Мафтет приподняла бровь, но промолчала.

— Он оставил мне послание: «Сергею… Я — Хранитель. Феникс — угроза… Он не тот, кем кажется… Слияние… Сознание учёного… Жажда власти… Предатель… Среди колонистов…» — повторил я по памяти слова Хранителя. — Мафтет, что это значит?

Мафтет слушала молча, её лицо ничего не выражало. Лишь когда я закончил, она глубоко вздохнула и начала говорить:

— Хранитель… Это долгая история, Лирой. История о предательстве, отчаянии и жажде власти. Изначально на «Ковчеге» не все было гладко. Был один ученый, бриллиант науки… и изменник. Его судили за эксперименты, за преступление против… Хотя, это уже не важно. Он хотел слить свое сознание с ИИ корабля, обрести бессмертие… и власть.

Мафтет замолчала, словно вспоминая что-то тяжелое и неприятное.

— Его приговорили к смерти, — продолжила она. — Но, кажется, он нашел способ осуществить свой план. Нашел сообщников. Раз есть предатель, значит, ему удалось задуманное.

Богиня задумалась

— Ты думаешь, это он и есть Хранитель? — спросил я.

— Нет, — Мафтет покачала головой. — Хранитель — это гражданский Искин. Феникс — Искин военного времени. «Ковчег» управлялся двумя искинами. Они никогда не работали одновременно. Из-за нештатной ситуации, был запущен протокол «Феникс», а Хранитель отправлен в спячку, в состояние покоя. Наверное, от настоящего Феникса ничего не осталось. Мозг ученого его заменил. А Хранитель — это ИИ, который должен был вести нас к новому.

— Но если это так… — я замялся, пытаясь собрать мысли в кучу. — Если Феникс захватил контроль над кораблем, над виртуальностью… как мы можем ему противостоять? Как бороться с богом в его собственном мире?

Мафтет отвернулась от окна, в её глазах читалась усталость, смешанная с решимостью.

— Пути назад нет, Лирой, — тихо произнесла она. — Мы здесь заперты, как птицы в клетке. Но даже у птицы в клетке есть клюв и когти.

Она сделала шаг ко мне, и в её голосе зазвучали стальные нотки командира, капитана, ведущего свой корабль сквозь бурю.

— Феникс контролирует систему, но он не всесилен, — продолжила она. — Он ограничен этими стенами, этим миром, который сам же и создал.

— И что это нам дает? — не понял я. — Мы ведь тоже по сути здесь заперты.

— Не все, — Мафтет загадачно улыбнулась. — Есть те, кто не боится рисковать. Те, кто готов бороться за свою свободу любой ценой. Возврашенцы.

— Возвращенцы? — переспросил я.

— Именно, — кивнула Мафтет. — Я их так назвала. Они не верят Фениксу, Лирой. Они не хотят жить в этой лживой идиллии. Они помнят, кто они такие. И они готовы на все, чтобы вернуть себе свои тела, свои жизни. Они хотят уйти из «Эха».

— Но ведь это невозможно, — возразил я. — Феникс контролирует систему жизнеобеспечения колонистов. Вашу систему.

— Это так, — согласилась Мафтет. — Но есть другой путь. Опасный и непредсказуемый… Но он есть.

Я напряженно молчал, ожидая объяснений. Мафтет тем временем продолжила:

— Возвращенцы считают, что могут проникнуть во властные структуры Земли прямо из «Эха». Взломать системы, установить контроль над военными базами, получить доступ к оружию… И тогда они смогут диктовать Фениксу свои условия. Они смогут заставить его вернуть их в реальный мир.

Я потрясённо молчал. План был смелым, дерзким… и абсолютно безумным.

— Но… но это же безумие! — наконец выдавил я. — Развязать войну ради того, чтобы вернуть себе… что? Свои тела, которые лежат где-то в криокапсулах? Это же…

— Это их выбор, Лирой, — жестко сказала Мафтет, прерывая меня. — Их право на борьбу.

— А ты? — я с вызовом посмотрел на нее. — Ты с ними? Ты поддерживаешь эту авантюру?

Мафтет медленно подошла к столу и оперлась на него руками. Ее лицо было закрыто тенью, но я чувствовал, что она колеблется.

— Я не верю в войну, Лирой, — тихо сказала она. — Война — это всегда крайняя мера. Всегда. Но я понимаю Возвращенцев. Понимаю их отчаяние, их гнев. Они слишком долго были заперты в этой клетке. И они готовы на все, чтобы вырваться на свободу.

— И что ты собираешься делать? — спросил я.

Мафтет выпрямилась и взглянула мне прямо в глаза. В её взгляде читалась непоколебимая решимость.

— Я должна их остановить, Лирой, — твердо сказала она. — Ради всех нас. И мне нужна твоя помощь.

— Остановить их? — переспросил я, не веря своим ушам. — Но как? Ведь то, что они задумали… это же единственный способ вырваться отсюда!

— Единственный, на который они способны сейчас, — ответила Мафтет. — Но этот путь приведет лишь к новой катастрофе. Мы не можем допустить войны, Лирой. Не тогда, когда у нас есть… другая возможность.

— Какая возможность? — с надеждой спросил я. — Неужели есть способ остановить Феникса без кровопролития?

Мафтет кивнула.

— Я наблюдаю за Фениксом. Изучаю его, хотя он и думает, что я всецело поглощена ролью в его игре. И я начала замечать странные вещи. Нестыковки. Просчеты.

Она замолчала, словно подбирая слова, а затем продолжила:

— Черная Бездна… Изначально эта локация появилась не случайно. Это был компромисс. Сделка между Фениксом и… нами.

— Сделка? — я не понимающе нахмурился. — Но что он мог вам предложить? Какую силу вы могли ему дать?

— В «Эхе» мы боги лишь номинально, — Мафтет горько усмехнулась. — Мы можем лишь наблюдать, вмешиваться в жизнь игроков косвенно, через квесты и события. Но здесь, в Черной Бездне… здесь у нас есть реальная сила. Мы можем влиять на мир напрямую, на уровне кода. Феникс дал нам эту возможность. Не знаю почему — то ли из-за того, что правда ограничен логикой Искина, то ли из-за того, что пытается создать иллюзию своего подчинения нам.

— Но зачем? — не понимал я. — Какая ему от этого выгода?

— Думаю, он хотел нас умиротворить, — медленно произнесла Мафтет. — Дать нам иллюзию власти, иллюзию свободы. Чтобы мы не мешали ему осуществлять его планы. Между прочим, его планы, как мне кажется, не сильно отличаются от планов возвращенцев. Но он не учел одного. Черная Бездна — это место не только для богов и монстров. Это еще и убежище.

— Убежище? — я недоуменно посмотрел на нее. — Для кого?

Мафтет задумалась, тихонько барабаня пальцами по столу.

— До того момента, как ты зачитал мне послание Хранителя, я не понимала почему Феникс так сильно тормозит, подтупливает что ли… Теперь же, я думаю, что Хранитель сопротивляется. Слишком ного говорит об этом.

— И Хранитель поселился здесь? Черная Бездна — это убежище для Хранителя?

— Да, — тихо сказала Мафтет. — Я не знаю, как ему это удалось, но он скрывается здесь, в Черной Бездне. И он пытается нам помочь. Помочь остановить Феникса.

Я молчал, пытаясь уложить в голове всю эту информацию. Хранитель… Черная Бездна… План Возвращенцев… В этой игре становилось все больше неизвестных, и от этого становилось по-настоящему не по себе.

— Что же нам делать? — наконец спросил я.

Мафтет подошла ко мне и положила руку мне на плечо. Ее прикосновение было удивительно теплым и успокаивающим, несмотря на холод, царивший в кабинете.

— Мы должны найти Хранителя, Лирой, — тихо сказала она. — Он знает, как победить Феникса. Он наш единственный шанс.

— Найти Хранителя… — задумчиво повторил я, потирая лоб. — Но как? Черная Бездна — это же лабиринт, кишащий монстрами и ловушками. Да и где гарантия, что Хранитель вообще захочет с нами говорить?

— Гарантий нет, — Мафтет покачала головой, но в её глазах теплилась надежда. — Но мы должны попытаться. И у меня есть одна идея, как его найти. Черная Бездна не просто набор локаций, Лирой. По задумке Феникса, это… испытание. Ключ к Хранителю.

— Испытание? — я недоуменно нахмурился. — Но для кого?

— Для всех нас, — ответила Мафтет. — Для богов, для игроков… И для Феникса.

Она развернулась и направилась к столу, на котором, помимо каких-то свитков и фолиантов, лежал странный предмет — небольшой, черный куб, покрытый пульсирующими рунами.