О, боже мой, полжизни позади!

Как долго я рождался, прозревая.

Рычала ведьма: «Я своё возьму!

До третьих петухов уж не воскреснет,

И завтра я дознаюсь, почему

Ей не страшны ни беды, ни болезни.

– Да потому, что это – жизнь моя,-

Сказал я тихо и вздохнул устало,-

Пока ещё силён и молод я.

О, долго ж, ведьма ты её терзала!

Исчезла ведьма, я во тьму гляжу

И силы жизни в теле ощущаю.

Я дробовик картечью заряжу,

Взведу курок… Я нечисть не прощаю.

* * *

Рождение – великий перелом…

Душа приходит в мир тоски и боли,

В новорождённом теле, как в неволе,

А плач младенца – память о былом.

Но плач в земной реальности воскрес.

Рожденье – смерть. Младенец знает это.

Путь из страны ликующего света -

Трагичное падение с небес.

Ведь так и дочка родилась моя,

Её приход я встретил вдохновенно.

Дитя пришло на жизненную сцену,

В круговорот земного бытия.

Скромна, мудра, красива и чиста,

Что солнышко небесное, сияла.

А через двадцать лет её… не стало.

Ей выпала короткая верста.

Не сетую на Господа во зле,

Жизнь, смерть и сон – всё тайною объято.

Я верю, знаю, что душа крылата,

Но нет мне утешенья на Земле.

* * *

Мою тоску вселенскую не взвесить,

Душа в бескрайнем горе, через край.

Ты от меня уходишь в поднебесье.

Не уходи, дитя, не умирай.

Как много песен колыбельных спето…

Я был в себе уверен, жил шутя,

И расплатился именно за это.

Не умирай, не уходи, дитя.

Я в суете безжалостной эпохи,

Лишь сердца пепел мечется в груди.

А по России детский крик и вздохи.

Не умирай, дитя, не уходи.

Пусть там, за гранью, жизнь твоя бездонна

И пусть тебе обещан вечный рай…

Да разве ж может, кто сказать без стона:

«Не уходи, дитя, не умирай».

Не уходи, побудь ещё земною.

Как страшно мне сгорать в своей судьбе.

Когда же круг замкнётся надо мною?

Дитя моё, возьми меня к себе.

* * *

Мне в теле тяжело, что в клетке зверю.

Чего ж со мною медлишь ты, Господь?

Земле верни мою земную плоть.

Я в запредельный мир хочу и… верю.

Чтоб в суете земной души не сжечь,

Возьми к себе, в тепло небесных встреч.

Мне не найти ни счастья, ни покоя,

Да и земных не переделать дел.

Я многого постигнуть не сумел.

Земная жизнь. Да что она такое?

Быть может, спит душа на небесах

И так ей нелегко в телесных снах.

Мне в теле тяжело и… надоело,

И если это сон, он – пустота,

Не радость для меня, а маята.

Ведь у души совсем другое тело.

Надежда ярко светит впереди.

О! Господи, спаси и… разбуди.

* * *

Дал мне истины часть всемогущий Господь.

Знаю то, что иные понять не смогли.

Я хотел бы оставить свою грешную плоть,

Чтоб к тебе улететь из ада Земли.

Знаю, встреча с тобой не так далека.

Ты ушла от меня по дороге… иной.

Для меня и минута отныне – века

В страшном сне, что зовётся судьбою земной.

Всем началом начал наступает конец…

Пил я горькую водку на дне суеты.

Но твой голос в душе прозвучал вдруг: «Отец,

Не оплакивай тех, кто живее, чем ты».

* * *

В тени деревьев тихий слышу звук.

Кто шевелит ветвями чернотала?

Вдруг звонкая гитара заиграла,

Из отпылавших лет пришёл мой друг.

Он здесь, с гитарой, семь тугих услад

О юности поют, что не вернётся…

– Не прогоняй, хочу взглянуть на солнце.

Я рано умер, в том не виноват.

– А я тебя ни в чём и не виню,

Мой друг, моя великая потеря.

Но как открыл запретные ты двери,

Пришёл из ночи поклониться дню?

– Ты не поймёшь, живи хоть триста лет,

И нашу встречу не зови случайной.

Пока ты жив, да будет это тайной.

Ни жизни, ни тебя без тайны нет.

К нему я потянулся… Где же он?

В немой тени рука моя застыла.

И дерево листвой его прикрыло.

Раздался стон, услад надрывный стон.

* * *

От нас уходят старики

Туда, где ночи нет границ.

Последний стон и взмах руки…

Последний блеск погасших лиц.

От нас уходят навсегда

Страницы жёлтые из книг,

Но остаются города,

Запечатлённых жизней миг.

Уходят, будто второпях,

Жгут к нам ведущие мосты.

Нам их встречать в тяжёлых снах,

Звать их назад из пустоты.

Как эти встречи не легки.

По комнатам последний вздох…

От нас уходят старики,

Земля уходит из-под ног.

Улетаю… навсегда

На стезе наболевших решений

Я давно. Что по капле яд,

Над моей мускулистой шеей

Самолёты в лазурь летят.

С кем сравнить-то себя, не знаю,

И какие вершить чудеса.

Ведь у ног не трава резная,

А бетонная полоса.

Самолёты по ней, самолёты,

Люди рвутся из старых сот.

Запылился тысяча сотый,

Не заправленный самолёт.

Эту Землю я буду помнить

Среди будней добра и зла

И в бессоннице душных комнат…

Может, это не жизнь была?

Не ласкала, не миловала,

Грешно, слепо любила других,

Тут сгорело моё начало

В ярком пламени, словно миг.

Сохраню ли я снег, что тает?

Ежечасно, день ото дня,

Самолёты не ждут, улетают.

Это бездна небес глотает

Улетающего меня.

* * *

Почту за милость…

Рок мне тайну выдал,

Она вошла

В мой хаотичный мир.

Ведь так случилось:

Я для многих – идол,

Добра и зла

Единственный кумир.

Пусть жизнь, что битва,

В стороне не буду.

Разомкнут круг

Моих земных забот.

Людей молитву

Слышу я повсюду.

Она вокруг…

И к Истине зовёт.

Со мною рядом

Страждущих так много.

Судьба их злая –

Это мне упрёк.

Я вечным взглядом

Каменного бога

Благословляю.

Как я одинок!

* * *

Не ищу я наивного рая,

Ад сплошной в этой жизни земной.

Мне тревожно, надежду теряя,

В мир иду, не придуманный мной.

Мир бессмертия – малая малость,

Суть его не в добре, не во зле.

Но надежда навеки осталась

На тревожной, усталой земле.