– И тем не менее, она знает, что он здесь, – подметил я.

– А она всё про всех знает. – Ванесса усмехнулась. – У меня иногда складывается такое ощущение, что она и на фонтане сидит только потому, что это единственная точка, откуда видно весь наш участок. Ну а то что ей и стены не помеха – это вообще почти факт.

Мы дошли до тяжелых деревянных дверей, что на вид имели массу большую, чем мы с Ванессой вместе взятые. Одна створка по традиции была покрашена в красный, другая в черный, но обе они одновременно, легко и совершенно бесшумно разошлись в стороны, едва только мы приблизились. И на сей раз это не было сделано каким-то слугой, поскольку за дверями никого не было – явно сработала автоматика.

Моим глазам открылся большой просторный зал, из которого вверх, на второй и третий этажи вели две изогнутые дугой лестницы. С потолка свисала огромная пышная люстра, а пол был выложен все тем же белым мрамором, что покрывал ступени.

По этому-то мрамору, громко цокая набойками на каблуках, и вышагивал туда-сюда, заложив руки за спину, Виктор Тюудор.

Как только двери открылись, он бросил на нас короткий взгляд, резко свернул в сторону и подошел к нам. Присел перед Ванессой, внимательно посмотрел на нее поверх очков, и взял ее за плечи:

– Ты в порядке?

– Да, все хорошо, – вяло ответила Ванесса. – Только я там… помагичила немного.

– Это ладно. – Виктор кивнул. – Марк?

– Все нормально. – Я пожал плечами. – Жив, цел, орел.

В глазах Виктора промелькнуло непонимание, но он уже потерял интерес ко мне и даже к Ванессе. Удостоверившись, что с нами все хорошо и помощь не требуется, он выпрямился и велел:

– Рассказывайте.

– Что, прямо тут? – слабо возмутилась Ванесса. – Давай хотя бы присядем! Я с ног валюсь!

– Ладно, – согласился Виктор. – Тогда идем в сад.

Следя за Виктором, мы прошли огромный холл, в дальнем конце которого нашлись еще одни двери – на сей раз прозрачные, – ведущие в небольшой садик на заднем дворе. Тут стоял столик и несколько стульев, на которых мы и расположились. Спустя минуту не пойми откуда появилась миловидная девушка, что принесла запотевший кувшин с торчащей из него длинной ложкой и три стакана. В кувшине постукивали кубики льда, а под запотевшей матовостью угадывались плавающие внутри листочки мяты.

Девушка поставила кувшин и стаканы на стол и исчезла так же внезапно, как и появилась. Виктор налил во все стаканы, взял один и снова велел:

– Вот теперь рассказывайте.

И, так как Ванесса клевала носом все больше и больше, рассказывать взялся я. Это даже к лучшему было, поскольку единственным реальным свидетелем (а заодно и участником) событий был я, а значит мог рассказывать все, что угодно.

Конечно же, эта версия событий ничем не отличалась от той, что я рассказал Ванессе. Мне же не нужно было, чтобы они, обсуждая эту ситуацию (а они будут, это как пить дать), поняли, что в историях что-то не сходится и начали задавать новые вопросы.

Впрочем, когда я закончил, вопросы Виктор все равно задал. Причем вопросы крайне неприятные:

– Хорошо, Марк, я понял. С магией и этими… как вы сказали? Блямбами? Это очень интересно, обязательно проверим это. А что насчет того, как все эти троттлисты были убиты?

– В каком смысле? – Я изобразил дурачка.

– Они все были будто заколоты. Холодным оружием или чем-то вроде того. – Виктор коротким жестом изобразил, словно он втыкает что-то во что-то (или кого-то). – Это же ваших рук дело?

– Не совсем рук. – Я покачал головой. – Но да, конечно, это сделал я. Просто когда я увидел убитого водителя автобуса… Как они волокли его… А за ним оставался темный шлейф из крови… Знаете, когда сухая земляная пыль пропитывается кровью, она становится такой… Жирной… Черной… Вязкой…

Я расфокусировал зрение и специально делал большие паузы между словами, чтобы создать у Виктора ощущение, будто впадаю в легкое состояние аффекта – жалкую тень того состояния, которое я якобы испытал тогда, во время боя.

– Понимаю, – снова кивнул Виктор. – И вы?..

– Я ударил самого ближайшего в спину, в ту самую блямбу… Какое глупое слово. На печать оно было похоже, вот! Я ударил в эту печать, и доспех внезапно осыпался! А на поясе у него висел нож, ну я его и схватил… А потом этим же ножом – всех остальных…

Я смолк и опустил голову, будто заново переживая все те события, а на самом деле – разрывая зрительный контакт с Виктором.

– А куда делся нож потом?

– Не помню. Наверное, выронил, когда Ванесса… того… Скорее всего, он тоже попал в ту черную сферу, вместе с троттлистом.

– Да, это возможно, – согласился Виктор. – Просто удивительно, что вам удалось справиться с пятерыми троттлистами практически в одиночку. Если бы мне кто-то другой рассказал эту историю, то я бы решил, что меня обманывают. Помнится, вы уже встречались с троттлистами и тогда вы не могли с ними ничего сделать.

– Так я их тогда со спины не видел. – Я пожал плечами. – И печати эти не видел тоже. Вот и не мог ничего.

– Что ж, логично, – снова согласился Виктор. – Я просто поражаюсь вашим возможностям, на самом-то деле. Телепортация, печати, все прочее… С тех пор, как я с вами познакомился, у меня все чаще возникает ощущение, что я – самый везучий человек на планете. Вы и Ванесса – самые удивительные, а я – самый везучий, поскольку оба самых удивительных человека на планете имеют самое прямое ко мне отношение.

– Не считаю себя удивительным, – чистосердечно ответил я.

– Это пройдет. – Виктор непринужденно махнул рукой. – Скромность это хорошо, но не всегда. Цену себе тоже надо знать.

«Знать цену» и «переоценивать себя» – не одно и то же. Впрочем, лезть в дебри философии я не собирался в любом случае, поэтому перевел тему:

– А как вы так быстро оказались здесь? Вы же в Академии оставались.

– Ну я же директор Академии. – Виктор усмехнулся. – Поэтому в нашем особняке есть прямой портал до Академии, чтобы я имел возможность быстро перемещаться в город и обратно.

– А Ванессу в первый день случайно не через него доставили? А то, помнится мне, ее не было на корабле.

– Ваша наблюдательность удивляет меня все больше и больше. – Виктор усмехнулся. – Да, все верно, Ванессы не было на корабле, у нее был… было обстоятельство, которое ее задержало. Поэтому я доставил ее позже, через портал – сразу, как смог.

Услышав, что речь идет о ней, Ванесса сонно завозилась на своем стуле и приоткрыла глаза:

– Эй, я все слышу вообще-то…

– Но не воспринимаешь. – Виктор усмехнулся и снова перевел взгляд на меня. – Марк, она совсем отключается. Проводите ее наверх, чтобы она немного поспала, может, придет в себя до того момента, как отправимся обратно в Академию.

– А что мешает отправить нас сейчас через портал?

– Заряд, конечно же. – Виктор пожал плечами. – Портал это же не турникет в метро, он на каждое свое использование тратит весь свой заряд. Понадобится не меньше четырех часов, прежде чем им снова можно будет воспользоваться.

– Хорошо. – Я тоже пожал плечами, показывая, что мне, в общем-то, все равно чем заниматься. – Говорите, наверх ее проводить?

– Да, на втором этаже ее комната… Вы не пропустите. Ван!

Ванесса приоткрыла мутные глаза и посмотрела на Виктора.

– Ван, иди с Марком. Отдохни.

– Угу, – промычала Ванесса, поднимаясь с кресла и пошатываясь. – Идем…

– Я пока останусь здесь, мне нужно сделать пару звонков. – Виктор закончил разговор и достал из кармана телефон. – А вы идите, отдыхайте.

Придерживая Ванессу под руку, я вошел обратно в фойе, краем уха слыша, как Виктор начинает с кем-то разговаривать крайне недовольным голосом, но потом стеклянные двери сомкнулись, отсекая все звуки.

– Идем. – Я потянул Ванессу к дугообразным лестницам, но она внезапно замотала головой:

– Не… Стой.

– В чем дело?

– Не туда… Вниз.

Ванесса подняла руку и ткнула пальцем в неприметную дверь в углу фойе. Она даже выкрашена была в цвет стены и идеально сливалась с ней.