Проще говоря, переходил он из мира в мир в своём теле… в чём мать родила. Ничего он не мог взять с собой. Происходили, явно, загадочные и странные явления, не объяснимые ни какими законами ортодоксальной земной физики, математики, биологии и прочих наук. Там, в Племени Уходящих, никто, разумеется, не обладал даже и такими скудными и сомнительными знаниями, коими неудержимо гордится наша современная мировая и отечественная наука.

Зуранову иногда приходилось выступать с докладами о своей жизни в племени Раннего Неолита перед историками, археологами, антропологами… Бородатые «мудрецы» и молодые доктора и кандидаты всяческих наук в один голос утверждали, что всё, о чём рассказывает Зуранов, полная неправда или плод его больного воображения. Ранний Неолит не может быть таким, и точка!

Он другой, по утверждению учёных. Какой, они не могут сказать точно, «но в силу определённых объективных причин», Ранний Неолит не может быть «Зурановским». Да и кому нужны лишние заморочки и проблемы? Никому. Пусть всё идёт ровно так, как… задумано очень уважаемыми господами и дамами.

Что касается людей того дальнего времени, то соплеменники Зуранова-Зура, выслушивали рассказы Алексея, если не с большим сомнением, то с диким страхом. Но они, в отличие от земных гуманоидов двадцать первого века, многому верили, пусть, тоже, далеко не всё могли понять. По этой причине они физически боялись Зура и даже ненавидели его.

Здесь, на скамейке, в сквере он сейчас чётко вспомнил, то, как его, маленького мальчика, подростка люди изгоняли из своего племени. Произошло это не сразу и не так цивилизованно, как случилось бы в современном мире.

В Племени Уходящих уже тогда его, подростка, считали необычным и опасным человеком. Но он не считал и не считает себя таковым. Зур не обладал никакими сверхъестественными способностями, но в умении пристально наблюдать за происходящим и анализировать ему, ребёнку, никто не мог бы отказать.

Всё произошло уже тогда, когда, Льси и Длё, приёмных родителей Зура, поджарили на большом ритуальном костре и торжественно сожрали знатные люди Племени Уходящих и его Великий вождь Наст. Тогда уже сводных сестёр и братьев Зура добрые дикие люди разобрали по своим семьям и жилищам. С человеком, пришедшим от Неба и Великого Дождя, никто не пожелал делиться теплом своего очага, даже под угрозой смерти. Зур остался один в большой пещере своего, уже съеденного отчима, Льси. Сам добывал и готовил пищу, шил костяной иглой одежду – сам заботился о себе.

Что же стало последней каплей терпения Великого Племени Уходящих? Что, в одночасье, решило судьбу тринадцатилетнего Зура? По сути, только то, что он точно предсказал, не являясь официальным колдуном племени, что пещера старейшины Жока, вместе с его многочисленными жёнами и детьми вот-вот скатится в ущелье.

Чудесами здесь и не веяло. Просто наблюдательный подросток заметил огромную трещину в скальном образовании, которая увеличивалась с каждым днём и продвигало богатое и просторное жилище Жока к краю пропасти.

– Как только злые боги-андры начнут бороться под землёй друг с другом и шевелить большие камни и деревья, – осмелился сказать Зур Великому вождю Насту, – они не оставят Жока, его жён и детей в привычном земном мире. Все родичи старейшины Жока очень редко выходят из своей пещеры, они много спят, едят и пьют. В том далёком большом и умном мире, где Зур часто бывает, такое явление называется землетрясением.

– Даже самые мудрейшие люди далёкого мира, где иногда проживает и Зур, не могут быть мудрее Великого вождя Племени Уходящих Наста. Так считает Наст! И никто не может считать иначе! Юный Зур ошибается в своих предсказаниях, – беззлобно и смешливо ответил мальчику Наст. – Пусть лучше Зур заботится о себе, учится умело метать дротики, хорошо бросать камни в цель или изготавливать каменные топоры. Ещё не скоро к нему придут мудрость и сила.

Но Зур оказался прав в своих предположениях. Кусок гранитно-базальтовой скалы при первом же землетрясении скатился в ущелье. Тела старейшины Жока и его сожителей оказались погребёнными под тяжёлыми камнями на дне пропасти. Даже назойливые и наглые шакалы не смогли полакомиться вкусным и питательным человеческим мясом.

Во внешней трусости этих зверей – их отвага. Да и не трусливы они вовсе, если идут по следу кровавых пиршеств. Они научились выживать после стихийных бедствий – пожаров, наводнений, ураганов.

Мальчик прекратил думать о мудрости шакалов, когда понял, что серьёзная угроза нависла лично над ним. Ему безумно захотелось вернуться другой мир, в школу-интернат, изрядно опостылевший ему и надоевший. Он готов был предстать в голом виде даже перед самим директором интерната Тимохиным, Матвеем Ивановичем, выслушать его насмешки и пьяную ругань.

Он очень желал вернуться даже туда, в огромную спальню-жильё, где перед сном ему приходилось драться самыми крутыми пацанами – Зябликом, Малиной, Вонючкой. Там он тоже, по сути, был изгнанником, но в относительно цивилизованном, привычном мире остаться в живых имелось гораздо больше возможностей, чем сейчас. Он хотел вернуться в двадцатый век, даже представлял, как улетает куда-то, в пространство, в «чёрную трубу». Но желания его оставались только мечтой.

Сбывшееся предсказание Зура одну часть племени удивило, а другую – изрядно напугало. Эмоции в сторону подростка выплёскивались самые разные. Но как бы там не было, факт оставался фактом: беда случилась, и накликал её именно Зур. Скорее, не накликал, а получается, что со злыми подземными богами-андрами находился в сговоре, вместе с ними совершил зло, а по племенным масштабам – государственное преступление. Ведь старейшина Жок – не простой человек.

Увы, тогда подросток Зур заметил, что в обоих мирах, где он живёт, люди, почему-то, подразделяются на «простых» и… «сложных». Наверное, под первым определением кроется явный смысл и ряд определений – неимущий, бесправный, ограбленный, доверчивый, честный…

Племя, почти единодушно, считало Уходящих, то есть, самих себя мудрыми и справедливыми. Вот именно поэтому вождь со старейшинами и колдунами, после общего сбора основных представителей всех восьми родов, решил прогнать юного злодея… отправить подальше от основной от Серых Камней. Вероятно, такое название стоянке дало ещё более древнее племя, жившее здесь ещё до ледникового периода. Название определяло цвет основных горных пород той местности – гранита и базальта.

Никто не сомневался, что изгнание «маленького злого колдуна» – самое справедливое решение и выход из создавшегося положения. Так решили поступить «великие, мудрые и старейшие», а, в принципе, и всё племя. Человеческая соборность – прекрасно, но когда она превращается в стадность – гадко. Увы, так зачастую нелегко провести границу между народом и толпой, между добром и злом.

Убивать юного слугу горных, фактически, подземных богов Уходящие не осмелились. Они опасались прогневить тёмные и неведомые силы, состоящие из могущественных и жестоких, невидимых существ. Добрые же, небесные боги и благо дарящие лесные духи, по сообщениям колдуна Када, не советовали Уходящим убивать и съедать Зура. Правильно! Ведь отведавший мяса и крови мальчика, мог тоже стать слугой недобрых горных богов и духов. Но ведь раньше он был сыном Неба и Великого Дождя. Они часто приглашали Зура в гости к себе. А теперь давно уже так не поступают.

Публичное изгнание его из племени началось с восходом солнца. Обнажённый Зур стоял в середине условного квадрата, образованного четырьмя большими кострами. При этом всем присутствующим необходимо были снять с себя одежды из шкур, включая и набедренные повязки. Таков свящённый ритуал изгнания из племени.

Четыре, самые старые женщины, по сигналу небольшого бубна-барабана, сотворённого из древесной коры и неплохо выдубленной кожи молодого горного козла Крадита, обязаны были вслед изгнаннику бросать комья чёрной земли. Но ни один кусочек её не должен касаться изгоя. Иначе он снова вернётся к Серым Камням и принесёт новые беды и несчастья. Устойчивое поверье племени, а значит – истина.