Я засел придумывать ник и страдал почти два дня. Друзья в сети называли меня просто «Депеш», но было очевидно, что я не мог стать VJ Депеш – это давало бы неверные идеи об ограниченности моего музыкального кругозора. У меня был шорт-лист из десяти-двадцати коротких и звучных вариантов, которые, на мой взгляд, идеально подходили мне. В итоге мне больше всего понравился вариант Chris – Крис (вдохновил меня на него Крис Редфилд – главный герой моей любимой видеоигры Resident Evil). Но чего-то в нём как будто не хватало, не звучало. Недолго думая (о последствиях), я добавил в конце букву «T» и получилось звучное «Крайст». Это был борзый и очень двусмысленный вариант, навевающий ассоциации с центральной личностью в христианской религии, но я посчитал, что, если Виктор сочтёт это неприемлемым, мы обязательно успеем придумать другой вариант. Я написал записку и оставил её на столе Логачёва.

За день до эфира я написал Вите e-mail, мол, всё ли в порядке? Завтра у меня первый эфир! На что получил ответ: «Удачи, я уже уехал в Нижний».

Таким образом, в воскресный (!) эфир Первого Альтернативного Музыкального Телеканала вышел ви-джей Христос. Остановить меня было некому – во всём здании телеканала в это воскресное утро были только я и охранник. Зрители приняли меня весьма тепло, эфир прошёл отлично. Но, когда мне на следующий день из Нижнего Новгорода позвонил изумлённый Логачёв, я понял, что моя записка потерялась. Он никогда не согласовал бы такой никнейм.

В итоге, инцидент замяли. На форуме написали, что VJ Christ не прошёл «проверку боем» и его уволили. Встречайте! Новый ви-джей – Rush (по названию одноимённой песни Depeche Mode). Этот вариант уже отобрал сам Витя из того, что было в моём шорт-листе.

Dave Schrödinger: Какой твой любимый музыкальный блок?

Сергей Клименко: Конечно же, мой собственный, я ведь считал свой музыкальный вкус безупречным.

Но, если честно, случайность, которая определила «ОЛДыри» на регулярное время моего воскресного эфира, стала для меня настоящей отдушиной. Через несколько месяцев работы в чате по три раза в неделю, мою подвижную нервную систему начали прилично напрягать постоянно повторяющиеся клипы из условного «Топ-20 народного рейтинга». И несколько часов «ОЛДырей» искусственно ограничивали прыть закидывающих всю дискографию Amatory в очередь VIP-клипцов. И, откровенно говоря, вообще снижали активность голосования в ноль, что позволяло мне построить собственный эфир (почти что) без каких-либо вмешательств аудитории. Поэтому, как ни банально, блок «ОЛДыри» был моей любимой спокойной гаванью.

Dave Schrödinger: В чём особенность блока «ОЛДыри»?

Сергей Клименко: Наверное, разочарую, если скажу, что никаких внутренних определений или концепций нам никто не раскрывал. Да и не стану утверждать, что нам, ви-джеям, было уж слишком любопытно.

Технически – это был регулярный плейлист телеканала с наложенными жёсткими ограничениями по репертуару, которые невозможно было обойти простому ви-джею без помощи Мити Махова (программного директора A-ONE – прим.) или Совы. По моим воспоминаниям, там были представлены вполне себе современные группы, творчество которых подпадало под некую концепцию классических направлений основных жанров: классический рок, блюз-рок, битлеск, разнообразный мейнстрим хард-рока, хэви и прогрессива, но без уходов в нишевые поджанры. Та же логика, как будто бы работала и с электронной частью блока «ОЛДыри», где основной упор делался на признанных «отцов», а также хип-хопом, в основном представленным олдскульным рэпом.

Dave Schrödinger: Вот! Давай поговорим про рэп, раз уж ты его упомянул!

Сергей Клименко: Обязательно!

Dave Schrödinger: Под «олдскульным рэпом» стоит понимать Cypress Hill, Public Enemy, Run DMC и прочие подобные группы?

Сергей Клименко: Да, плюс ещё Тупак. «Олдскул» для меня – это целое направление, то есть, когда начитка идёт в ритм битам, а не параллельно… Ну, то есть, ритмическая американская поэзия, как и задумывался жанр рэп. До эпохи Тупака, так сказать.

Dave Schrödinger: С Тупаком всё понятно, но что касается рэпа новой школы… A-ONE помнят, как канал, на котором, в основном, крутили клипы рок- и металлических групп. Поэтому для многих остаётся загадкой, мол, какого хрена в эфире делали всякие Snoop Dogg, Eminem и прочие рич-н-бьюти, от которых уже тошнит на других каналах?

Сергей Клименко: Это в корне неверная гипотеза. A-ONE – альтернативный музыкальный телеканал. Не потому, что фокусировался на альтернативном роке или металле. А потому, что предлагал альтернативу конформистским музыкальным каналам, предлагал свободу выбора. Да, большинство зрителей и ви-джеев выбирали для эфира рок и металл. Но это был ИХ выбор, из множества альтернатив. Это постоянно доносили до нас и Витя (Логачёв), и (Владимир) Динов (директор премии RAMP – прим.).

Dave Schrödinger: Вот есть Antipop Consortium или какой-нибудь Sage Francis… Это исполнители альтернативного рэпа. Их никто кроме А1 не крутил в России. А, допустим, ту же «Касту» или 50 Cent ставили круглосуточно на попсовых каналах. Тогда получается, что А1 не отличается от остальных (каналов – прим.) ничем и не предлагал никакого «выбора»?

Сергей Клименко: Есть попса, а есть поп-музыка. В чём разница? Попсу люди «делают», чтобы заработать денег. Поп-музыканты – это талантливые люди, которые занимаются творчеством и в какой-то момент становятся популярными. Две крайности, между которыми находится большое множество артистов. Сложно определить грань, где на этой шкале находится «Каста», которые вышли из андерграунда или тот же 50 Cent, учитывая нелинейность его карьеры.

У нас не было задачи не пропускать в эфир то, что могло показаться на попсовых MTV или Муз-ТВ (где, между прочим, вовсю крутили Linkin Park и Nickeback). Была задача дать альтернативу и не свалиться в коммерческую ротацию для увеличения продаж новых альбомов артистов (а я напомню, что видеоклип – это рекламный продукт артиста, альбома, концерта). 50 Cent – это продукт для «нормисов», людей, которые, может быть, не особо разбираются в музыке. Это могло быть для них мягким входом в мир иной музыки, о которой они не подозревали и о которой могли узнать на А1. Задачу расширения аудитории тоже никто не снимал.

Dave Schrödinger: Очень хорошо, что ты объяснил разницу между попсой и поп-музыкой. Я думаю, многим это будет полезно узнать! Расскажи, пожалуйста, о том, как сформировались музыкальные блоки? Кто занимался подбором групп? Как вообще это происходило?

Сергей Клименко: Подбором групп и формированием пула видеоклипов для базы данных телеканала занимался Денис Дубовик (VJ Don), тогдашний глава «Отдела артистов и репертуара». С уверенностью в 90% могу предположить, что блоки создавал он же по собственному наитию. Жанровые эксперты и музыкальные критики нас точно не консультировали, а должность музыкального редактора в компании появилась только летом 2007-го года с приходом Владимира Борисова (ныне – программный директор «Русского радио»), покинувшего тогда аналогичную должность на радио Ultra. Хоть он и проработал на телеканале не очень долго, уже осенью уступив своё кресло Александру Самойленко, именно он начал формировать зачатки «правильного» и складного плейлиста, без перекосов и уходов в крайности.

Большинство видеоклипов приходило нам непосредственно от рекорд-лейблов, часть артистов присылали свои видео- и аудиоматериалы самостоятельно, и лишь единицы добирались до шоу «Клип-тест», где решение брать клип в эфир или нет, предоставлялось зрителям.

Dave Schrödinger: Много ли отечественных групп было представлено в «ОЛДырях»?

Сергей Клименко: Не вспомню сейчас, к сожалению. По-моему, на рубеже 2006-07 гг. вообще не очень много было русскоязычной музыки на канале.

Dave Schrödinger: Каких исполнителей ты помнишь? Были ли те, которые попадали в эфир незаслуженно, на твой взгляд?