- Так, плейлист сегодня на тебе, - улыбнулась я, склоняя голову Ромке на грудь. – Не знаю, что это за песня, но мне, определённо, нравится. Это же какое-то стихотворение Шекспира, да?

- Ага, - отзывается Ковальчук, прижимая меня к себе, - Ну а если точнее только первая строчка[1], а всё остальное это уже текст автора песни.

- Никогда бы не подумала. Очень красиво! – искренне восхитилась я, причём не только музыкальной композиции, но и Ромкиным знаниям.

- Знаешь, Лер, а ты ведь тоже делаешь мои вечера незабываемыми, - чуть слышно прошептал мне на ухо товарищ писатель, запуская по моей коже тысячи мурашек. – С самой нашей первой встречи…

Надеюсь, Ромка не собирается «примерять» на меня каждую из строчек песни? Потому что текст был хоть и красивый, но очень грустный. А мне совершенно не хотелось сейчас портить нашу праздничную атмосферу.

- Да уж… со мной точно скучать не приходится…

- Надеюсь, и ты со мной… не заскучаешь, - говорит Рома. И я вижу, как в этот миг на его лицо набегает тень.

- Исключено! – беззаботно смеюсь я, стараясь подбодрить своего загрустившего кавалера. – Ром, мне очень хорошо с тобой, правда. Но знаешь, что я сейчас поняла? Единственное по чему я скучаю, то это по своим девчонкам, по Петербургу, по своему любимому кафе «Переделка» с его чудесными пончиками…

- Погоди, погоди. Пончики? – изумлённо воскликнул Ковальчук. – Лера и пончики?? Я не ослышался?

- Ну да… а что?

- Я ещё от твоего «Оливье» не отошёл!

- Раз в год можно.

- А пончики?

- А пончики по четвергам после работы, - показываю ему язык, ничуть не смущаясь - Должны же быть в этой жизни маленькие радости!

Ромка громко смеётся, откинув голову назад. А я просто любуюсь им и ничего не могу с собой поделать – залипаю на его широких, чувственных губах, волевом подбородке, мощной красивой шее… Но самое главное – это взгляд его лучистых глаз, в котором я сейчас растворялась. Взгляд, который искрился настоящим счастьем.

- Мама у меня тоже пончики любила, - вдруг говорит Ромка. – Что-то я в последнее время стал всё чаще вспоминать их с папой …

- Да ты говорил, что вы приезжали сюда отдыхать, когда ты был маленький.

- Не только поэтому, - останавливается Рома и нежно берёт меня за руки. – Знаешь, а ведь они примерно здесь и познакомились, на горнолыжке. Папа рассказывал, что это была любовь с первого взгляда. Или точнее с первого падения – она тогда на него на лыжах въехала на полной скорости. Они улетели в сугроб и там как раз и состоялось знакомство. Он как только её увидел, сразу понял – она та самая. И она обязательно станет его женой.

- Теперь я понимаю, в кого ты такой романтик.

- Тогда я его слушал, улыбался и… если честно не особо верил, что такое бывает: встретились, поженились через месяц и прожили вмести всю свою жизнь. Звучало как-то уж слишком сказочно или притянуто за уши. Люди ведь вообще любят приукрашивать, вспоминая о прошлом. А вот сейчас я его понимаю, Лер…

- Правда? – хрипло отзываюсь я, не в силах совладать с собственным голосом.

- Да,- склоняется к моим губам Рома. Обхватывает моё лицо руками и оставляет на губах нежный, неторопливый поцелуй.

Который спустя несколько мгновений разжигает у меня внутри настоящий пожар.

И красное платье стремительно скользит вниз и падает к моим ногам.

***

Традиционно, первое января у большей части населения нашей страны проходит в ленивой полудрёме. Так было и у нас с Ромкой – из номера мы вылезали только, чтобы покушать. А всё остальное время валялись в кровати, смотрели новогодние фильмы и предавались всяким приятностям в виде активных кардионагрузок в горизонтальной (и не только) плоскости.

По всем законам жанра, я уже давно была заскучать от такого однообразного времяпровождения. Но на удивление, с Ромкой мне было не скучно. А мой предстоящий отъезд только усиливал эмоциональность от каждого момента, что мы проводили друг с другом.

Но следующий день не задался с самого утра. Мало того, что мне опять снился Костя – к этому я уже привыкла и даже почти смирилась с тем фактом, что моё подсознание будет мучить меня ещё какое-то время, подкидывая в мои сны фрагменты близости с Захаровым. Но большую часть этой ночи мне снилось, что он от меня ускользает. Своей фирменной уверенной походкой уходит куда-то в туман, а я бегу за ним, кричу, чтобы он вернулся… Но никак не могу догнать. И из-за этого очень горько плачу. Так горько, что казалось – ещё немного и у меня просто разорвётся сердце.

- Лер… Лера… - тормошит меня Ромка, с тревогой заглядывая мне прямо в глаза.

Как выяснилось потом, эта была далеко не первая его попытка вырвать меня из лап кошмара.

- Я что опять кричала во сне?

- Да, Лер, - скользит по мне усталым взглядом. Бедный Ромка! Кажется, из-за моих кошмаров ему совсем не удалось выспаться этой ночью. – И очень сильно плакала. Что тебе снилось?

- Да так, ерунда какая-то, - отвожу взгляд, и поспешно приподнимаясь с кровати.

- Расскажешь?

- Пусть это останется между мной и моим психологом, - отшучиваюсь я под свой отчаянно громкий стук сердца.

Лера, ты опять ему врешь! Опять!

Но разве я могла поступить иначе в этой ситуации? Разве я виновата, что подсознание уже которую ночь играет со мной в какие-то странные игры? Я же не могу это контролировать! Если бы могла, Захаров уже давным-давно покинул мои сны без шанса на возвращение. Всё что я могла – это защитить Ромку от информации, которая точно его расстроит и привнесёт в наше общение некоторую натянутость.

- Кстати, надо будет к нему записаться, как вернусь домой, - добавляю я, поднимая с пола Ромкину футболку и натягивая ее на себя. – Прогуляемся после завтрака?

Рома молча кивнул. В таком же молчании мы провели большую часть прогулки. Он о чём-то напряжённо размышлял, а я терзалась чувством вины за своё утреннее враньё.

- Ты не боишься?..

- Чего?

- Предстоящего полёта? – тихо спрашивает он, внимательно глядя мне прямо в глаза. – Ты же рассказывала мне, из-за чего погибли твои родители…

- Нет, - качаю головой, сглатывая тяжёлый ком. – Если честно, я никогда не боялась летать. Они ведь там в небе рядом со мной… И знаю, что они меня защищают…

Ромка резко притягивает меня к себе, сжимая в объятиях, и тяжело вздыхает.

Напоминание о моём предстоящем отъезде только ещё больше омрачало наши мысли. Но всё же это было лучше молчания. И его нежные согревающие объятия давали мне надежду, что все будет хорошо.

Снегопад наконец-то закончился, вся округа утопала в мягких, пушистых сугробах. Местами даже было довольно сложно ступать по заснеженным дорожкам, но Ромка заверил что уже завтра здесь всё расчистят. Ведь начинались те самые знаменитые гонки в собачьих упряжках.

- Как насчёт того, чтобы и нам прокатиться? – наконец улыбнулся товарищ писатель. – Мне кажется, будет весело…

- Э-э-э нет, - усмехаюсь я, - Даже не думай! Я подписывалась только на лыжные прогулки!

Ковальчук смеётся над моим показным ворчанием и хочет что-то сказать в ответ, но звонок мобильного нарушает наше уединение.

- Это Влад, - сообщил мне Ромка, взглянув на экран.

Не могу сдержать тяжёлого вздоха – потому что звонок редактора обычно означает только одно – сейчас Ромке как минимум на полчаса присядут на уши.

- Второго января? Серьёзно? – саркастически протягиваю я, приподнимая брови.

- Он трудоголик, - разводит руками Ромка, - Мне нужно ответить. Я отойду к беседке?

Наклоняется ко мне и игриво целует в губы, будто бы пытаясь задобрить меня и извиниться за своё вынужденное исчезновение.

- Иди, а я ещё немного прогуляюсь, - улыбаюсь я. Возвращаться в номер у меня сейчас не было никакого желания.

- Я постараюсь недолго, - заверил Ромка, прежде чем направиться к беседке.

С улыбкой провожаю его взглядом, а заодно сканирую обстановку вокруг. На парковке царило оживление. Кажется, люди наконец нашли в себе силы оторваться от поглощения салатов и потому с головой окунулись в подготовку к завтрашнему мероприятию.