его к губам и сделай глоток, а я пока расскажу тебе, как друг твоей тетушки – Нагольский, расчленил человека и подбросил его тело невиновному…

Я удивленно слушала, вскинув руку и поднеся коньяк к губам, но не решаясь пить. Кроме того, шок от услышанного несколько отключил реальность. Заметив мой маленький трюк, Меринов протягивает руку и кладет пальцы поверх моих. Понимаю, что он уже делал так, только с водой в ту ночь, когда погибла тетя.

– Вы лжете, – выдыхаю в коньяк.

– Ты пьешь или болтаешь? – горячая рука мента лежит на моей, но он не принуждает меня, а скорее поддерживает, как будто я могу его уронить.

Заметив, что я все же решаюсь, убирает руку и следит за тем, как я прикладываю тонкое стекло бокала к губам, и вливаю в рот янтарную жидкость. Тут же обжигаю язык и небо, спешно глотаю и кривлюсь, зажимая рот рукой.

Меринов подает мне дольку лимона, посыпанную молотым кофе и я едва успеваю перехватить ее прежде, чем он коснется моих губ. Заедаю спешно, а Сергей продолжает.