За эти годы я сочинила бесчисленное множество пьес, сидя на скамейках холодных арен. Хотя все в семье думают, что писательство было моим временным увлечением, на самом деле я все еще продолжаю сочинять. В основном стихи. Впрочем, большую часть поэтических зарисовок и обрывков повестей я спрятала на задворках жесткого диска, молясь, чтобы в случае моей безвременной кончины их никто не нашел.
В голове прорастает семя любопытства. Я никогда не училась писать. Идея интригует, но в то же время слегка пугает.
За моей спиной кто-то кашляет. Обернувшись, нахожу стоящего в нескольких шагах от меня Тайлера. Он только что из душа и даже без футболки. Если точнее, белая футболка, которую он почему-то не надел, свисает с его мускулистого плеча. Не то чтобы я жалуюсь.
Взгляд не отвести от всех этих татуировок, напряженных мышц и тонкой дорожки волос ниже пупка. Так что я в прямом смысле пялюсь на него. Ничего не могу с собой поделать. Возможно, даже немного пускаю слюни. Точно сказать не могу, потому что потеряла способность здраво мыслить.
Когда я ничего не говорю, уголки губ Тайлера ползут вверх.
– Привет, Динь.
Смысл его слов все еще не доходит до меня, а руководство по программам обучения Бойда выскальзывает из рук и падает на пол.
– Даже не думал тебя пугать, – Тайлер наклоняется, чтобы поднять буклет, а после с ухмылкой протягивает его мне. – Просто хотел выпить кофе.
Все еще сжимая в руках руководство по регистрации, я оглядываюсь и понимаю, что зависла прямо перед кофеваркой. А рядом – моя чашка свежесваренного кофе, теперь уже едва теплого. Как долго я тут простояла? Когда лекарства от СДВГ начинают действовать, я становлюсь не на шутку сконцентрированной. Если не быть осторожной, могу сосредоточиться на чем-то совершенно ненужном. Однажды я до обеда проиграла в TwoDots[9] на телефоне.
Тайлер натягивает футболку, что хоть и к лучшему, но все же немного разочаровывает. Я отступаю, и он вытаскивает из буфета кружку. Когда он снимает кофейник с платформы с подогревом, мой мозг завершает перезагрузку и снова подключается к сети.
– Он без кофеина, – предупреждаю я.
Тайлер, уже наполнивший кружку наполовину, останавливается и нахмурившись, отвечает:
– Без кофеина? Не хочу показаться грубым, но какой тогда смысл его пить?
– Я принимаю лекарства, которые нельзя смешивать с кофеином. Я попробовала раз и чуть не заработала инфаркт. Но в прошлом я была просто одержима кофе, так что все еще люблю выпить чашечку утром. Поэтому и перешла на без кофеина. Если хочешь настоящий, можешь вылить остатки и сварить новый. Я не возражаю.
Судя по всему, я не осознавала, насколько была взволнована, потому что только что выболтала Тайлеру о моем отношении к кофе больше, чем он хотел бы знать. Отлично, Сера. Так себя друзья и ведут.
– Не, ничего страшного. Думаю, меньшая доза кофеина мне и самому пойдет на пользу, – пожав плечами, он заканчивает наполнять свою кружку, а потом, опершись о кухонную стойку бедром, поворачивается ко мне. Кружка большая, думаю, двадцать унций, но она все еще выглядит маленькой в его руках.
Черт, нет, даже не смей думать о его руках.
Перевожу взгляд выше, прослеживаю замысловатые рисунки, украшающие плечи и шею Тайлера, пока не добираюсь до его лица, изучая каждую черточку. Каким-то образом он невероятно красив и в то же время мужественен. А еще он выглядит куда более устрашающе, чем я запомнила.
Сложившаяся ситуация как удар психологическим хлыстом. Мой бедняга-мозг бегает кругами в попытке осознать то, что мое тело уже инстинктивно понимает. Я все еще пытаюсь сопоставить эти руки с теми, что несколько месяцев назад залезли под подол моего платья в уборной «ИксЭс». Те же губы, что целовали меня на танцполе, пока у меня не закружилась голова, а дыхание не стало сбивчивым. И тот же парень, что шептал на ухо грязные вещи, которые даже повторять стыдно, пока доводил меня до оргазма, от которого перед глазами плясали звезды.
Когда Тайлер подносит кружку с кофе к губам, какая-то часть меня завидует белой керамике.
Потянувшись к своей чашке, я отвожу взгляд.
– Не думала, что кто-то еще просыпается в такую рань.
– У меня ранняя лекция по биохимии, – говорит он. – Хотелось бы выбрать время получше, но другого варианта не было. А ты почему не спишь?
– Хроническая неспособность спать до обеда.
Вечный подъем не позже семи утра – настоящая заноза в заднице. И неважно, как поздно я ложусь или сколько выпила накануне. В момент, когда стрелки на часах показывают это чертово время, я просыпаюсь, хочу того или нет.
Одно хорошо – поскольку я ранняя пташка, то уже одета и готова к новому дню. Пока остаюсь здесь, придется прихорашиваться как следует. Никаких неряшливых толстовок с пятнами от лака для ногтей, никаких мешковатых пижам во время критических дней и уж точно никаких угольных масок для лица нигде, кроме ванной. А еще стоит для пущего эффекта сжечь мой старый серый халат. Не потому, что меня волнует мнение Тайлера… Ладно, оно определенно меня волнует.
– Ауч. Нелегко тебе приходится, – притворно морщится он, а затем потирает шею. Что-то отражается на его лице, но я не успеваю уловить, что именно. – Ты же придешь на вечеринку в честь дня рождения Чейза?
Будто у меня есть выбор. Пусть мой брат и предпочитает это отрицать, но он та еще дива. Не приду, он будет припоминать мне об этом всю жизнь. А ведь ему даже не нравятся дни рождения.
Хотя я все-таки хочу пойти. Мы с Чейзом были лучшими друзьями с самого детства. Даже в старшей школе у нас была общая компания, так что его отъезд в колледж тяжело мне дался.
Если в сложившейся теперь ситуации и было что-то хорошее, так это то, что мы снова могли сблизиться.
– Загляну на минутку. Это хороший шанс узнать побольше людей из Бойда.
То, что Тайлер оказался одним из них, – простое совпадение.
Он уже открывает рот, чтобы ответить, но его прерывает тихий стук в дверь. Сейчас четверть восьмого, а это значит, что Эбби приехала на двадцать минут раньше, чем планировала. До нашего занятия по сайклингу, которое начинается ровно в восемь, еще куча времени. К тому же она должна была отправить сообщение, а не отводить меня в машину под ручку.
– Это за мной, – говорю я Тайлеру, жалея, что так и не узнаю, что он хотел сказать.
Тайлер с кружкой кофе в руках направляется вниз по лестнице, в то время как я впускаю в дом свою невероятно шумную и невероятно пронырливую подругу. Когда прошлым вечером я решила не распаковывать вещи – потому что, давайте посмотрим правде в глаза, так и должно было случиться, – то оказалась дома у Эбби, где перед походом в «ИксЭс» она за баночкой «Белого когтя»[10] устроила мне настоящий допрос. Она хотела узнать о Тайлере все, а я, к сожалению, мало что могла рассказать. До сих пор он оставался не менее загадочным, чем Аид.
– У нас не свидание, Эббс. Не нужно ждать меня у порога, – я придерживаю дверь, жестом приглашая войти. Поскольку она заявилась раньше, я еще не успела собраться. Подозреваю, так и было задумано.
Она, даже не пытаясь этого скрыть, вытягивает шею и осматривает дом на наличие Тайлера. «Он внизу», – произношу я одними губами и указываю в сторону подвала, в ответ на что Эбби обижено надувает губы.
Несколькими минутами позже мы выходим из дома, а любопытство Эбби так и остается неудовлетворенным. Входная дверь за нами захлопывается, и я вздрагиваю от грохота, зная, что Чейз и Даллас все еще спят наверху. Я еще не успела привыкнуть к их дому. В отличие от моей квартиры, где для того, чтобы закрыть дверь, мне приходилось давить на нее изо всех сил, эту будто бы сам ураган захлопывает.
– Не могу поверить, что ты живешь с Аидом, – пищит Эбби, дергая меня за рукав пальто. Несмотря на то, что мы уже на улице, ее визг достаточно громкий, чтобы Тайлер мог его услышать. Если уж говорить начистоту, ее мог услышать целый квартал.
