Хайд уронил мужчину и рвал его руку, в которой был пистолет. Джекил блокировал женщину у входа и не давал ей пошевелиться. Мы остановились.
– Женя, убери их! – испуганным голосом попросила его мама – красивая ухоженная крашеная блондинка.
Женька спокойно подошёл к обезоруженному отчиму, забрал у него из руки пистолет и только потом я подала команду:
– Джекил, Хайд! Ком цу мир!
Псы послушно отступили, но проходя мимо отчима, Джекил два раза клацнул зубами в знак угрозы. От пса я такого не ожидала.
– Какого хрена они не на цепи! – зарычал отчим. На улицу уже выходили соседи.
– Не ори, – очень спокойно сказал мой муж, – детей разбудишь.
К нам спешили Лена и Аркадий. Женька даже не подал руки, пока его отчим корчился вставая.
– Что случилось? – нахмурился напарник. – Помощь требуется?
– Поднимитесь наверх к детям, – попросил он друзей.
– Что вам от меня нужно? – также спокойно произнёс супруг, обращаясь к матери. Работа с Сергеем Гариевичем не прошла даром.
– Женя, Саша погибла! Завтра похороны.
– Я знаю и что?
– Ты не брал трубку. Мы хотели тебе сказать… Точнее, попросить, чтобы ты приехал. – слёзно произнесла мать.
– Хотел бы просто поговорить, не заходил бы в мой дом с оружием. Трус! – у Женьки застыло каменное выражение лица, даже у меня пробежал холодок по спине от его тона.
Аркадий взял его за плечо, а Лена очень быстро нырнула в дом. Хайд и Джекил нервно перебирали лапами.
– Парни! «Фо от», – скомандовала я и псы спокойно развернулись и зашли за угол дома.
– Блять, он мне руку порвал!
– Жаль, что не горло. – хмыкнула я. – Родной, – позвала я мужа, – пойдём в дом.
Мать и отчим сделали шаг по направлению к двери.
– Я вас не приглашал. – чуть более резко ответил Женька, и мне показалось, что его вот-вот бомбанёт и он кинется на отчима или пристрелит его.
– Мне руку перевязать надо, ты что, так и оставишь меня здесь истекать кровью? – сказал отчим, уже не таким наглым голосом.
Аркадий шепнул что-то очень тихо, и Женька кивнул.
– Зайдите. Но хоть один визг, и вылетите оба отсюда.
Я посмотрела на огромный чёрный кадиллак, припаркованный у нашей обочины. Да, на жалованье генерала такой не купишь.
– Табельное верни, пожалуйста. – прошипел отчим.
– Ты не при исполнении. Верну, когда в машину сядете. С оружием в дом не пущу.
Мы зашли в дом. Я достала аптечку. Мать позвала Женю поговорить наедине.
– Помоги, пожалуйста, перевязать руку. – попросил меня отчим.
Я молча достала бинты и перекись. Завернула рукав, испачканный кровью, и оценила результат работы Хайди. Пёс явно пожалел старика.
Отчим пристально смотрел на меня, а я не обращала на него никакого внимания.
Его внешность меня раздражала. Он был толстый и рыхлый. Ростом чуть выше меня. У него был мерзкий пивной живот и сальная кожа, но не это бесило меня. Я знала очень много хороших и добрых людей, у которых имелся избыточный вес. Меня бесила гниль, которая была у него внутри.
Откуда она взялась в этом времени, я не поняла. Почему здесь отчим мужа стал таким? Да, он был строг с Джонни, порой даже жесток. Но чтобы творить такое…
В том мире, Роман скептично относился к моей персоне. Он хмыкал и цыкал, когда Женя пытался объяснить родителям, почему я живу у него, но потом вроде оттаял по отношению к моей персоне. Карине, его маме, я нравилась, а вот Соня её раздражала. Мама постоянно придиралась к ней по мелочам, из-за чего между ними возникали ссоры.
Я спокойно управлялась с перевязкой. Закончив, сложила остатки бинта в аптечку, а внутри меня уже кипел гнев. Взяла коробку и отправилась к шкафу. Генерал посмотрел на мою работу и стал спускать рукав. Женя и Аркадий разговаривали с матерью в гостиной. Я по пути нажала на кнопку чайника, и он зашумел.
– Я пристрелю твоего пса. – тихо прозвучала его угроза. Роман прекрасно понимал, что Женька его не слышит. Я бросила взгляд на компанию в гостиной. Увидела, что они не обращают на нас внимание. Он словно проверял мои слабые места. Я подошла со спины к отчиму.
– Это я пристрелю тебя, если ты ещё хоть раз сунешься к моей семье, или будешь мешать моей деятельности. – он оглянулся на меня. – Хотя нет, я опубликую весь компромат, что нарыла на тебя. Света, Юля, Ксюша, сколько их там? Не помню уже. Ах да, ещё и то дело, с пропавшими уликами на сына господина Турушева. Отличный Коделак, Генерал Аверин. – я выдохнула рядом с его плечом и пропела: – «и звёзды падают, падают…!» Без чина ты никто. Может, тебя и не посадят, но от тебя уйдёт жена и ты закончишь свой век никому не нужным, жалким куском дерьма. Понятно объяснила?
Он кивнул. Я чмокнула губами возле его уха и отошла к шкафу. К такого рода манипуляциям и откровенному шантажу я прибегала редко. Аркадий что-то заметил и покосился на меня. В кухню зашли трое. Я поставила пять кружек на стол.
– Завтра в двенадцать прощание, – продолжала говорить мать. – Поминки будут в её любимом ресторане «Робин».
– Мы не приедем в ресторан. – бросил Женька в стену, пряча глаза.
–Да, что ты за человек такой? У тебя сестра погибла… – отчим подал голос. Я стояла у холодильника за спиной у супруга. Мы с Романом встретились глазами. Я показала ему щелчком у плеча, и взглядом проводила несуществующий упавшей звезды. Аркадий поднял бровь, поняв, что здесь был очень милый разговор. Отчим сглотнул слюну и продолжил уже более сдержано – Ну хоть на том спасибо. – Покосился на меня.
– Завтра будем. – отстраненно произнёс муж.
– Жень, а можно на него взглянуть? – тихонько попросила мать. Джонни посмотрел на меня и получил немое согласие.
– На них. – поправил её мой супруг – Пойдём. А ты сиди здесь. – он остановил отчима, уже вставшего со стула.
– Чаю? – предложила я гостю, словно ничего не произошло.
– Да, будь любезна. – он немного скривился, от мысли, что его уделала девчонка.
– И мне плесени, золотце, – обратился Аркадий.
Я налила в кружки чай, поставила перед гостями. Вытащила печенье, села на барный стул.
– Прошу, – я подвинула сахарницу к Аркадию, зная, что он пьёт дико сладкий чай.
– Спасибо, рыба моя золотая. – напарник жестом рук показал челюсть акулы, чтобы отчим этого не видел.
– Красиво тут у вас – вдруг выдал негодяй, направляя взгляд на реку, которая виднелась из огромного панорамного окна. – Тихо. А в городе жуть какие пробки и смог.
– Да, шикарное место, – поддержал беседу напарник. – Аркадий, – представился он, протягивая ладонь в знак приветствия через угол стойки.
– Роман – подал забинтованную руку. – Так ты же миасский?
– Да, но живём здесь. Жене и детям нравится. Мотаюсь туда-сюда пока в должности.
– Сашке бы тут понравилось. – с грустью вздохнул отчим.
– Она была здесь, и ей было скучно. – оспорила я его слова, вспомнив её последний приезд. Александра назвала это место глушью несусветной, а Женьку ненормальным. – Ей в городе больше нравилось.
Девушка всё время жила словно в протесте. Делала глупости и опрометчивые поступки только лишь для того, чтобы доказать всем, что она тоже достойна любви и внимания, которого, на мой взгляд, и так ей доставалось в избытке.
Пока мы сидели на кухне, я заметила на экране включённого ноутбука, где было открыто окно с камерами на дорогу, что псы покинули своё место и крутились у чёрного кадиллака. Джекил нагло поднял ногу и замахнулся на колесо. Хайд сделал то же самое на заднее. Я поперхнулась чаем. От греха подальше я взяла синий ультразвуковой свисток, свисающий с моей шеи вместо украшения, и подала команду вернуться ко мне. Парни подняли морды и поспешили в дом. Зашли через проём в панорамном окне и сели напротив меня. Я угостила обоих печеньем из корзинки. Скомандовала: «фо от». Собаки, не обращая внимания на укушенного гостя, послушно забрались на диван в гостиной.
– Вот же черти. Что за порода такая? Чёрный терьер? – удивился отчим их покорности и воспитанности, потирая укушенную руку.