Мои силы нахлынули на него. И впервые я могла увидеть черную и жирную грязь, прилипшую к самой его сущности.

Контроль Джунипер.

Внутри него гной, ужас и боль – они загнали его в ловушку. Сквозь все это я видела его глаза.

Спаси меня.

Я моргнула, картинка исчезла, и теперь я видела его обычное лицо. В его глазах блеснуло что-то вроде боли, сожаления… Может, надежды? А потом все скрылось. Как будто эта черная маслянистая грязь снова полностью накрыла его.

Он ударил меня в лицо своим кулаком. Этот удар отбросил меня прямо на пол.

– Молчи в тряпочку, грязная сука, – произнес он невнятнее, чем обычно. – Или я сломаю тебе челюсть и сделаю так, чтобы ты не могла говорить!

– Она просто пытается спасти свою шкуру, – сказал Шипли с переднего сиденья. – Она делала это годами. Настраивала нас друг против друга. Пытаясь начать войну. Син знает, вместе мы сильнее.

Его слова были настолько далеки от правды, что я удивилась, как молния не ударила его прямо там, где он сидел.

Я закрыла глаза, протягивая к братьям и сестре свои силы.

Все они были покрыты этой черной и масляной грязью. Шипли, Меган и Ричард выглядели… отчаявшимися внутри. Словно тянулись за рукой, которая могла их вытащить.

Ты могла бы быть этой рукой.

Я обратила внимание силы на Кирана… Масляная черная грязь была иной на нем. Он не был погребен в ней. Он стал ею. Кирана, которого я знала, больше нет.

Но другие… Может, я могла бы убедить их отпустить меня.

Лежа там, в задней части фургона, я могла чувствовать, как Смерть дышала мне в затылок, просто ожидая правильного момента, чтобы забрать меня. Как удобно, по крайней мере, для Смерти. Я умру, и весь мир падет вместе со мной. Столько душ одновременно.

Еще через полчаса фургон начал замедляться. Меня вытащили с задних сидений вместе с Бэбе в картонной коробке. Перед нами стоял дом, окруженный старыми заколоченными зданиями. На темной улице не было ни единого фонаря.

Рядом с нами остановился еще один фургон. Оттуда высыпались неизвестные мне люди в военных жилетах с полуавтоматическими винтовками, которые выглядели довольно солидно с точки зрения армейского арсенала.

– Солейл? Как они нашли тебя? – светлые волосы Солейл привлекли мой взгляд.

Шипли небрежно ударил меня по голове, но все равно от этого у меня заплясали звезды перед глазами и показались слезы. Моя губа начала сразу же опухать.

– Они нашли и нас, – рыдала Солейл. – Я думала… Думала, что если отдам тебе браслеты, то сработает. Свен сказал мне, что это единственный выход избежать проклятия. Я думала… Думала, буду в безопасности!

– Что ж, похоже, Хан еще ничего не понял, – огрызнулась Бэбе из своей коробки. – Иначе он бы оставил тебя уже.

Пока мы стояли там, Хан подъехал к нам на какой-то очень дорогой спортивной машине. Выглядело глупо, если честно, но даже сейчас он показывал свою власть и силу, выставляя себя настоящим честолюбцем. Он вышел из машины, таща за собой топор, так напоминавший тот, что был у Хэвока.

Только у оружия Хана имелось одно лезвие, а не два. Рукоять была полностью черной и прямой, а само лезвие переливалось темно-серебряным цветом, как заржавевшая сталь. Мой взгляд остановился на рунах, выгравированных на металле. Они засветились слабым голубым светом, когда он сжал рукоять.

– Она умрет быстро и без боли. Не могу сказать того же о тебе, Синни. – Чья-то рука запуталась в моих волосах и дернула меня за голову, из-за чего мне пришлось столкнуться глазами с Кираном.

В Хане не было никакого сомнения, жалости или сожаления. Он подошел к Солейл, стоявшей между двумя солдатами, и замахнулся топором прямо на нее.

У нее даже не было времени, чтобы закричать, дернуться или попытаться сбежать. Удар топора прошел сквозь кость и плоть настолько быстро и до ужаса жутко, что я не смогла отвернуться.

Ее ярко-голубые глаза были широко раскрыты, и она смотрела на меня, когда свет покинул их. Ее шея с легкостью сломалась, и тело упало на землю. Голова откатилась в сторону и остановилась, все еще уставившись на меня. Рот Солейл дернулся, словно она сделала последний вздох.

– Что случилось?! – закричала Бэбе. – Я чую кровь!

– Я здесь, – шепотом проговорила я. – Сиди тихо.

Хан медленно повернулся ко мне, чтобы увидеть меня, стоящую на коленях.

– Похоже, я все же не ошибся, забрав тебя из приюта. Твои действия привели меня к Солейл, как я и надеялся. Теперь я собираюсь получить свою награду. Наслаждайся временем с семьей, пара. Я не приду за тобой. Делайте с ней, что хотите, – проговорил он.

Он наклонился, словно собираясь поцеловать меня.

– Только попробуй, и я откушу твое дерьмовое лицо, – рыкнула я.

– Ну и пусть. Думал, тебе понравится такое прощание, – он остановился и рассмеялся.

Я не хотела, чтобы он приближался.

Свен и Хэвок смогли увидеть внутри меня солнце, но вот Хан каким-то образом ничего не заметил. Может, потому, что он не высматривал ничего подобного. Может, потому, что было темно. Без понятия.

Он повернулся ко мне спиной, и я не чувствовала боли из-за того, что он оставлял меня позади. Я все еще ощущала его связь со мной как с истинной парой, но Хан ужасный человек, поэтому я была благодарна за то, что он покидал меня.

Самая главная проблема заключалась в том, что если я не пересплю с принцем, то миру конец. Моим друзьям нужно было нечто большее, чем просто глупые попытки разозлить его. Им необходимо, чтобы я переспала с представителем королевских кровей. А Хан все еще был принцем, как и его брат.

Я почувствовала, как часть меня задрожала, но я бы сделала это с кем угодно. Я должна. Только так я сумею спасти невинных.

– У твоего брата член побольше, чем у тебя, – проговорила я. – И он хотя бы знает, как его использовать.

Знаю, это опасные слова, но, честно говоря, что мне было терять? Он либо отвернется, либо попытается доказать обратное, трахнув меня. Рискованно, но мне нужно было попробовать. Просто необходимо.

– Грубое оскорбление. – Хан замедлился и оперся на топор.

– Зато правда. Просто подумала, что ты хотел бы знать. Видя, как ты собираешься править миром или что ты там хочешь делать. Ты мог бы добавить это в список дел, в которых тебе стоит усовершенствоваться. – Я слегка пожала плечами. – Всегда такая проблема, да? Девушкам нравится больше Хэвок. Неудивительно, – продолжила я, когда его лицо слегка напряглось. О да, я нашла больное место. А ведь буквально просто угадала.

Он двигался, словно молния. В один момент я стояла на коленях, в другой лежала на спине, уставившись на ночное небо, гадая, как я сюда вообще попала.

– Она наша! – закричал Киран. – Ты клялся!

Я перевернулась на живот, буквально подставив задницу к его лицу, отчего начала смеяться.

– Да, то, что ты сбил меня с ног, доказывает, что я попала в точку. Малюсенький, – проговорила я.

Хан схватил пальцами меня за горло и начал поднимать вверх, пока я не повисла, а мои ноги не стали болтаться над землей. Он притянул меня ближе, оказавшись носом у моего уха.

– Ты моя истинная пара до самой твоей смерти, которая придет вполне скоро. Я бы знал, если бы ты трахалась с моим братом. Если бы ты спала хоть с кем-то, – сказал он.

Дерьмо.

Что ж, идея была неплохая. Я сделала все, что могла. Но если он не собирался трахать меня, то, пользуясь моментом, я могла хотя бы ранить его. Поэтому я повернула голову и укусила Хана за ухо, после чего оторвала плоть. Он сразу же отпрянул назад и уронил меня на землю. Я ахнула и отползла от него, пока он стоял напротив, прижав руку к месту, где только что было ухо. Его глаза темные, словно ночи, будто из них пропал весь цвет.

– Заставьте ее страдать. Не убивайте сразу, – сказал он, после чего присел и улыбнулся мне, пока по его щеке текла кровь. – Я хочу чувствовать ее боль через нашу связь часами. Днями.

– Это мы можем сделать, – усмехнулся Киран.

Я заставила себя улыбнуться Хану в ответ, понимая, что мои слова были лишь показной храбростью, но я все равно сказала: