«А та какова» — подумала она с горечью про мать, она же знала, что она, Ману, в нём души не чает. «Как она могла так поступить со мной! Ей что, других кобелей было мало из более чем тысячи трёхсот мужчин в колонии? Почему она решила соблазнить и отобрать у неё именно его — её Стайя⁈» Через некоторое время после своего самобичевания она вдруг почувствовала, что в ней закипает злость на всех и вся, которая затем постепенно преобразовалась уже в невиданную до этого ненависть к этим обоим, когда-то самым близким для неё существам.

— Твари поганые! — Прошептала она.

— Ну я вам устрою медовый месяц!

Весь последующий день, вплоть до самого позднего вечера, она заливала своё женское горе имеющимися горячительными напитками и продумывала планы ужасной мести для обоих. Но уже утром, приведя себя в порядок, отправилась к Зейле, чтобы посмотреть, каких успехов та добилась с обучением пленного харка языку кайров.

— Ну и как обстоят у тебя дела с нашим подопечным⁈ — Поинтересовалась она у подруги с порога.

— Ну кое-чего я уже добилась! — Довольно заметила та.

— Этот Харк сначала страшно перепугался, когда я попыталась подключить его к оборудованию нейростимулирования, и всячески сопротивлялся. Но затем, видимо осознав, что это для его пользы, сам заинтересовался обучением, и дело явно пошло на лад! — Пояснила она, бросив какой-то странный взгляд на находившегося за решёткой человека.

Подойдя к клетке, Ману с интересом посмотрела на него и произнесла:

— Ты понимаешь меня⁈

Тот лежал, закинув руки за голову, на постеленном прямо на полу старом матрасе и с увлечением рассматривал что-то, только видимое ему на потолке.

Повернув голову, он прищурился, видимо, пытаясь рассмотреть, кто это к нему наведался, и с сарказмом заметил:

— Я Вас слышу, мадам, только не орите так — я не глухой, а то у меня и так голова раскалывается.

Ману изумилась — харк, судя по всему, был с чувством юмора даже в таких незавидных для него обстоятельствах.

— Ну тогда ты должен понимать, что от твоих ответов на мои вопросы зависит всё твоё дальнейшее будущее. Если ты окажешься для меня бесполезным, мне придётся от тебя избавиться! — заметила она с явной угрозой.

— И чем, по-Вашему, я могу быть полезен? — Ехидно поинтересовался тот.

— Никакими великими тайнами в силу незначительности своей персоны я точно не располагаю!

Ману этот харк нравился всё больше, он существенно отличался от всех тех местных экземпляров, с которыми ей приходилось общаться до этого. Подвинув к клетке стул, она расположилась на нём и пояснила:

— На эти вопросы харк, ты по-любому знаешь ответы, так что не буду ходить вокруг да около: первое — зачем вы здесь? И второе — сколько вас прибыло на эту планету?

Поднявшись наконец на ноги, тот подошёл вплотную к решётки и, присев на корточки прямо напротив неё, презрительно ухмыльнулся.

— Ну, во-первых, здесь мы потому, что выиграли поездку сюда в лотерею. Ну, и во-вторых, я как-то не догадался сосчитать, сколько нас было на том корабле!

— Ясно! — Уже закипая, процедила Ману.

— Шутить со мной, значит, вздумал, идиот! Ну ничего, сейчас тебе прочистят мозги! — Разгневанно произнесла она и, уже направляясь к выходу, услышала:

— Никоим образом, милая, просто какие у вас вопросы — такие у меня и ответы. Или вы думаете, что со мной кто-то решил поделиться там данной информацией специально для Вас!

Остановившись как вкопанная, она повернулась и увидела его насмешливый взгляд. Этот харк уже не просто над ней издевался, он как-то будоражил её своей дикой, варварской силой, проявляющейся в каждом его слове и движении. Встретившись и словно соединившись с ней этим взглядом, он как-то тягуче, растягивая, словно волнами, слова, назидательно произнёс:

— Вообще-то меня зовут Бейн, мадам! Это чтобы вы знали, что к людям надо обращаться по имени, а не по вашим дебильным кличкам. Поэтому, если вы захотите о чём-то со мной ещё поговорить — зовите меня Бейн. И не забудьте принести в следующий раз что-нибудь из нормальной еды, а не ту бурду, которой меня здесь всё это время кормили. И не забудьте про бутылочку коньяка и про ту пачку сигарет, которую изъяли из моего кармана. Без этого я ни о чём с вами больше вообще разговаривать не буду. Пошли вы, одним словом, в задницу, мадам! — После чего он повернулся и, проследовав до своего спального места, развалился на нём, отвернувшись к стене.

Открыв рот, Ману было хотела что-то ответить ему на это, но, так и не найдя слов, застыла в этом положении на некоторое время, как выброшенная на берег рыба. Так с ней ещё никто не разговаривал, даже подлец Скай, не то что там какой-то харк, хоть и прибывший сюда из другого мира. Посмотрев на стоящую неподалёку также с опешившим выражением лица Зейлу, она выскочила из помещения. Это был второй удар по её самолюбию за последние два дня. И она, конечно, этого спускать этому наглецу харку с рук не собиралась. Но над этим надо было подумать, чтобы собрать воедино враз разбежавшиеся все мысли в голове. Спустя полчаса в камеру Бейна заявились две охранницы с электрошокерами. Ещё через час она решила навестить его сама.

Открыв дверь в помещение, Ману обомлела. Обе надзирательницы и экзопсихолог были связаны и заперты в камере с кляпами во рту. Зато сам Харк сидел за столом и слушал музыку из, ко всему прочему, прямо ей в грудь смотрело дуло пистолета, видимо, отобранное у одной из незадачливых охранниц.

— Проходите, мадам, а то я вас уже заждался! — Произнёс он, улыбаясь чуть ли не до самых ушей.

Чувствуя, как у неё подкашиваются ноги, она молча прошла к стоящему неподалёку стулу и медленно осела на него.

— Тебе отсюда всё равно не выбраться — заметила она в смятении.

— А я и не собираюсь! — Изрёк любезно тот, наливая себе очередную рюмку спирта из найденных, видимо, здесь медицинских запасов.

— К тому же нас с вами остался, как я помню, незакончен разговор, вот я и предлагаю его продолжить, так сказать, на новых условиях!

— И что ты хочешь⁈ — Спросила она в недоумении.

— Да ничего такого, чтобы вы не могли сделать! — Рассмеялся он.

— Просто хочу вам несколько прояснить ситуацию, в которой вы тут неожиданно для себя оказались! Кстати, как вас зовут, а то вы так и не представились!

— Ману! — буркнула рассеянно та.

— Так вот, Ману, подготовка ваших, так сказать, охранниц находится ниже всякой ватерлинии. Ваши цепные псы не владеют даже простейшими приёмами рукопашного боя. Если ваши солдаты подготовлены так же, я вообще не понимаю, как они собираются воевать с нами. Их просто перещёлкают, как в тире. Если не секрет, в скольких войнах участвовал ваш народ за последние, к примеру, тысячу лет⁈

— Тебе-то какая разница⁈ — Мрачно заметила та.

— Большая, может, я хочу предложить вам свои услуги в этом мире, а то в том, откуда я прибыл, моя карьера что-то не задалась!

— Даже так! — Ману с удивлением посмотрела на него.

— И что же ты хочешь в обмен на предательство своего народа⁈

Почему же предательство! Теперь удивился тот.

— Я предлагаю всего лишь наём к вам на службу. Люди, знаете ли, по своей сути совсем не однородны, и различий в них намного даже больше, чем кажется вам. Только они внутренние, а не внешние, к примеру, тот мир, в котором когда-то я родился, был уничтожен не кем-нибудь, а тоже людьми, хоть они и явились из другого мира. Так что я не вижу никакого предательства перед своим народом, который был фактически уничтожен и порабощён эрейцами. Так что можно сказать, что у меня общие с вами враги, и предавать мне в этом случае некого. Но в отличие от вас я лучше знаю и разбираюсь в них.

— И как же ты представляешь эту свою службу у нас⁈ Точнее, чем именно ты нам можешь помочь, находясь в данный момент здесь, а не там⁈ — заметила скептически Ману.