— Тоже мне подруга, — хмыкаю. — У меня тут жена, вообще-то, приревнует!

— Я ей обязательно все объясню! Просто постой так пару секунд.

Смеется наигранно, зыркает на Степана, потом на Никиту, которого явно бомбит от происходящего.

— Ты нахера Никите душу рвешь? — не ведусь на ее уговоры, но разбираться с ней при всем честном народе некрасиво.

— Он переживет, поверь. Знаешь, что стало с моей душой после него?

— Судя по тому, что ты делаешь, нет у тебя души, Разина!

— Вот именно! — кидает зло. — Так что все просто. Он. Переживет! Ясно?! И вообще — я все это не ради него делаю. Много чести.

Смотрит на меня с такой злостью, будто это я виноват в ее проблемах.

А потом Деля уезжает.

— Да блять! — пинаю кресло.

Степан с Димой и Славой куда-то уходят. Девочки явно перемывают мне кости на кухне. Влад с Лехой топят баню.

— Прости, Ром, — Инга хватается за голову. — Я постоянно причиняю близким боль. Это моя гребаная карма.

— Сам виноват. Повелся на твои слова. А ведь у меня только с женой налаживаться все начало!

Наливаю в стакан вискарь и выпиваю залпом.

— Я поговорю с ней, Ром. Скажи, как ее найти — я приеду и все объясню. Она поймет. Как женщина женщину поймет.

— Не надо. Я сам. Подумает еще, что я тебя подослал.

Возвращаются девочки. Меня игнорируют, с Ингой сквозь зубы разговаривают. Но той нет до этого никакого дела, уже сама поняла, что перегнула палку. Парни тоже возвращаются в гостиную. Настроение — говно. Наливаю еще один стакан виски. Пью.

Удавиться охота.

А за окном дождь херачит… Как она там? Душа не на месте за нее.

Набираю Никите сообщение, прошу, чтоб отписался, как приедут. Не читает. Десять минут. Двадцать. Дождь льет сильнее. А на душе клубок из страха и тревоги.

— Они же нормально доберутся домой? — спрашивает Инга, у самой глаза на мокром месте.

Таня громко фыркает, Соня недовольно качает головой. Ситуация накаляется.

Звонит телефон.

Я сразу понимаю, что все плохо. После всего, что тут было, Аделия не может мне звонить.

— Отследи геолокацию машины, — сдавленно произносит Никита по громкой связи. — В нас врезались, мы в кювете. Вызывай скорую и ментов.

Как в кошмаре.

Трясущимися руками сжимаю ключи от тачки. Кто-то выхватывает их у меня:

— Да ты бухой! — орет Слава.

Девки причитают. Инга плачет, проклинает себя.

— На моем танке поедем! — громко говорит Влад и спешит одеваться.

На телефоне открываю прогу и отслеживаю тачку Дели:

— Слава, я скинул тебе координаты. Звони в скорую и ментам. Я не в адеквате.

Чисто на автомате что-то натягиваю на себя, а брат уже звонит в экстренные службы.

— Я с тобой! — вырастает Аня перед Владом. — Одного не пущу!

— Да куда ты! Там опасно, не понимаешь?! — Таня тянет ее обратно, шепчет что-то ей на ухо.

Аня льет слезы, провожает мужа, как на войну.

— Влад, аккуратно, родной, хорошо? — плачет у него на груди.

Ну пиздец! Можно ли ненавидеть себя еще больше?!

— Анют, ну ты чего? Мы мигом! Туда и обратно! Я же на танке, он и не в такой жопе бывал.

— Я с вами, — подбегает зареванная Инга, уже полностью одетая.

Вылетаем. Башку как будто через мясорубку пропустили. Кто я, где я? Это же все какой-то страшный сон, да? Сейчас проснусь — и ничего этого не будет.

Луплю себя по колену.

— Спокойно, брат, — Влад кладет руку мне на плечо.

Господи, есть ты там? Сбереги ее, слышишь? Клянусь тебе, что стану лучше. Брошу курить и бухать. Любить ее буду до конца своей жизни, до последнего вздоха. Не забирай ее у меня. Есть там кто наверху?

Я ведь нихера не заслужил ее, знаю! Урод и сволочь. Но не забирай ее! Костьми лягу ради нее, на коленях ползать за ней буду, как пес бездомный, спать под окнами… только прошу, сбереги ее!

Тачка у Владика и вправду танк. Тяжелый пикап, который идет уверенно и спокойно. А я внутри — просто кусок мяса.

Едем вечность. Место аварии сложно не заметить. В кювете красный хетчбек с туфелькой на заднем стекле. В другом кювете «Мерс» Дели. Скатываюсь вниз по сугробам, заглядываю внутрь. Пусто. Почему, блять, пусто?! Вокруг автомобили экстренных служб. Какой-то бабе вытирают кровь со лба.

Подлетаю к врачам.

— Где люди из этой машины? — указываю пальцем на тачку жены.

— Увезли на скорой в первую больницу.

— Что с ними?

— Кем приходитесь?

— Я муж.

— У девушки подозрение на сотрясение и ушиб грудной клетки, — рапортует, не отрываясь от рыдающей пациентки. — У парня предварительно перелом ноги, черепно-мозговая, возможно, что-то еще.

Смотрю на тачку. Видимо, удар пришелся со стороны пассажира, а вот когда они слетели в кювет, напоролись на дерево со стороны водителя. Даже по тачке видно, что машине со стороны пассажира досталось больше.

— Едем! — кричит Влад.

И мы снова несемся.

Глава 39. Сбереги

Рома

И мы снова несемся. А я вспоминаю молитвы, которых отродясь не знал. На ходу придумываю новые. Распять себя обещаю, лишь бы Деля была жива. Я ж сдохну без нее.

Инга позади ревет уже вовсю.

— Это я виновата… я виновата. Думала, сделаю это и он отстанет. Думала, станет легче. Только не становится ни хрена. Думала, он оставит меня в покое. Надеялась, что станет легче. А вот не становится нихрена. Только хуже делаю и ему, и себе. Не надо было мне возвращаться. В этом городе слишком больно… всем.

Качаю головой. Замолчала б ты, «подруга». И без тебя тошно.

На территорию больницы заезжаем с заносом. Залетаем в приемный покой. Дежурная сестра тормозит:

— Вы к кому?!

— Дигай и Фадеев должны были поступить полчаса назад.

Девушка громко вздыхает.

— Кем приходитесь?

— Родственники!

— Документы, пожалуйста, — смотрит на нас по очереди.

Кладем паспорта на стойку, пока сестра рассматривает их.

Влад соображает быстрее. Кладет перед ней красную купюру и рявкает:

— Живее!

Сестра подпрыгивает от неожиданности, но забирает деньги и тут же объявляет нам:

— Фадеев в травматологии. Подозрение на черепно-мозговую травму. Дигай в гинекологии.

— Ги-гинекологии? — заикаюсь. — С хера ль в гинекологии?! Она ж в аварии побывала.

— Спросите у лечащего врача.

— Где гинекология? — спрашиваю я.

— Третий этаж. Дальше подскажут. Травматология — второй этаж.

Инга сразу убегает, ничего не сказав нам. Мы с Владом следом, на этаж выше. Тут такой же сестринский пост.

— Дигай! — врезаюсь грудью в столешницу. — Я муж ее.

— Минуту! — звонит кому-то. — Артем Саныч, тут муж Дигай приехал. Ага. Поняла.

Кладет трубку и кивает на стулья у стены. Влад садится, а я хожу. Сердце херачит в груди, как сумасшедшее. Уебок! Вот кто я! Надо было ее остановить, умолять остаться. Хватаюсь за башку, стекаю вниз по стене.

— Ром! Рома! — брат падает на колени передо мной.

— Сестра!

— Поднимай его. Закатай рукава, — командует она.

Как раз в этот момент подходит врач.

— Это что за произвол в моем отделении? — измеряет давление, просит сестру принести какие-то лекарства.

Засовывает мне их в рот.

— Какие у нас нынче папаши чувствительные пошли, — хмыкает. — Муж Дигай?

Киваю.

Поднимаюсь, становится легче.

— Доктор, что с Аделией? — спрашиваю хрипло.

— Небольшое сотрясение, ушиб грудной клетки, ссадины и ушибы мягких тканей. Уже в приемном отделении у нее началось кровотечение. Мы сделали все, что могли, — серьезнеет.

— Почему она в гинекологии и что за кровотечение? - сердце выпрыгивает из груди.

— Так беременная же. — В ушах шумит, сердцу пиздец, что-то режет там внутри, не вдохнуть, не выдохнуть. — С ее анамнезом это приоритет.

Мне послышалось? Смотрю на Влада, но тот охреневше поворачивается ко мне.

Врач хмурится, переводит взгляд с меня на Влада.

— А вы точно родственники?