хочет со мной пообщаться.

Но я уже с ней говорила

и вроде бы всё сказала.

Мы молча прижались друг к другу.

***

Распродают сырьё.

Отравляют воду и воздух.

Пьют на глазах у детей.

Похоже, что им сообщили

точную дату конца.

***

Мне бы махнуть квартиру…

Лучше в другой бы город,

о котором я столько не знаю.

Там глаза у собак другие

и спокойнее лунный лик.

***

Всё больше бездомных собак,

стариков одиноких

и детей нездоровых.

Я не удивлюсь, если нас

сбросят с Земли.

***

Я люблю свою кухню.

Мне нравится мыть и готовить.

Наверно, я была бы хорошей хозяйкой.

Но я выбрала путь познанья.

Когда ничего не знала.

***

Придираться в квартире.

Мыть посуду, готовить.

Гладить для мужа рубашки.

Воспитывать детей.

Или работать.

***

Снег передумал, растаял.

Снова сухо и зеленеет трава.

Но уже появились галки

и от ночного холода

подвывают бездомные псы.

***

Обошлось без осени нынче.

Было лето – и сразу зима.

Видно, бог проявил милосердье

и решил сократить их муки.

Это я о собаках.

***

Как-то вдруг наступила зима.

Семена не успели созреть,

трава не успела засохнуть.

Зеленеют над снегом травинки,

тянутся к небу, моля о пощаде.

О несостоявшейся встрече

***

Мне девятнадцать. Танцы в спортивном зале.

Твоя рука бережно держит мою.

Мне девятнадцать. Было. О чём же поют

теперь, через восемь лет, пластинки в спортивном зале?

Говорят, что я выгляжу достаточно юной.

Говорят, мне идёт улыбка, короткая стрижка, загар.

Но ты бы меня не узнал,

и я не своя среди юных.

Но мне девятнадцать. Ночью, лёжа в постели,

крепко сомкнув усталые от книг и улыбок глаза,

я вижу себя такой, какою меня ты знал -

девятнадцатилетней.

***

Мне о тебе другим не рассказать -

немеет мой язык.

И мне тебя в других не увидать

ни на единый миг.

Жизнь без тебя в хорошем и плохом

почти равна.

Ищу тебя в отчаянье глухом

в глубинах сна.

Но и во сне тебя не дозовусь -

лишь корабли, сгорая,

медленно плывут

на край Земли.

Бегу за ними по траве:

в одном из них

свеча и книга на столе,

да мой дневник.

Но тот корабль не различим

в сплошном дыму,

и что пожар с моей свечи -

вот-вот пойму.

***

Хотя бы имя мне твоё узнать -

ведь многим те же имена даны.

И это имя часто повторять,

чтоб в памяти стереть твои черты.

Хотя бы голос мне услышать твой -

ведь много есть похожих голосов.

И звук его обычный и простой,

спасёт меня от неизбывных снов.

Хотя бы мне узнать, что ты среди живых,

не сломлен, не один и не устал.

Что выдержал один из нас двоих.

Тогда б мне мир приемлемее стал.

Ты мне приснился. Через двадцать с лишним лет.

И значит, ты простил. Иль вспомнил. Или умер.

И лёгким, как тогда, стал белый свет

и безоглядными слова и думы.

И снилась мне весенняя земля,

в рассветном мареве размытая дорога.

Ты уходил по ней и взглядом звал меня,

но вдруг сбивался ритм, скакнув к тревоге.

Лежал в больших коробках белый мел.

В раздавленном мелу паркетный пол белёсый.

Никто вокруг в глаза мне не смотрел,

и был во всём неясный знак угрозы.

Но может быть, случалось не с тобой,

а мел не значится в тех сонниках старинных.

Не в силах вырваться сама, будильника отбой

я жду, спасающий виновных и безвинных.

***

Ты не приходишь на рассвете

в осколки снов моих,

и никогда мой тихий стих

твоей дороги не осветит.

И никогда я не узнаю,

как жизнь сбылась твоя.

В трёх соснах потерялась я,

тебя напрасно призывая.

Но с каждым днём призыв слабее,

и, грусть глубоко затая,

всё дальше уходила я,

всё меньше о тебе жалея.

Лишь иногда, когда мне очень плохо,

снимаю маску я перед собой

и вижу ясно: Боже мой!

Как без тебя глуха заветная дорога…

***

Мой тождик – с планеты иной,

и наше свидание с ним -

по сговору в высших мирах.

Жизнь без него – лишь аккорд,

затерявшийся в безднах Вселенной.

Несостоявшаяся встреча

Поэма

Отзывчивое сердце ждёт

внимательного взгляда,

и если нравится не тот,

рубить с плеча не надо.

Мне снился Лёша – хулиган,

моей мечты избранник.

Возможно, он носил наган,

слуга порока ранний.

Его от нашего двора

моя гоняла мама.

Над ним смеялась детвора –

такая вышла драма.

Он мне презреньем отомстил,

обидевшись на маму,

себе же трусость не простил,

с испугу сбив программу.

Труслив и подл, но ох как мил!

Я плакала в подушку:

он бросил школу и забыл

пай – девочку подружку.

И до девятого никто

не любовался мною,

и было комплексов за сто

той раннею весною.

А кроме комплексов была

коза-мудрец и кошка Мурка,

озёра синего стекла,

окраин наших закоулки.

Бродила я совсем одна

и не боялась леса,

в свои мечты погружена

печальная принцесса.

Грустна, мечтательна, нежна,

а между тем ходила в школу,

козу доила, из окна

смотрела в палисадник голый.

И вдруг на лестнице взглянул

в зрачки зелёными глазами

знакомый юноша – и гул

прошёл по сердцу как цунами.

Я испугалась, что любовь

меня захватит безответно.

Моя в виски стучала кровь,

но отвернулась я надменно.

Он через месяц уезжал,

в самом расцвете мая.

Остановился и стоял,

меня запоминая.

И уходя, мой взгляд держал

тот, кто козе принёс охапку

зелёных веток, помогал

дрова пилить и делать грядки.

Он был высок и худ, и смугл,

прядь тёмная на лоб спадала.

Он мне рукою не махнул,

а я потерянно молчала.

Я не успела полюбить,

защиту строя от страданий.

И долго не могла забыть.

В любом раскладе платим дани.

Зеленоглазый друг, прощай!