– Скажите, Атланта, что вы думаете о моей диадеме? – спросила Ариша, переведя взгляд на хозяйку офиса.
– Это настоящий артефакт. Диадема твоя по праву. Не сомневайся. Она ждала тебя. Она уже часть тебя, – ответила Атланта.
– Присаживайтесь, Лео, за любой свободный столик, – сказала она. – Ариша приехала к нам из Севастополя и только что рассказала о причинах, побудивших её обратиться в наш Исследовательский Центр.
– Леонид – по – гречески, это львёнок, – сказала Ариша улыбаясь.
– Похож,– сказала Атланта.
Дело в том, что у меня рыжая и пышная шевелюра.
– Ариша – тоже красивое имя. Гораздо лучше звучит, чем, например, Алиса, – ответил я.
Ариша приняла комплимент и улыбнулась.
Это была рослая, физически очень развитая молодая девушка, с ярко – зелёными глазами. Её волнистые каштановые волосы живописно падали на плечи. Я был впечатлён её гордым лицом и красивой осанкой
«Да это настоящая амазонка. Над такой и не пошутишь», – подумал я, и сел за свободный столик, рядом с Аришей.
Атланта продолжала:
– С недавних пор, на нашем море, и его побережье, происходят необъяснимые и пугающие людей аномальные явления. Природные, или рукотворные – мы не знаем. Особенно на Крымском полуострове. Взять хотя бы аномальное по своей продолжительности землетрясение, о котором нам только что рассказала Ариша, как очевидец. Жизнь на нашем побережье заметно изменилась. Сознание людей так же. Объяснить происходящее никто не может. Тем более положить конец этим устрашающим явлениям. Поэтому наш Исследовательский Центр и решил направить небольшую группу молодых интеллектуалов для изучения ситуации на месте. Интуиция и сообразительность у молодых людей всегда выше, чем у всех остальных. Принимать неординарное, но единственно верное решение в каждой конкретной ситуации – это дело молодых. И главное – будущее на этой планете принадлежит вам.
– Лично я бы очень хотел узнать, кто именно запускает эти смерчики, – выразил я своё мнение.
– Может быть, Ариша расскажет нам о чём-то необычном и непонятном, появившемся на полуострове, о том, о чём мы ещё не слышали?– сказал Гор.
– У нас появились так называемые «шахматисты». Это в основном молодые люди. Волосы на их головах поседели необычно, а строго в шахматном порядке. Чередуются ровные квадратики чёрные и белые, как на шахматной доске. Настоящая готика. Один мой одноклассник тоже стал «шахматистом». Их так и называют «шахматисты», или «таксисты». По ночам, иногда, появляется невыносимый для слуха резкий звук. Вначале еле слышно, но потом он нарастает.… Люди в ужасе просыпаются. Такой звук может издавать только быстро летящее неизвестное животное. Есть видео в интернете на эту тему, но очень смутное… А ещё у нас появился Чёрный Замок…
–У вас будет возможность разобраться со всем этим на месте, – сказала Атланта. Сейчас я вам продемонстрирую одну из уникальных разработок нашего Исследовательского Центра.
Атланта открыла ящичек одного из столиков, и достала нечто похожее на увесистый смартфон. Она направила это устройство в сторону окна, и вдруг, в паре метров от него образовалось то, что принято называть шаровой молнией, размером с апельсин.
– Это плазмоид, если угодно, созданная и управляемая шаровая молния, – сказала Атланта.
Огненный шар оранжевого цвета стал заметно бледнеть, и совсем было пропал в воздухе, но Атланта прикоснулась к устройству, и плазмоид снова разгорелся.
– Ой!– воскликнула Ариша, – Я видела нечто подобное в подземном городе.
– Я тоже видел такой шарик в своей квартире, – сказал я, теперь понимая, что он не вылетел из створок моллюска, а влетел в открытое окно в невидимом режиме, а затем обозначился для того, чтобы я не вставлял стамеску в моллюска и не молотил по нему молотком.
– Он может выполнять функцию видеокамеры? – спросил я.
– Это одна из его функций. Плазма имеет множество уникальных свойств, – ответила Атланта.
Между тем плазмоид изменил цвет на тёмно-багровый и начал с оглушительным треском что-то выжигать в воздухе вокруг себя.
– Да это просто шумовая граната, – сказал я.
Мы были в восторге
––
С какой это стати?! Диадема – моя! – Ты – королева? – Я!
––
Я больше не могла всё Это переживать одна. Я должна была Этим с кем-то поделиться. Но не с бабушкой же, только что оправившейся от инсульта, и не с младшим братом, и не с одноклассниками, которые вряд ли бы поняли меня правильно…
Но я верила – меня поймут и мне помогут. Поэтому и решила обратиться в Исследовательский Центр…
Во второй половине февраля у нас, в Крыму, начались продолжительные подземные толчки. Казалось, сам бог подземного царства Аид, разгневался на род людской, и непрерывно сотрясал землю на протяжении нескольких дней. Как только землетрясение немного поутихло, мы с мамой поехали на место её последних археологических раскопок. Мы там уже были несколько раз. Конечно, ехать сейчас, было очень рискованно, но это был уникальный шанс.
Моя мама работала в Институте археологии Крыма, в отделе античной археологии, на должности ведущего научного сотрудника. Эти раскопки велись примерно в семидесяти километрах от нашего дома в Севастополе, в окрестностях пещерного города. На этот раз мы ехали долго, постоянно объезжая завалы из горных пород. Оползни, как подземные кроты, понасыпали на дороге кучи щебня, грязи и песка. Череда этих землетрясений по силе и продолжительности уже превзошла серию знаменитых крымских землетрясений, случившихся сто лет тому назад, в 1927 году. Значительные разрушения произошли не только в городе…
Было раннее утро. Только что начало рассветать. Чёрные тучи на северо-западе были похожи на огромных животных с огненным подбрюшьем. Порывы ветра с громкими хлопками и крупными дождевыми каплями били в стёкла нашей машины. В горах, на скалах и уступах, под огромным давлением, словно из ноздрей подземного дракона, вырывались на поверхность шипящие струйки белого пара. Такого мы ещё не видели.
Наконец, мы доехали до нашего заветного места на горном плато. На скальных породах образовались многочисленные неширокие трещины, и спускаться вниз стало гораздо легче.
Когда же мы оказались перед знакомым лазом в пещерный город, то вместо узкой расщелины, увидели огромный провал. Казалось, скалы здесь просто расступились. В такое открывшееся пространство запросто мог влететь обычный вертолёт.
Мы сняли с себя альпинистское снаряжение и включили налобные фонари. Но этот чёрный провал полностью поглотил электрический свет. Тогда мама достала из моего рюкзака мощный фонарь и подошла к самому краю провала.
– А́ри, здесь какая-то площадка. Доставай трос.
Я достала из рюкзака бобину со стометровым тросом и стальной колышек для крепления этой большой катушки. Колышек был вбит, бобина закреплена. Конец троса мама привязала к большому карабину, а его пристегнула к своему поясному ремню. В левой руке она держала фонарь, а в правой – небольшой альпеншток. Всё остальное, как всегда, висело на мне – в огромном рюкзаке.
Мама попыталась зацепиться за край этой площадки в самом конце гигантского разлома, но это ей не удалось. Тогда я прижала трос левой ногой прямо к скале, и мама смогла закрепиться на площадке. Я видела, как она включила фонарь.
– Что там? – спросила я.
Мама продолжала светить. Луч фонаря переместился вправо.
– Это не площадка, Ари! Это ступенька! Это ступеньки! – кричала мама. Они огромные! Они уходят вниз.
– Держи крепче трос! Смотри, чтобы я не стянула тебя в пропасть, когда буду спускаться, – крикнула я.
– Нет, нет, я хорошо закрепилась, давай! – ответила мама.
Я быстро натянула на руки кожаные гловелетты (кто не знает, это перчатки с обрезанными подушечками для пальцев) и легко соскользнула по тросу прямо на маму. Она сидела у края скалы, упираясь в неё кроссовками, и держала трос обеими руками. Я сбила её, как она сказала: "с пятой точки". Мы расхохотались так, что долго не могли остановиться… Мама что-то говорила, кажется, "слетела с катушек". Это был необыкновенный по силе смех. Может быть от взлетевшего, как никогда, адреналина, или от газа, выходившего из самого чрева Земли. Чувства страха не было совершенно. Наоборот, нами овладела уверенность и решимость. Мы чувствовали небывалый прилив сил.
