Из квартиры выскочила девушка, заметно разозленная.

Чарльз стоял у открытой двери в одних боксерах и с подушкой перед нижней частью тела.

Увижу ли я когда-нибудь этого парня одетым, когда приду сюда?

Для Чарльза не было ничего нового в том, чтобы приглашать девушек присоединиться к нему и Итану в квартире. Чарльз прошел мимо меня и сбежал еще на несколько ступенек вниз, но как бы быстро девушка ни вышла из здания, он все равно не догонит ее в таком темпе.

— Келси, почему бы тебе не подождать и не дать мне все объяснить?

Это было похоже на плохой фильм, где главный герой-мужчина добавляет: Все не так, как кажется.

— Меня зовут Джули, ты, чертов мудак.

Джули, которую Чарльз принял за Келси, захлопнула дверь на лестничную клетку и исчезла.

Заметно раздосадованный Чарльз взбежал по лестнице и поприветствовал меня.

Я вошла следом за ним в квартиру и продрала глаза, понимая, почему Джули так злится на него и называет его долбаным мудаком. В дверях комнаты Чарльза стояла еще одна девушка, укутавшая свое тело одеялом.

Святое дерьмо.

Это становилось действительно захватывающим.

— Только не говори мне, что ты хочешь заняться сексом втроем. — Проговорила она, сканируя меня сверху донизу.

— Нет. — Сказали мы с Чарльзом одновременно.

— Где Итан?

На мой вопрос ответили, когда Итан вышел из своей комнаты, а Чарльз скрылся в своей.

— Ну и приветствие. Это всегда так?

— Я не хочу об этом говорить. Я слишком трезв для этого. — Язвительно сказал он, и я последовала за ним на кухню.

Итан достал одну банку пива и стакан яблочного сока и поставил их на уже накрытый стол, а затем разложил макароны по белым тарелкам.

Мама всегда хотела, чтобы у нас были семейные традиции вроде блинной субботы или вторника с тако.

У нас же был «Макаронный четверг».

Папа ввел этот день, и, несмотря на все, что произошло, мы придерживались этой традиции.

С той лишь разницей, что макаронный четверг у нас получался максимум раз в месяц, а уж чтобы все трое были на нем — и того реже.

— Что у тебя запланировано на субботу?

Я ненавидела эту тему так же сильно, как и этот вопрос.

Я старалась отгородиться от того факта, что в субботу у меня день рождения, мне исполняется двадцать лет, а авария произошла ровно год назад.

Через год после этого я стояла у бильярдной в семь часов вечера, и папа забрал меня на машине. Мы проехали по мосту, он потерял управление, и в итоге машина оказалась в реке.

Я не знаю, что бы произошло, если бы позади нас не стояла машина, вызывающая службу спасения.

Кто знает, были ли бы мы с отцом, который слишком горд, чтобы позвонить мне, все еще здесь.

Я поковырялась в своей пасте и придумала ответ, которого было бы достаточно, чтобы брат даже не думал ничего предпринимать.

— Протрезветь после вечеринки Тревора.

— Да ладно, Луни. Неужели ты всегда будешь такой упрямой и ничего не сделаешь в свой день рождения?

Я раздраженно перевела взгляд со своей тарелки с пастой на лицо брата, сидящего напротив меня.

— В день, когда я чуть не умерла из-за того, что наш мудак-отец неконтролируемо пьет?

— Даже не начинай так портить свой день рождения. Ты любила отмечать дни рождения.

Мне было неприятно это признавать, но Итан был прав, а я ненавидела, когда он был прав. Я никогда не отдам ему этот триумф и не признаю, что он был прав.

Я лучше останусь упрямой и буду смотреть на лимонную пасту с лососем.

Я любила отмечать дни рождения так же, как Пасху, Хэллоуин и дарить людям подарки. Он был прав и в том, что мне не стоит даже начинать думать о своем дне рождения в таком ключе.

Если бы существовало средство, которое заставило бы меня забыть об этом дне, я бы выпила его, как рюмку текилы.

— Пойдем, Луна. Только мы вдвоем и мама. — Умолял он.

— Я не знаю.

— Мы можем сходить куда-нибудь поужинать, а потом я отвезу вас с мамой домой. Вот и все.

Еда казалась вкусной. Еда всегда может привлечь меня.

— Хорошо. — Улыбнулась я и взяла в рот первую вилку с уже остывшей пастой.

Не думать об этом никогда не получится, но я могу постараться сделать все возможное, чтобы свести эти мысли к минимуму и работать над тем, чтобы в первую очередь в голове всплывали прекрасные моменты из моих предстоящих дней рождения, а не автокатастрофа.

Я не была уверена, стоит ли мне спрашивать, могу ли я привести кого-нибудь, но мы с Уэстоном решили, что сначала нужно поговорить о том, что было.

Я никогда не думала, что влюблюсь в него, но нет слов, чтобы описать то, что происходило внутри меня, когда я была рядом с Уэстоном.

Но слово «дом» очень хорошо подходит для этого.

Вдруг мы оба услышали, как открылась дверь спальни Чарльза, и два голоса стали звучать все громче и громче, пока женский голос не затих, а входная дверь не захлопнулась.

40. Уэстон

Мой мобильный телефон зазвонил, когда я выходила с катка, и я хотела ответить Луне, потому что мне нужно было сказать ей что-то важное. Мне так хотелось рассказать ей все первой и посмотреть, как она отреагирует, когда я сообщу ей эту новость.

Мы с Картером наконец-то стали ближе к тому будущему, о котором всегда мечтали.

Мои мысли были полны Луны, и если бы мне пришлось покупать новую хоккейную клюшку за каждый миг, когда я думал о ней, мне бы давно пришлось взять кредит.

Как обычно, я подъехал к подъездной дорожке и припарковал машину перед прицепом, где на зиму стояла наша лодка.

Мини Камиллы, папина и Руби машины были припаркованы там же, где и всегда, когда все они были дома.

Самое трудное было сделать вид, что все нормально, как только я вошел в дом. Мне хотелось бы высказать это папе, но я знал, что он не отреагирует так, как я надеялся, но я могу попытаться.

Возможно, именно в этот момент он поймет, что хоккей — это хорошее времяпрепровождение. Я скажу папе и покажу ему, что могу заставить его гордиться собой и что он может гордиться мной.

Я сделал еще один глубокий вдох, затем достал из кармана куртки ключ и вставил его в дверной замок.

Я снова почувствовал вонючий запах ванили и дерева от свечей Камиллы, которые она всегда зажигала, когда была дома, говоря, что они должны пахнуть как кафе со свежими булочками с корицей из духовки.

Но пахло скорее подгоревшими булочками с корицей, пролежавшими несколько недель в морозилке, потому что никто не хотел их есть.

У Камиллы был плохой вкус не только к мужчинам, но и к свечам.

Она была из тех, кто всегда брал свечи, которые никто не покупал, потому что они так отвратительно пахли.

Я положил свою спортивную сумку рядом с собой и достала обзор, надеясь встретить Луну. Руби помахала мне рукой, отпивая маленькой чайной ложечкой, чтобы попробовать соус.

Глубокие темно-карие глаза Луны уже нашли меня, и я коротко улыбнулся ей, на что она ответила, а затем сосредоточилась на помидорах, которые нарезала.

Похоже, сегодня готовили Руби и Луна, что было хорошим знаком, потому что я сам готовил себе ужин, когда готовила моя мачеха.

— Привет, папа. — Сказал я, глядя на него в надежде, что он посмотрит на меня из-за ноутбука.

Он не поднял, если только я не собирался сказать, что больше не буду играть в хоккей и хочу присоединиться к его строительной компании.

— Мне есть что тебе сказать, это хорошая новость, и я думаю, что ты будешь счастлив.

Я сел за круглый деревянный обеденный стол напротив него и завороженно смотрел на него, надеясь, что смогу что-то разглядеть в его жестком выражении лица.

Как человек может быть таким холодным?

Впервые отец перевел взгляд с ноутбука на меня, сдвинул очки с переносицы и положил их рядом с собой.

— Что ты хочешь сказать, сынок?

Я уперся предплечьями в столешницу и приготовился говорить. Впервые у меня было ощущение, что он меня выслушает.