Шэн Джу молча сидела в беседке, смотря на Ян Ченга, наливающего ей чай, как в старые добрые времена. Молча отпив глоток, девушка легко улыбнулась и произнеся:

— Вкус мяты на самом деле делает этот чай вкусней.

— Я рад, что смог угодить госпоже Джу в её предпочтениях, — с улыбкой произнёс Ян Ченг, но стоило холодным лилово-голубым глазам взглянуть на Императора, как с губ тут же спала вся радость, и мужчина словно чувствовал, что тут что-то не так.

— Почему ты нарушил обещание? — в лоб спросила девушка, вызвав на лице Ян Ченга некий шок. — Твои слова подобны меду — так сладки и приятны, но действия… — начала говорить метафорами Шэн Джу. — Они бьют больнее любого меча.

Казалось, из-за внезапного раскрытия Ян Ченг полностью утратил способность говорить. Великий Император выглядел словно ребёнок, которого мать застукала за прогулом школы. Видя его состояние, Шэн Джу немного сжалилась, задав вопрос:

— Если ты с самого начала желал меня предать, то почему решил заключить договор?

— Я не нарушил бы договор, ведь не говорил куда именно я отпущу пленников, — опустив голову, проговорил Император Ян — Мне правда больше не нужны эти жалкие людишки и месть, все что мне нужно — это вы, — Ян Ченг поднял свои черные глаза на Шэн Джу, и та увидела в них настоявшую искренность.

— Если всё так и тебе правда все равно, тогда зачем ты продолжаешь слать людей на муки и убивать их? — не понимала девушка странного ответа Ян Ченга и чувствовала, что тут что-то не так.

— Договор… — тихо, практически шепотом, примолвил Ян Ченг, закрыв глаза, словно ему было стыдно даже смотреть на девушку, которую он предал. — Два года назад я заключил договор с Императором Ли Фухуа, по которому должен отдавать половину своих рабов ему, — поведал молодой человек. — Так, как половина, это не менее десяти человек, то я должен отдавать ему всех.

«Фухуа? Почему это имя кажется мне знакомым? Оно точно было указано в романе, но я не помню какую именно он играл роль», — задумалась Джу, внимательно слушая мужчину.

— Взамен он дал мне два захваченных королевства. Именно так и началось моё правление. Теперь же я владею семью захваченными мной царствами, но это не изменяет условия договора, ведь Ли Фухуа выполнил свою часть, а я должен выполнять свою, — продолжал свои объяснения молодой Император.

Казалось, из-за раскрытия своего предательства, Ян Ченг даже не пытался отпираться, врать или как-то оправдываться, а просто говорил всё как есть с лицом отруганного ребёнка.

— Я не хотел вам врать и тем более становиться в ваших глазах предателем, но если я не буду отдавать ему людей, то нарушу наш договор и мои силы исчезнут, — с этими словами Ян Ченг сильно сжал кулаки и почти рыча произнёс. — А если я опять стану слабым, то вновь не смогу удержать вас и снова потеряю, — эти слова тронули Шэн Джу, а Ян Ченг, выдохнув, тихо закончил. — Я правда не могу допустить этого…

— Моего дядюшку ты ведь тоже отправил к нему, а не отпустил, верно? — прокручивая всё сказанное Императором, спросила Джу, на что Ян Ченг нерешительно кивнул.

Настала тишина. Ян Ченг сидел, опустив голову вниз, а Шэн Джу отвела взгляд, раздумывая об услышанном.

«Значит не Ян Ченг был инициатором рабов, а этот Ли Фухуа? Если Ян Ченг и вправду больше не желает никому мстить и вредить, то, избавившись от Ли Фухуа, можно освободить Ян Ченга от договора и тогда…» — Шэн Джу внезапно сама удивилась от своих мыслях. Она в прямом смысле раздумывает над убийством ради спасения дорогого человека.

«Одна жизнь не стоит тысячи, и если тот Император все так же желает мучать людей, то убив его, я освобожу тысячи», — вспоминая о ребенке, которого она спасла, Шэн Джу убедила саму себя в правильности данной идеи и решительно подняла взгляд на, все так же молчаливого, Ян Ченга.

— Если… — всего от одного слова, великий и могущественный Император вздрогнул, словно испуганное дитя, а Джу продолжила. — Ты мне не соврал и всёе так, значит нам нужно избавиться от Ли Фухуа и тогда договор будет разрушен, верно? — размышляла девушка, желая наконец положить всему этому кошмару конец. — Но, так как ты участник данного договора, тебе нельзя принимать в этом никаких действий, — поведала девушка, продумывая план действий. — Потому этим займусь я.

— Нет! Госпожа Джу, этот человек очень силён и даже вам он будет не по силам, — забеспокоился Император за девушку, но та была настроена решительно.

— У тебя есть другое предложение? — строго спросила Шэн Джу, бросив на Ян Ченга злой взгляд. — Честно признаюсь, вчера, когда я увидела, как ты безжалостно убил человека и отдал в рабство двух других, меня одолел страх. Мне хотелось бежать от тебя куда подальше, но я этого не сделала, и причина не только в договоре, — собрав всю волю в кулак, Шэн Джу все же призналась в том, что не дает покоя её сердцу. — Ян Ченг, ты мне нравишься.

От услышанных слов, рот Императора раскрылся, и он был более чем поражен внезапным словам, о которых он так мечтал, но которые произнесены в столь неподходящий момент.

— После вчерашнего, ты не перестал мне нравиться, но я стала испытывать к тебе недоверие и страх. С такими чувствами долго жить я не смогу, потому, если ты не согласишься отпустить меня, дабы я исправила твою ошибку, тогда… — Шэн Джу резко остановилась, как и дыхание Ян Ченга. Выдохнув, девушка медленно подняла глаза на черноглазого красавца и заявила. — Моя жизнь закончится, и на сей раз навсегда.

От данных слов глаза Ян Ченга дернулись, да и сам мужчина стал бледен как мел. Шэн Джу понимала, что напугала своими речами Императора, но как раз это и нужно было, дабы тот осознал серьезность данной ситуации.

— Я не могу, — тихо проговорил Ян Ченг, прикрыв веки. — Лишь вновь встретившись, я не могу снова допустить вашего ухода. Я этого не выдержу…

— Что ж, в данной ситуации только ты можешь отпустить меня, дабы наш договор не был разорван, — поднимаясь со своего места, проговорила девушка. — Дам тебе время на раздумья до завтрашнего утра, — проходя мимо мужчины, спокойным, но через чур холодным голосом говорила Шэн Джу, смотря прямо перед собой. — Но знай, как раз не отпустив, ты рискуешь навеки потерять меня, — стоя спиной к Императору, закончила девушка, гордо шагая прочь, оставив черноглазого мужчину сидеть с опущенной головой в раздумьях над правильным и верным решением.

[Уровень Полной любви главного героя снизился на тридцать баллов.] — уведомила Система, от чего Джу резко остановилась в потрясении.

«В смысле снизился? Неужели от моих слов Ян Ченг разлюбил меня аж на тридцать баллов?» — возмущенно подумала девушка, обращаясь к Системе.

[ «Уровень Полной Любви» — это не только чувства героя, но и его прекрасный вымышленный мир. Сейчас своими словами вы разрушили его идеальную жизнь, которую он уже представлял с вами. Потому и были списаны баллы]

«Так значит, мой уход и впрямь сильно ударит по Ян Ченгу, но если не решить проблему с Императором Ли, сложностей будет ещё больше», — подумала Шэн Джу, заходя в свои покои и молясь, чтобы Ян Ченг все же сделал правильный выбор.

***

Всю ночь Шэн Джу не могла уснуть. Она боялась того, что Ян Ченг, несмотря на чувства, которые даже подтверждала Система, всё равно не захочет отпускать её и запрёт где-нибудь во дворце на цепи. Когда-то девушка читала подобные рассказы, где одержимый любовник запирал свою пассию, дабы её никто не видел, а потом изуродовал её лицо, чтобы кроме него её никто больше не смог полюбить.

Эта была жуткая книга, и хоть поначалу казалось, что одержимая любовь — это очень завораживающие чувства, но потом ты понимаешь, что от одержимости до безумия всего один шаг. И что одержимость — это вовсе не «Ути-пути как мило», а «Жесть как страшно!».

Может, обычная любовь не столь эмоциональна и иногда даже скучна, но всё же лучше просто тихо любить друг друга, чем быть заложницей чьих-то безумий.