Безусловно, и сам Поданев, и его партия, помимо самой недопустимости для всякого хоть немного порядочного человека мысли о приходе черного криминалитета к власти, представляли большую опасность для Киева.

Версия вторая: устранение ХЛПК — дело рук чужаков, прежде всего центральноукраинских и российских криминальных структур.

Папа всегда особенно подчеркивал, что в Крыму хозяевами должны быть крымчане.

«Известно, — писала „Литературная газета“, — что в убийстве Поданева принимал участие московский киллер… Полуостров — лакомый кусочек для „варягов“. Есть сведения, что некий могущественный украинско-российский клан превратил Севастополь в базу для транзита нефти».

Другое, украинское издание прямо указало, что «с устранением поданевцев еще больший вес и полную бесконтрольность получила в Севастополе „конкурирующая фирма“ — казанская группировка некоего Хайдера», контролирующая именно поставки нефти.

Вероятность такой подоплеки событий действительно существовала, но авторы статей не смогли убедительно ответить на несколько вопросов: почему чужаки устроили ликвидацию в самом что ни есть не подходящем для этого месте, в самом стане мощнейшей и еще более агрессивно настроенной к посторонним группировки; почему выбрано время, когда чуть ли не с каждым из гостей присутствует вооруженный охранник, рядом с «Калинкой» и на дорогах присматривало за порядком полвзвода милиции, устроители и организаторы поминального обеда знают всех приглашенных в лицо, а благополучно и бесследно скрыться средь бела дня на территории небольшого поселка, окруженного степью с чахлыми посадками, весьма непросто; почему, если уж так акция назрела, поданевский кортеж не расстреляли на восьмидесятикилометровой трассе из Севастополя в Симферополь, где хватает превосходных, опробованных еще крымскими партизанами мест для засады; и почему так четко, будто по взмаху дирижерской палочки, в сентябре 1994 года отстрел руководства ХЛПК прекратился, хотя множество бывших партийцев без формального извещения, без организации в партию, без политических деклараций продолжали те же действия, прежде всего оттесняя чужаков?

Версия третья: внутрикрымские криминальные разборки.

Здесь надо отдать должное прозорливости журналистов, которые выдвинули эту версию со следующей аргументацией.

Хотя Поданев и «башмаки» считались союзниками, их интересы, конечно, не совпадали и рано или поздно должны были столкнуться; «башмаки» после покушения на своего шефа, сами или с чьей-то подачи, могли запросто погрешить на Папу и убить невиновного. Не случайно Поданев не хотел ехать на поминки Башмакова, но все же отправился в Симферополь, «чтобы не возникли кривотолки»; Поданев мог погибнуть именно как наиболее могущественный союзник Башмака, если предположить, что отстрел организовал кто-либо из авторитетных недругов последнего — Дзюба, «греки» или «Сейлем».

В течение многих лет дело казалось «глухим висяком» и если о нем вспоминали, то все чаще как о случае неслыханном и непроницаемо таинственном.

И только совсем недавно произошло то, что большинство из нас, пессимистов с горьким опытом, считало если не совсем невероятным, то могущим произойти в отдаленном будущем.

Отдадим должное серьезно выправляющейся крымской милиции: темное, непроясненное дело, тяжелый «висяк» наконец-то считается раскрытым. Названы мотивы, обстоятельства, имена.

Подтвердилась третья версия: внутрикрымские разборки.

Более того, дословно подтвердилось высказанное четыре года тому, по горячим следам, предположение, что «башмаков» навели на мысль о виновности Поданева в убийстве их шефа, что и подтолкнуло их к решению «помянуть» Виктора Викторовича, проливая кровь врагов на поминальные дни.

Но не только жажда мщения заставила их пойти на смертельный в общем-то риск публичного расстрела опаснейшего вожака на своей территории, когда любой профессионал и просто вдумчивый наблюдатель заподозрили бы именно «башмаков».

Давно было подмечено авторами исследований о криминалитете, что на одного убитого должника приходится десять убитых кредиторов.

Союзнические отношения крупнейших преступных группировок Крыма были скреплены не только и не столько договоренностями и некоторым временным совпадением интересов, но и деньгами.

Виктор Башмаков ссудил пока в точности неизвестную, но наверняка весьма крупную сумму Папе на срочные нужды партии, возможно, на проведение ее пышного учредительного съезда.

Получение этой ссуды, естественно, проходило не так, как живописал некогда Папа в конфиденциальной беседе с будущим мэром Севастополя, поскольку статус у Виктора Викторовича был не тот, что у подмятых Папою бизнесменов. Но еще более важно, что деньги подлежали возврату. И «наследники» Башмакова приняли подброшенную им истинным убийцей шефа, Дзюбой, версию о том, что Папа убрал кредитора и одновременно главного конкурента. Специфическому менталитету вожаков группировки, преемников Виктора Викторовича, это показалось вполне убедительным.

План разборки с Поданевым разрабатывали трое. Основной работой занимался Сергей Хабибулин.

Двое других — Виктор Карпов и Николай Иванов (фамилии в интересах все еще не законченного следствия изменены) — выступали как организаторами, так и исполнителями плана.

Все они занимали довольно высокое положение в иерархической структуре группировки Башмака и вполне могли взять на себя ответственность за организацию подобной акции.

Накануне поминальной трапезы, при расстановке столов, Хабибулин тщательно продумывал сценарий предстоявшего действа. Учитывалось, что среди приглашенных будет немало людей, которые никогда не расстаются с оружием и, не задумываясь, вступят в перестрелку; учитывалось и присутствие милиции в непосредственной близости от площадки и у заезда в поселок со стороны Евпаторийской трассы.

Можно сказать, что план был продуман тщательно, профессионально: и свои в перестрелке не пострадали, при расстановке столов учитывались секторы обстрела, и отход тех, кому полагалось отойти, состоялся как по маслу, и главное — Папа был убит.