Это всё похоже на какое-то безумие. Я боюсь своих мыслей. Боюсь своих желаний.
— Вика! — резко приземляет меня строгий рык отца. — Ты заблудилась?
Глава 12
В зале становится тише. Многие парни заинтересовано пялятся в нашу сторону. А я испугано застываю, будто меня поймали на чём-то незаконном. Паникую, глядя на Макса, который выпрямляется, источая абсолютное спокойствие.
Меня напрягает, что он не торопится уйти, не стремится слиться с толпой, как тот лысый парень, а просто ждёт. Чего? Когда его размажут по полу?!
— Тебе лучше отойти от меня, — шепчу одними губами.
— Лучше для кого?
— Для тебя и твоего лица.
— Слабый аргумент, — равнодушно усмехается Высоцкий.
Похоже, тут проблемы с инстинктом самосохранения. Других объяснений, почему боец так нагло ведёт себя, у меня нет. Так же как нет объяснений тому, почему я волнуюсь за него. Он ведь обидел меня. Пускай бы папа с ним разобрался. Макс это заслужил.
Резко разворачиваюсь и иду навстречу грозному мужчине, который уже прошивает бойца недобрым взглядом.
— У меня ЧП! — взволнованно сообщаю, вынуждая отца остановиться и посмотреть мне в лицо. — Срочно нужна твоя помощь! И связи в полиции, — многозначительно добавляю.
— Чего? Какого хр… В смысле, что случилось? — папа хмурит густые брови, забывая про Высоцкого.
— Можем поговорить наедине? — придаю голосу нервозности и кусаю губу, изображая смятение и страх. — Пожалуйста, прямо сейчас!
— В тренерскую. Живо.
Отец подхватывает меня за локоть и тащит в отдельное помещение, закрывает дверь и застывает в напряжении, ожидая подробностей.
Мне ужасно стыдно за то, что заставляю его волноваться попусту.
Прости, папуль. Я больше так не буду.
— Ну?! — рявкает он, теряя терпение.
— Справка об отсутствии судимости нужна! — выпаливаю на одном дыхании. — Без этой бумажки я не могу устроиться к Лене, придётся ждать несколько дней. Можешь с кем-нибудь договориться, чтобы побыстрее сделали?
Мысленно сжимаюсь под сканирующим тяжёлым взглядом, ожидая реакции на мою лже-истерику.
— Это всё? — папа недоверчиво выгибает бровь, заметно расслабляясь.
Киваю с самым невинным видом, и папа, выругавшись себе под нос, идёт к рабочему столу. Берёт телефон, звонит знакомому из органов. А когда заканчивает разговор, строго произносит:
— Не пугай меня так больше. Думал, что-то плохое случилось.
— Что плохого может случиться? — виновато улыбаюсь и, подойдя ближе, обнимаю отца за талию. — Я же у тебя законопослушная. Не волнуйся.
— За тебя я уверен, а вот за других… — он гладит меня по волосам. — Короче, осторожнее будь.
— Я и так осторожна.
Не улыбаюсь больше. Странный разговор у нас получается. И папа напряженный какой-то. Или мне просто кажется?
— Справка завтра будет готова. Я сам за ней заеду.
— Хорошо, — отстраняюсь, целуя колючую щёку. — Спасибо. Ну… не буду больше отрывать от работы. Пойду.
Отец кивает, а я направляюсь к выходу, выдыхая с облегчением. Вроде всё обошлось. Можно расслабиться.
— С Высоцким о чём разговаривала? — неожиданно летит мне в спину вопрос, от которого я застываю на месте.
— С кем? — оглядываюсь, изобразив непонимание, и натыкаюсь на подозрительный прищур. — А, тот парень… Да там смешно получилось... Он меня перепутал с кем-то. — Брови отца снова сходятся на переносице. — Но сразу понял, что обознался! Мы и не разговаривали толком.
Я буду гореть в аду за свою ложь — знаю.
— Домой поедем вместе, — папа отворачивается к столу, резко меняя тему. — Сегодня раньше заканчиваю.
— А я, скорее всего, задержусь. Но ты не переживай, я на машине. Потихоньку сама доеду.
— Ладно, — звучит после недолгой паузы. — Иди.
Дважды повторять не приходится. Вылетаю из тренерской и, не глядя по сторонам, быстро покидаю зал.
От пережитого стресса дрожат руки. И ещё я злюсь на Высоцкого за то, что по его милости мне приходится врать самому близкому человеку.
Мне это не нравится!
Надо срочно выловить Макса и сказать, что я больше не намерена играть в его игры. Думаю, если объяснить по-человечески, то боец поймёт, почему наше дальнейшее общение невозможно. Он же не глупый. Вроде.
Остаюсь на тренировке с Леной до самого вечера и постоянно смотрю в окно, проверяя парковку. Папа уехал, а черный тонированный джип так и продолжает стоять, мозоля мне глаза.
Расцениваю это как знак свыше и решаю не откладывать разговор.
Возвращаюсь в почти пустой зал для единоборств, но, оглядевшись, не вижу того, кто мне нужен. Зато узнаю в одном из оставшихся бойцов Даниса Вагнера. Он сосредоточено долбит боксёрский мешок, ничего вокруг не замечая.
— Привет, — привлекаю его внимание. — А Максим ещё здесь? Высоцкий, — уточняю.
— Не в курсе, — коротко отвечает парень, кивнув в сторону раздевалок. — Там посмотри.
Иду в указанном направлении и прокручиваю в голове слова, которые скажу.
Я знаю — у меня получится донести мысль. Главное — звучать убедительно и быть уверенной в себе.
Погруженная в раздумья, толкаю дверь и вхожу в раздевалку, где тут же натыкаюсь глазами на чью-то обнаженную широкую спину. И не только спину...
Парень, стоящий возле распахнутого шкафчика вообще без одежды! И, к своему ужасу, я сразу узнаю владельца крепкого зада. Но не успеваю убежать.
Высоцкий сначала ловит меня взглядом через плечо, потом полностью разворачивается, нисколько не стесняясь своей наготы.
Застываю в дверном проёме, не в силах пошевелиться, и, выпучив глаза, ловлю ртом воздух, испытывая в буквальном смысле культурный шок.
Вид совершенно обнаженного мужского тела вызывает оцепенение и растерянность. Я в полнейшем ступоре.
— Это что такое?.. — сиплю, пытаясь возмутиться.
— Где? — бесстыдник наиграно непонимающе осматривает себя. — Тебя что-то конкретное интересует?
Ничего меня не интересует! Но конкретное и внушительное само притягивает взгляд, отчего я краснею с ног до головы.
Зачем я вообще туда посмотрела? Как это развидеть?!
— Только в обморок не падай, — усмехается боец и надвигается, заставляя меня зашуганно дернуться назад. — Спокойно, — подхватывает под локоть, оттягивая меня от выхода.
И закрывает дверь. На защелку.
— Зачем? — выдавливаю испугано.
— Чтобы никто не зашел. Я очень стеснительный.
Это заметно!
Но меня не провести. Я-то знаю истинную причину: Высоцкий в очередной раз хочет поиздеваться надо мной. Поиграть. Как кот с мышью.
Для этого ему надо, чтобы нам никто не мешал. И чтобы я была максимально дезориентирована. Не дождётся!
Собрав всю волю в кулак, стараюсь не обращать внимания на опасную близость Макса. Игнорирую дрожь в коленях и, глядя в сторону, строго говорю:
— Надо обсудить кое-что важное. Будет удобнее, если ты оденешься...
— Если ты разденешься, будет ещё удобнее, — лениво тянет он, проводя пальцами по моей раскрасневшейся щеке.
И я не сдерживаю эмоций — бью по наглой руке, уничтожая Высоцкого злым взглядом. А он, видимо, только этого и ждал. Довольная ухмылка растягивает его губы, а в глазах загорается азарт.
Спокойно… это провокация. Не нужно вестись!
Медленно вдыхаю, заставляя себя не реагировать на его дальнейшие действия.
— Надо обсудить то, что между нами происходит, — твёрдо произношу.
— Согласен.
Он подхватывает прядь моих волос, медленно накручивает её на палец. Наверное, снова хочет вывести меня из себя.
Ну уж нет!
— Я не из тех девушек, с которыми ты привык проводить время, и… — осекаюсь, чувствуя, что вторая рука Макса ложится на мою талию.
Сглотнув, собираюсь с мыслями, но они разбегаются, когда жесткая ладонь проникает под ткань футболки.
— Продолжай, — хрипло командует боец, поглаживая кожу.
— Ты… не тот парень, с которым… я бы хотела строить отношения… Мы совершенно не подходим друг другу, — зажмуриваюсь от жаркой волны, пробегающей по телу. — Что ты делаешь, Максим? — обречённо шепчу, ощущая на своих губах его горячее дыхание.
