– Вы удивлены, Юрий Анатольевич? Бесчестно? А как по мне, так большее бесчестье, что мы в деловой сметке иностранцам уступаем. Учиться нам надо, учиться у них. И у американцев, кстати – в первую голову. Сами подумайте, еще живы люди, помнящие эту страну почти безлюдной. Без промышленности… Бескрайние просторы, населенные горсткой людей. А сейчас? Да сегодня одни только заводы Карнеги производят стали больше, чем вся Великобритания! А мы… мы половину стали для Транссиба из-за границы покупаем. Нет, надо, надо у них учиться! Тогда и Россия процветет!

По мере своей речи он говорил все громче, даже глаза заблестели и щёки раскраснелись, но тут вдруг прервался и тихо уточнил:

– Или вы думаете иначе?

– Ну как я могу думать иначе? – подчеркнуто удивился я, – Вы знает, как меня прозвали? Нет? Воронцов-Американец! Я ведь как раз из Штатов в Россию вернулся. Вот и пытаюсь все, как там организовать. Ну, с поправкой на наши особенности. – Тут я хитро улыбнулся, и повернул разговор:

– Я даже рабочий день сократил. В обычные дни на моих заводах работают по девять часов, а по субботам – так и вовсе – всего пять часов. Так что по субботам рабочие в полдень уже по домам расходятся. Успеют и в баньке попариться перед воскресеньем, и отдохнуть.

– Это как? И зачем? – поразился он, – сами же говорите, что большого спроса ожидаете! Не лучше ли просто больше платить?

– Не лучше! Люди ведь устают, ошибаются, брак растёт.

– Штрафы…

– А штрафы людей от усталости не защитят. Да и с нашим рабочим днем в одиннадцать с половиной часов – ни туда и не сюда. Нет уж, я лучше завод в три смены поставлю работать! По восемь часов. Семь дней в неделю.

– Так устанут же. Без отдыха в воскресенье?

– У меня не устанут! – уверенно заявил я. – У меня в месяц в среднем семь выходных получается. Да и рабочий день короче, так что времени хватит и отоспаться, и отдохнуть…

Тут он заинтересовался, потребовал подробностей, я аж досадливо прикусил губу… Разговор пошел не туда. Хотя… Может быть, как раз туда, куда надо? Ведь я не просто очередную «крышу» ищу, в ближайшие годы именно этот человек будет брать на себя все больше ответственности за регион, который я делаю своей базой.

Так что, если вдруг окажется, что он может стать не просто тупым «получателем бабла за то, чтобы хотя бы не сильно мешал», а реально интересуется делами и, возможно, захочет помочь в развитии – это будет совершенно неожиданный и приятный бонус!

Поэтому я задавил ненужные мысли, попросил бумагу и карандаш, и нарисовал таблицу, поясняющую принципы организации трехсменной работы на моих заводах.

– Как видите, Александр Михайлович, четыре бригады полностью обеспечивают бессменную работу, при этом на каждые три отработанных дня приходится один выходной. И смена короче, чем сегодня. Да еще и смены меняются. Ночью-то работать сложнее. Да и вечером тоже. А так никому не обидно. И оборудование не простаивает, а кует непрерывно прибыль. В два с половиной раза эффективнее получается!

Он задумчиво потрепал кончик бороды, а потом осведомился:

– А почему же остальные до такого не додумались?

– Так не надо это им! Тут ведь подводных камней куча целая! И оборудование быстрее изнашивается, и с конторщиками да кладовщиками не все так просто, им-то круглосуточно сидеть на работе резона нет… Опять же без электричества света не обеспечишь! А его у нас мало, и оно почти всюду очень дорого. Или вот даже Церковь взять. Вы думаете, легко было договориться, чтобы рабочие службу не по утрам в воскресенье посещали? Да еще не время от времени, а на постоянной основе? Целой сменой? У-у-у, целая история была!

Тут собеседник мой досадливо поморщился, пробормотал что-то неразборчивое, но ограничившись этим, показал жестом, продолжайте, мол. При этом вид у него был донельзя заинтересованный.

– Но не в этом дело! И не в том, что у нас в России на всем экономят – на оборудовании, на зарплате рабочим… Главное в другом. Сбыт-то невелик, а материалы дороги. И потому многие заводы работают не в полную нагрузку. Просто незачем им.

– А вам, Юрий Анатольевич, значит, есть к чему? – вернулся он к обращению по имени-отчеству. Однако по его интонации можно было понять, что это вовсе не означает, что разговор перестал быть деловым. Напротив, заинтересованность собеседника явно возросла. Вместо баловня судьбы, по случаю и благоволению высоких покровителей ухватившего удачу за хвост, он увидел во мне… Кого интересно? Хотелось бы надеяться, что потенциального партнера.

– И с остальными вашими товарами так же дела обстоят? Вы уверены, что спрос будет высоким, и удовлетворить его сможете только вы? И производить товар будете круглосуточно и без выходных?

– Именно так! Кукла Сиси, ее отлить можно только на моем оборудовании. Да и мороженое под названием «Эскимо»…

– В честь эскимосов, что ли? Говорящее название! – улыбнулся он. – А впрочем, простите, что прервал, продолжайте, продолжайте!

Нет, он положительно мне нравился все больше. Именно в роли «высокого покровителя». Живой ум, деловая сметка и заинтересованность в развитии страны… Ну, пока, хотя бы и на словах. Уже неплохо! Куда лучше, чем я надеялся. И я продолжил:

– «Эскимо» наше настоящим спросом будет пользоваться только летом, когда кругом жара, и мороженное тает, так что для охлаждения простого льда мало, нужен «сухой лед» и специальные теплоизолированные лотки. Так что производить я буду не «Эскимо», разумеется. Это я отдам партнерам, в каждом городе разным. А я буду делать установки по выработке «сухого льда»! Ну не сам, понятно, но мой заводик в Архангельске уже производит их. Пока на склад, но с весны начнем рассылать их по всей стране! И остальное оборудование тоже производить стану. Вспененный пластик легок, хорошо изолирует тепло и достаточно прочен. Так что мои лотки опять же будут лучше, чем у других…

Романов понимающе усмехнулся и предположил:

– И в этой сфере у вас тоже все «ключи» на руках?

– Именно! Вроде и ничего особенного – уже типовой для меня адсорбционный холодильник, обычный паровой котел на нефтяном отоплении и паровая турбина. Ну, и маленькая «надстройка» – поглотитель углекислоты из воздуха и сухая градирня.

Тут по слегка поплывшему взгляду собеседника я понял, что слишком увлекся техническими деталями, и пояснил:

– Для этой «надстройки» окружающий воздух одновременно служит и для отвода лишнего тепла, и источником углекислоты. А в остальной установке углекислота перерабатывается в «сухой лед». Его я и планирую продавать. Но не всем, а только тем, кто пойдет на партнерство со мной. Или вернее, с организуемыми мной Торговыми домами. Сами понимаете, Александр Михайлович, одному мне такое не потянуть!

– Денег не хватит? – тут же поинтересовался он.

– Возможно, что и денег, – согласился я, – но главное – времени! Сами подумайте, это же сколько мороки – организовать закупку сахара, сливок, ванили… Потом хранить все это, продавцов нанимать, отчет принимать, деньги пересчитывать… Нет уж, увольте! Я лучше прибылью поделюсь, зато буду иметь ее куда больше!

– Интересно, интересно, – с легкой улыбкой пробормотал Великий князь, – Думаю, что Елизавета Андреевна не разочаруется, что вас поддержала. Она – дама деловая, и привыкла, что все её вложения приносят немалую прибыль. Я ведь правильно понимаю, что вы предложили ей партнерство?

– Графине Воронцовой-Дашковой? Разумеется, предложил! Как вы сами заметили, дама она деловая, хваткая… Да и влиятельная к тому же. Говорят, что сам Государь у них дома до сих пор запросто бывает.

– Не удивительно! – улыбнулся Романов, – он ведь с её сыном рос! Да и с прежним Государем их семья тоже дружила… Опять же муж её, хоть больше не министр по делам двора, но тоже влиятелен. Так что вы правильно поступили, что предложили ей партнёрство.

– Только по упомянутым проектам, Александр Михайлович, только по ним, – многозначительно улыбнулся я.

– Это хорошо! – поощрительно улыбнулся он, – не стоит складывать все яйца в одну корзину. В Империи и другие влиятельные люди имеются. Так что давайте, доставайте свой товар!