К концу марафона даже у меня начало сводить голени, хотя я активно их стимулировал, разгоняя кровь. Останавливаться пришлось несколько раз, хотя я не стремился быть впереди всех и бежал в щадящем темпе. К слову, те, что вначале вырвались вперед, дистанцию и вовсе не закончили.

На финиш я пришел первым из первого курса, но далеко не первым со второго и третьего. Да и разрыв с Лехой или некоторыми ашниками был минимальный – от двух до семи минут. И все же мы уложились в нормативы второго курса, которые выполнить смогли не все. Но даже так отсеялось три четверти.

Не знаю почему, но особенную гордость и удовольствие я испытал, когда увидел закончившую испытание Ангелину, пробежавшую чуть ли не лучше меня. Хотя еще позавчера у девушки был такой стресс, что организм мог и подвести. К тому же ее искаженная аура начала выправляться, в том числе и моими стараниями.

Потом был отсев по боевке, по знаниям, по… многим другим параметрам, и вот уже из трех тысяч нас осталась одна. А следом пошли ежедневные занятия в полевом лагере, расположившемся на полигоне. Неделя… вторая – и вот уже романтика исчезает, а вместо нее появляется холодный душ, сквозняк, идущий по полу, и ежедневные адские нагрузки. К концу второй недели отсеялось еще половина, а сегодня, может, уже больше.

– Бегом марш! Запевай! – приказал Строганов и сам припустил рядом с первой группой, постепенно смещаясь к хвосту колонны.

– Наблюдая за тварью в прицел автомата, ты надеешься лишь на удачу солдата, – затянули мы на выдохе переиначенные слова окопного поэта. Я держался чуть сбоку от «своего» взвода, который изменился до неузнаваемости естественным путем. Леха и Петр каким-то чудом еще держались, остальные полностью сменились.

Людей, которые бежали рядом, я не выбирал, просто шел вперед, выполняя приказы, и те, кто выдерживал мой темп – оставались со мной. Остальные – отсеивались естественным путем. В регулировании этого процесса я пока не видел никакого смысла, тем более что все получалось само собой.

– Тридцать минут на прием пищи. Наедайтесь до отвала, у вас будет четыре часа на переваривание, – благодушно крикнул Строганов, сам садясь за один из столов. К нашему приходу все блюда уже лежали на подносах, осталось только добавить напиток и что-то себе по вкусу, но большинство разбирало так, не заморачиваясь.

Гречка или картошка с мясом, овощной салат с соусом, до ста грамм сладостей и темного шоколада для мозгов – что еще нужно молодому растущему организму? Много калорий, быстрые и медленные углеводы, кальций и витамины. Я походя посчитал калорийность такого «завтрака», вышло что-то в районе полутора тысяч. И ведь при всем этом не казалось много, в самый раз.

Получаса вполне хватило, чтобы тщательно прожевать пищу и запить. Никуда не торопясь, но и не тормозя. Хотя по многим одногруппникам я видел, что он вкуса пищи вообще не чувствуют, жуя с остекленевшими глазами. Нет, эти не вывезут. Хотя могут и перешагнуть через рубеж, войти в новый ритм жизни.

– Собрались! Строиться! Бегом, на занятия, марш! – скомандовал Василий, и мы наконец разделились на три потока. Третьекурсники отрабатывать умения резонанса, мы со второкурсниками – на теоретические занятия и практики. Ввалились мы в большую аудиторию буквально перед самым звонком, но каждый из ста человек уже знал свое место, так что толкучки не возникло.

– Доброе утро, кадеты! – поприветствовала нас Мария, поднявшись с места преподавателя.

– Доброе утро, госпожа поручик! – хором ответили мы.

Невольно каждый из студентов оценил новый наряд моей связной. Парни со своей стороны, с трудом подбирая слюни. Девчонки – со своей. А посмотреть и в самом деле было на что, Мария, как и любая другая профессиональная ведьма, совершенно не стеснялась достоинств своего тела, грамотно скрывая недостатки.

Она с легкостью несла большую, можно сказать, огромную выпирающую грудь, не сгибая спины, хотя опытным взглядом можно было отметить и корсет, и спортивный топ телесного цвета, скрывающийся под белоснежной блузкой. Короткая юбка с вырезом на боку лишь подчеркивала шикарные длинные ноги в чулках.

Кажется, наша преподавательница пользовалась всеми способами самовыражения, недоступными во время постоянной военной службы, и сейчас, получив неожиданный отпуск, отрывалась по полной. И, судя по часто «плывущим» взглядам студентов, своей цели она добилась.

Что же до девушек, которых после всех испытаний в нашей группе осталось около сорока процентов, на примере Марии они учились. Как манипулировать окружающими парнями, так и держаться на фоне подруг и однокурсниц. К слову, я начал замечать, что и на парней они смотреть начали совсем по-другому. Хотя чего тут удивительного?

Пока мы были в ТУФ-группах, нас иначе как мусор и не воспринимали. Презрительные, иногда нейтральные или насмешливые взгляды. Очень редко – с крупицей интереса. Когда мы только оказались все вместе на отборочном полумарафоне, нас воспринимали так же. Но стоило большей части студентов из групп после Ж отсеяться, и взгляды в корне поменялись.

Они как бы спрашивали: «Какого черта? Почему эти черножопые из ТУФа остались, а нормальные парни, наследственные военные из ЗИКа, в большинстве отсеялись?» Тем, кто осмелился спросить у преподавателей об этом напрямую, ответили: «Потому что они лучше, других причин нет». Но на самом деле ответ был.

Ребята рвали жилы и стирали в кровь ноги, чтобы стать кем-то значимым. Чтобы вырваться из того ада, в который скатывалась их жизнь день за днем. Они делали это до поступления в училище и сейчас, едва увидев шанс, схватились за него обеими руками, словно за спасительную соломинку.

Других причин не требовалось. Да, многим было тяжело. Некоторым так тяжело, что они не справлялись. Из наших отсеялась уже половина, осталось тридцать человек из семидесяти пяти, но правда заключалась в том, что у других групп дела шили не лучше, а даже хуже. Из парней алфавитовцев – А, Б и Г – прорвалось сквозь отбор только десять человек. Шесть – из А.

У девушек были чуть проще нормативы по силовым упражнениям, и хоть неприятно это признавать, но многие были умнее парней в наших группах. Да что по знанию материала они легко дали бы десять баллов форы любому, включая меня. Так что девушек из пяти групп осталось почти сорок. И вот теперь они смотрели на нас с интересом. Не слишком приятным, впрочем. Как на щенков на блошином рынке.

Вот вроде питомец и хозяин должны понравиться друг другу, но что-то никто у щенка не спрашивает, согласен он с девочкой, которая его выбрала, жить и нравится ли ему носить большой голубой бант на шее. А самое неприятное – значительная часть этих взглядов доставалась мне. И бесило это не только меня, но и Ангелину, которая прекрасно все видела и злилась.

– Продолжаем тему когерентного резонирования, – громко и четко произнесла Мария, и все посторонние мысли из головы мгновенно выдуло. Сосредоточится. Я уже в прошлый раз выяснил, что она дает максимально концентрированную информацию, которую мы должны переварить сами. Не зазубрить, а осознать.

– Резонанс с божественной материей имеет энергетическую, физическую и смешанную структуры. В зависимости от глубины и такта резонанса возможно получение эффектов следующего порядка, – не прекращая говорить, Мария быстро накидала на доске таблицу. – По горизонтали: волновой, плоскостной, объемный, смешанный.

– По вертикали: энергетический, силовой, стихийный, смешанный, – проговорила Мария, заполняя таблицу. – Это общие характеристики, освоение которых привязано к выдаче рангов при аттестационной комиссии. Кто мне скажет – что значит волновой энергетический резонанс?

– Базовое умение поддержания резонанса, делящееся по эффективности, плотности, пиковой нагрузке и максимальному времени поддержания, – подняв руку и дождавшись кивка, ответила Мальвина, бывшая староста 1Ж1.

– Совершенно верно. Это базовое, получаемое всеми прошедшими инициацию умение. Однако в нем есть различные аспекты, позволяющие подпитывать технику и оружие разного класса, – быстро проговорила Мария. – Если удается освоить только этот тип резонанса, даже в совершенстве, личное дворянство не получить и выше тринадцатого ранга в титуле не подняться. А какое вы знаете самое сложное умение резонанса… допустим, второго ранга?