— А-у… ш-ш-ш, — шиплю, потому что есть шанс, что прямо сейчас произойдет конфуз и у меня будет самый короткий секс в жизни.

У Дели там внутри так сладенько. А еще очень мокро и горячо. Меня размазывает по подушке. Она двигается на мне, а я ловлю взглядом каждое движение, ласкаю грудь, глажу ее по лицу, очерчивая скулу, засовываю большой палец ей в рот.

Стонем в унисон. Это какой-то совершенно новый для нас контакт.

Настоящий. Мы без оболочек, полностью открытые и оголенные, как провода. И нас знатно коротит.

Роняю ее на спину и дотрахиваю уже резче, глубже. На каждое движение Аделия реагирует. Она как пластилин — горячая и податливая. Довожу ее до оргазма и кончаю в нее. Не знаю, пьет ли она таблетки.

Если забеременеет, даже лучше. Хочу от нее целую стаю волчат! Чтобы полный дом детворы. Пацанов и девчонок, чтобы детский смех звучал. И она рядом. Нежная, теплая. Моя девочка. Собаку хочу. И Базилио с нами будет!

Нужен дом. Нахер ту квартиру безжизненную.

— Ты чего, Ром? — Деля проводит по моему лицу рукой и показывает мокрые пальцы.

Ну пиздец, Волков, давай еще порыдай!

— Полено в глаз попало, — целую ее и притягиваю к себе, укладываю на груди.

Душу рвет от важных, нужных слов, но горло сводит спазмом, будто я не пил воды десяток лет. Сердце вырывается, даже оно тянется к девочке.

Аделия успокаивается и засыпает, а я укрываю нас одеялом и глажу ее волосы, шепчу еле слышно:

— Люблю тебя, люблю… больше жизни люблю…

А раньше нельзя было? Олень!

Глава 35. Клубничка

Аделия

Просыпаюсь в коконе рук Волкова. Он дышит мне в затылок, на груди плотное кольцо рук. И как теперь сбежать от него?

А сбежать очень уж хочется! В том смысле, что это все, конечно, здорово, но физиологию никто не отменял. Мое тело вопит о том, что мне срочно нужно в туалет, да и в душ неплохо было бы заглянуть.

Сантиметр за сантиметром выползаю из объятий, бросая взгляд на Ромку. Низ живота моментально скручивает желание. Интересно, это из-за беременности или я всегда такой была? Раньше наш секс был не особо жарким, поэтому и желание у меня возникало нечасто.

А сейчас мне хочется Рому буквально круглосуточно. Медовый месяц какой-то получается.

Поднимаю с пола халат и кутаюсь в него.

Вчера я пришла к Роме сама. Потому что хотела. И хотела я конкретно его. Мне нужен был он один, душа и тело — все рвалось к нему. Я решила пойти на поводу у чувств и не пожалела.

Тело теперь такое живое-живое, остро чувствующее. Кожа горит, мышцы приятно ноют. Даже утренняя тошнота отступила.

Разворачиваюсь, собираясь сбежать, но Волков перехватывает меня за руку:

— Стоять! — грозно.

Глаза сонные, быстро моргает, пытаясь навести фокус.

— Сбежать надумала? — хмурится.

Возвращаюсь в кровать, сажусь рядом и целую его:

— Мне надо в туалет и душ.

Рома обнимает меня и ныряет лицом в грудь, стонет. А я не могу сдержать смех.

— Давай так: ты иди, а я с меня завтрак в постель?

— Принесешь мне чай? — закусываю губу.

— М-м-м, чай, и не только, — играет бровями, а я убегаю.

Торчу в ванной дольше обычного, привожу себя в порядок. Надеваю мягкие домашние брючки и топ на бретельках. Да, я хочу подразнить Волкова. Имею право!

Сушу волосы, подкрашиваю ресницы. Румяна не трогаю — щеки и так алым налиты. Возвращаюсь в комнату. Волков уже лежит поперек кровати и разговаривает по телефону.

Его глаза расширяются при виде топа, который обтянул грудь. Белья под ним нет, поэтому соски моментально реагируют и выделяются. Волков шумно сглатывает и протягивает мне руку:

— Отправь его к логистам! — командует в трубку.

Ух, злой какой.

Усаживает меня напротив себя и протягивает чай. Тяну носом запах. Но чувствую только аромат тела Ромы. Он принял душ, но я все равно улавливаю запах, который свойственен только ему.

— Тогда расшевели логистов! — ругается. — Что ты мне звонишь ни свет ни заря? Я даже пожрать не успел.

Берет с тарелки бутерброд с красной рыбкой и свежим огурцом. Я пытаюсь забрать его, но Рома не дает. Приходится кусать.

Облизываюсь. Он сглатывает.

— Насрать, что выходные! У нас тачки ездят и в выходные, и праздники!

Скармливает мне бутерброд. Смотрит жадно.

Потом берет свежую клубнику и макает ее в сливки. Черт, и почему это так пошло? Между ног сводит желанием, но я продолжаю сидеть в позе лотоса и есть все, что дает мне Рома.

Съедаю клубнику и перехватываю за запястье его руку, подношу к губам, облизываю пальцы. Волкова ведет не по-детски. Он тянется ко мне, но вспоминает, что разговаривает по телефону, и тормозит.

— Тогда разъеби там диспетчеров! — Беру его палец в рот и сосу. — Какого хера они проебывают тачки-и-и… — голос сбивается.

Я тихонечко смеюсь и выпускаю палец изо рта. Рома тут же облизывает его и закатывает глаза.

В глазах огонь, пожар. В комнате поднимается температура. Мне жарко, грудь ноет, низ живота болезненно пульсирует. Я схожу с ума от желания. Вызовите мне кто-нибудь пожарных, я горю!

Рома берет банан, чистит его и водит меж моих сомкнутых губ, а я закатываю глаза и открываю рот. Волков тут же подносит мне банан. Засовывает его мне в рот и играется — то глубже опустит, то вытащит. Это вообще сатанизм какой-то! Но я с острым желанием вступаю в эту игру и кайфую.

— Все, Женя, решай сама! — рявкает Волков. — У меня тут яйца горят!

Отшвыривает телефон и опрокидывает меня на спину:

— Пиздец тебе, проказница!

Срывает с меня брючки вместе с бельем, закидывает ногу себе на плечо и входит. Резко, быстро, до упора. Вскрикиваю и тут же зажимаю рот ладонью. Рома слетает с катушек и трахает меня. Бешено, дерзко, быстро. И я улетаю. Это не секс, не любовь. Это что-то другое. Животное, неистовое.

А после уносит меня в душ и не выпускает из объятий. Шепчет всякие глупости и нежности, ласкает, тискает, и я таю, таю, растворяясь в нем.

Не пожалеть бы…

И снова о любви ничего. Три пресловутых слова… ну что тебе так сложно их произнести?

Глава 36. Гости

Аделия

— Накинь что-нибудь, — рычит и кусает меня через ткань за выступающий сосок.

— Ай! Я как раз собиралась надеть свитер!

— И шубу сверху! И скафандр! Сейчас принесу.

Смеюсь.

— Ты всегда был таким тираном или это проявляется только сейчас?

Ромка трет отросшую щетину:

— Не знаю. Но если ты выйдешь вот так, — окидывает взглядом мою маечку, — вместе с моими девочками, я за себя не ручаюсь.

— Хорошо, ладно! — сдаюсь и натягиваю свободный свитерок. — Так нормально?

Волков отходит на несколько шагов назад, окидывает меня придирчивым взглядом:

— Дель, а поехали к тебе домой, а? — спрашивает неожиданно.

И подходит вплотную.

— С днем рождения Димку поздравили, можно и смыться. А?

— А почему ко мне? — удивленно вскидываю брови.

— Потому что в нашей квартире — склеп. Я даже клининг два раза в неделю отменил. Нахрена? Я там не появляюсь.

— Почему?

— Потому что там нет тебя, — разводит руки. — Там, наверное, пыльно, так что вот.

— А где ты жил все это время? — ревность сочится из кровоточащей, еще не зажившей раны.

— У Лехи. Но теперь он вернулся, и я должен уехать оттуда.

— И поэтому ты хочешь переехать ко мне? — голос садится. — Потому что у себя не хочется?

Ох дура-дура, Делька. Подзатыльников тебе надавать! Губу раскатала, признания ждешь? Ромочке жить негде! Захотеть он изволил домашней еды, а ты тут уже планируешь счастье до гробовой доски.

— Черт, — Волков трет затылок. — И да и нет! Дель, неужели ты думаешь, мне некуда поехать?

Громко ахаю от обиды и нервно сжимаю свитер на животе. Вот так намек!

— Что, ждут тебя, Волков?! Так ты поезжай туда, где ждут! — выкрикиваю и отталкиваю его.

— Да ведь я же гостиницу имел в виду! — кричит мне вслед и пытается схватить за кисть. — Гостиницу! А ты что подумала?