– Ладно, солнышко ещё греет, так что жду вас, господа солдаты, – усмехнулся он, возвращаясь наверх.

Догнать кого-либо нам не удалось. Мы застыли у толстой, стальной стены, которую открыть попросту не смогли. И за каких-то пять попыток поняли, что если мы не сможем найти выход из ситуации, увы, придётся возвращаться.

Но ведь выход был так близко… обратный путь говорил только об одном – нам придётся опять выжидать. А если здесь была эвакуация, то придёт гораздо больше врагов. Гораздо. Значит, возрастёт опасность для наших жизней.

Это понимал и я, и Эльвира. Правда, не озвучивала. После тщетных попыток раскурочить дверь, дверной проём и стены, она села на стол, скрестила руки на груди и закрыла глаза.

– Думаешь, как выбраться? – я разрядил тишину через минуту. – Может, какая аварийная блокировка сработала? И нам теперь и не выйти здесь?

– Чувствую себя как в консервной банке, – честно призналась девиант. – И только-только свежий воздух прямо перед нами, но… – она вскочила и со всей силы ударила по двери. – Каждый раз происходит какая-то с…!

Она начала просто изливать на двери всё, что накопилось у неё на душе. Немного странным было наблюдать за этим. За её эмоциями. При всём при этом я не мог не обратить внимание на сердце девушки. Оно… слишком сильно пульсировало и мерцало. Это означало, что Эльвира… немного не в себе.

Словно была Анжелой, у которой магия выходила из-под контроля. По крайней мере, это было очень похоже.

– Можем вернуться обратно, – предложил я. – Заберём остальных, может, дикий что подсказать может.

– Мне не нравится этот дикий, – тут же отозвалась она. – Он слишком много знает для обычного подопытного. И это уже само по себе выглядит подозрительно, даже несмотря на его помощь нам. А что, если он из этих… как их там… – она перестала стучать ногами в дверь, скрестила руки на груди и задумалась.

– «Корни», – продолжил я за неё. – Не думаю. А если и так, то ему какая разница? Ну, зачистили мы бункер, прикрыли основной «костяк» диких, чтобы под ногами не мешались, а дальше-то что? Ему же не выйти.

– А если выйти? – улыбнулась Эльвира. – Если он это сразу и запланировал? А с нами просто поигрался? А точнее, просто использовал, чтобы самому не подставляться.

– Ради свободы? – спросил я сам себя. – Нет. Он не врал.

– Не всегда навыки телепатии срабатывают так, как ты хочешь, – догадалась Эльвира, о чем я говорил. – Поэтому не стоит слепо доверять им. Если он был сильным пси-магом, а сейчас стал диким с разумом и какими-то магическими способностями, это не значит, что он не способен обвести тебя вокруг пальца.

Понимая это, я лишь кивнул и показал жестом в ту сторону, откуда мы пришли. Эля недовольно покачала головой, но спорить не стала. Выхода другого у нас всё равно не было.

Назад мы пошли медленно. Рассматривая всё вокруг себя, опасаясь возможной засады, либо того, что мы могли до этого упустить из виду. Прошли мимо тела пси-волшебницы, которое девиант зачем-то в очередной раз пнула. Миновали последние лаборатории и вышли к коридору, где был проход к охране, которую я убил.

– А как ты смог с ней справится? – неожиданно спросила Эля. – Она ведь и тебя давила!

– Удача, – ответил я, вглядываясь в темноту после ворот. – Только и всего. Притворился, что мне ужасно плохо. Она поверила в это, я её убил.

– Врёшь же!

– А ты проверь, – я улыбнулся, и она по моей улыбке поняла, что ничего я ей не расскажу.

Но в темноту я вглядывался не просто так. Через пару секунд появились силуэты, затем я увидел «сердца», хоть расстояние и было слишком велико, и понял.

– Наши, – сухо произнёс я и сделал несколько шагов вперёд.

Волшебницы, за которыми я видел оранжевые глаза, шли спокойно. Значит, дикий за ними был Петром Васильевичем. Но ему не суждено было дойти до конца и порадоваться за нас.

Когда в освещение потолочных светильников вошли все три волшебницы, за их спинами послышались другие голоса. Они явно что-то кричали, но что именно – разобраться не получилось. Я напрягся, но сделать ничего не успел. Раздалось три выстрела. А затем пошла и целая очередь.

Девчонки рухнули на пол, закрывая головы. Я рванул вперёд одновременно с Эльвирой, а дикий упал замертво. Спустя полминуты я увидел подполковника Степанова с перекошенным от ярости лицом, а его взгляд был направлен на дикого.

Стоило ему увидеть нас, как на лице появилась улыбка. Добродушная, я бы сказал. А может, и счастливая, но это не меняло другого…

– Какого чёрта вы стреляете? – закричал я, выпуская когти. – А?

– Успокойтесь, Волконский, – сухо ответил Степанов, перешагивая лежащих на земле волшебниц. – Скажи спасибо, что проследили, чтобы он не напал со спины на твою группу.

Спустя час после происшествия, группа номер одиннадцать, почти в полном составе спокойно поднялась наружу. Степанов коротко мне объяснил ситуацию, точнее, нехотя отвечал на вопросы, из которых я многое для себя узнал.

Тело пси-волшебницы тащили за собой его подчинённые, дикого же оставили лежать прям там. Ни я, ни девчонки не решились рассказать им о том, что это был за дикий на самом деле, иначе бы потом проблем было не избежать. Точнее, я строго-настрого запретил об этом говорить вообще кому-либо и даже не обсуждать между собой. Моя просьба была услышана, и общая легенда оказалась простой.

Нам поверили, а это главное. Особо я и не врал.

За акцию, в которой погибло больше сорока носителей, было уничтожено три базы общества «Серебряное древо». Итог был не таким, какой хотели получить лидеры. И те, кто планировал всё это…

Оказывается, мы ударили только по центру, но были и другие. Степанов обмолвился, что на других базах была найдена сметная документация с других баз, но… это уже было не наше дело. Так же, как и местонахождение этих баз.

А ещё его удивило всё то, что он увидел в бункере. Не считая тела пси-волшебницы, разумеется – такое никто не ожидал там обнаружить.

Рассказывая ему о том, что у «Серебряного древа» есть и… немного другие направления, я заметил на его лице искренние эмоции. Он не то, что не знал об этом, он даже не догадывался. А сама информация о том, что есть люди, которые пытаются стать носителями, но без симбионтов, для него стала дикостью. Как и те самые хилые дикие.

Тоже эксперимент и частичная удача. Но…

– Им совершенно наплевать на людей, – сказал он, поднимаясь из дыры в земле. – Это может сказаться на их решениях.

– Каких? – одновременно спросили я и Эльвира.

– Истребление, – не особо «информативно» ответил Степанов. – Если есть противник посерьёзнее, то придётся менять приоритеты. Учитывая, что они убивают людей. Невинных.

Когда он сказал слово «невинных», я заметил в кустах два зелёных глаза. Яркие такие, на солнышке блестят…

«Ты какими судьбами тут? – радостно спросил я Кактуса. – Давно ждёшь?»

«Не особо, – честно признался кот, насколько вообще он может быть честным. – Рад, что ты жив остался. Под землёй сидели?»

«Если бы»

Продолжить диалог с котом не получилось. Но он пошёл вслед за нами, будто так было изначально. Мы изредка перекидывались сообщениями между собой, но больше о нашем состоянии, чем о чём-то стоящим. И когда, спустя чуть больше часа, мы вернулись в нашу небольшую, разведывательную базу, там я уже смог заметить изменения в нём. Они просто не могли ускользнуть от меня.

До этого момента его сердце еле-еле сияло, что говорило о нём как об очень слабом носителе. Но сейчас, когда я вычёсывал из него колтуны, выдёргивал репейник за общим столом, где было не так много носителей я… отметил, что он стал сильнее.

Только спрашивать об этом не стал. Мне припомнился сон, в котором мой симбионт сказал, что Миша, то есть, Кактус, должен в этом походе обрести что-то сильное, что позволит что-то изменить.

Когда нас накормили, расфасовали по палаткам и предложили отдохнуть до тех пор, пока за нами не приедут, я честно отказался. Усталости не было, особенно после полученного «концентрата», а вопросов было слишком много.