Эта книга и посвящена тому, чтобы читатель понял, в чем состоит это отличие, этот процесс самосовершенствования в жизни.
Сейчас по телевидению и радио, в журналах и газетах вы часто встречаете слова; «перестройка мышления», «человеческий фактор», «самостоятельность», «самодеятельность», «ответственность» и др. И хотя эти понятия употребляются прежде всего в связи с экономическими и управленческими проблемами, они имеют и глубокий психологический смысл.
Новая эпоха, начало которой положил XXVII съезд партии, требует от каждого четко осознать собственные недостатки и достоинства. Выдающийся советский педагог В. А. Сухомлинский писал: «Я не один год думал: в чем выражается наиболее ярко результат воспитания?.. Жизнь убедила: первый и наиболее ощутимый результат воспитания выражается в том, что человек стал думать о самом себе. Задумался над вопросом: что во мне хорошего и что плохого».
Перед нашим обществом поставлены большие задачи, решение которых будет продолжаться и в третьем тысячелетии. И кому, как не тебе, юноше пли девушке, требуется развить в себе способность брать на себя ответственность, действовать эффективно в интересах дела, вырабатывать способности, необходимые для успешной учебы и работы. От каждого из нас требуется не только хорошо учиться, но уметь все, что мы знаем, непосредственно связывать с делом.
Чтобы соответствовать новому времени каждый юноша и девушка должны развивать в себе готовность к бескорыстной деятельности на благо общества, умение в совершенстве делать то дело, к которому они приставлены жизненным путем или другими обстоятельствами. А для этого недостаточно просто быть тем, каков ты есть в настоящий момент. Для этого требуется выработать в себе стремление стать лучше, чем ты есть, устраняя недостатки в характере и вырабатывая новые черты, необходимые для жизни, такие как трудолюбие, стойкость, ответственность, бесстрашие, проявляющееся в способности подавить возникающие страх и неуверенность, и многие другие.
Эти черты сами собой не возникают. Для этого и нужна работа по самовоспитанию. Но было бы неверным думать, что самовоспитание — это какая-то особая, исключительная деятельность. Самосовершенствование происходит в процессе жизни, в событиях жизни. Все зависит от того, в какой степени те уроки, которые дает нам жизнь, мы используем.
Когда мы что-то делаем или переживаем, то с нами происходит нечто, что в самом общем виде может быть охарактеризовано так: в начале дела мы были совсем другими, чем в его конце, когда мы его завершили. Одно и то же дело может иметь разные последствия. Скажем, мне мама говорит, чтобы я начистил картофель к обеду. Если мне кажется, что это — рутинная деятельность, которая меня отвлекает от возвышенных занятий, например, от рисования пейзажа или решения головоломки, с помощью которой я тренирую свои умственные способности, и я с отвращением принимаюсь за дело с целью быстрее от него отделаться, то результат этого дела будет совсем другим, чем если я эту рутинную деятельность превращают в акт самосовершенствования, в частности, в упражнение по концентрации внимания и в опыт быстрого погружения в любую деятельность, которую я стремлюсь выполнить наиболее совершенным способом.
Если в первом случае я чувствую себя плохо, время для меня тянется медленно, я испытываю раздражение от того, что меня отвлекают, то во втором случае я забываю самого себя в деле, теряю счет времени и выхожу из этого дела лучшим, чем в него вошел. Сказанным я хочу дать понять, что в этой книге я не собираюсь говорить о чем-то необычном и из ряда вон выходящем. Но если все, что я делаю каждый день, я делаю с определенной целью самосовершенствования и саморазвития, то я, с каждым днем становлюсь лучше, сильнее, здоровее, умнее, приобретаю силу воли и самодисциплину. Если к этому я еще добавлю и специальные упражнения, которые доставляют мне истинное удовольствие, то мой процесс самосовершенствования будет происходить быстро.
Самосовершенствование неразрывно связано с процессом самоопределения. Чем сильнее развиваются способности вообще, тем определеннее проявляются мои индивидуальные способности. Тот, кто делает самого себя, постепенно отчетливее воспринимает свое будущее, и соответственно для него проблема выбора профессии решается сама собою, как бы автоматически. Тот же, кто живет только удовольствиями сегодняшнего дня и не изучает самого себя с целью стать лучше, то для него проблема самоопределения в жизни становится почти неразрешимой. Он боится, что, выбрав профессию, ошибется; вступая в брак, он полон сомнений: «А не ошибся ли я?», «Буду ли я счастлив?» Есть люди, которые всю жизнь, как им кажется, делают не то, что им, по их мнению, следовало бы делать, занимаются не тем, чем хотят, дружат не с теми, с которыми, как они думают, следовало бы дружить, и даже погода па сегодняшний день у них не такая, как бы им хотелось. Это происходит не от того, что у них плохая судьба или плохие родители, а от того, что они отказались от работы над самим собою по самоопределению, самосовершенствованию. Это происходит от того, что им кажется, что самосовершенствование и самоопределение — это занятия, угодные родителям, учителям, «начальству», а не им.
Процесс самосовершенствования представляет собою самовоспитание. Нам часто не нравится слово «самовоспитание», так как оно имеет своим корнем слово «воспитание», которое подчас воспринимается как процесс, в котором нас что-то заставляют делать, а мы не хотим этого. Однако самосовершенствование и есть самовоспитание. Поэтому читатель должен принять то, что эта книга по самовоспитанию. Но чтобы себя воспитывать, надо знать самого себя.
Часть первая САМОПОЗНАНИЕ
О ЧЕРТАХ ХАРАКТЕРА
Я познаю самого себя. — Что такое черта характера? — Для чего нам нужно знать черты характера? — Как устроены черты характера? — Как влияет на нас ситуация, в которой мы действуем? — Как порождается образ? — Набор черт или нечто большее? — Две группы черт.
Я познаю самого себя. Однажды учитель истории рассказал нам о древних греках, которые начертали на фронтоне одного из знаменитых храмов: «Познай самого себя». Я учился в пятом классе и, естественно, подумал о том, что эти греки — довольно странные люди, если сочли нужным сделать именно эту надпись. Мой «пятиклассный» ум не мог представить, что в этом требовании могло содержаться что-то значительное, так как я был совершенно уверен в том, что я знаю себя, притом достаточно хорошо, чтобы над этим не задумываться. И, наверное, для греков это требование тоже не представляло интереса. Намного лучше, думал я, если бы они написали: «Стань сильным» — или нечто вроде: «Познай мир», «Изучи вселенную», «Узнай, отчего вращаются Земля и Солнце». Я тогда увлекался физикой и считал, что главное — узнать, как устроена природа и ее законы.
Позже, уже в девятом классе, я снова случайно вернулся к этой мысли. Она мне показалась достойной того, чтобы задуматься над нею. На самом деле, кто я? Знаю ли я самого себя? Но и на этот раз я не увидел в этом особой сложности. Я видел отражение своего лица и тела в зеркале, знал, что думают обо мне мои родители, хотя в том, глупый я или умный, добрый или злой, прилежный или лентяй, у них не было согласия. Мать считала меня способным, но не усидчивым, а отец начисто отрицал мои способности и считал притом лентяем. Я сам полагал, что у меня великолепная память — до того случая, когда на экзамене оказалось, что я начисто забыл тот материал, который узнал, просматривая учебник на диване, считая, что хорошо знаю и помню все, что надо для ответа. Однако эти противоречия мне казались случайными и меня не покидало ощущение того, что я знаю самого себя, хотя и недостаточно хорошо, чтобы быть уверенным в каждой своей черте. Мне было известно, за сколько минут я пробегу пять километров, на сколько сантиметров прыгну, на сколько секунд примерно могу задержать дыхание; я знал, что я могу проявить великодушие, уравновешен, не злой. Я по-прежнему не видел в этом вопросе особой сложности. Казалось, если специально заняться, то можно подробнее узнать о самом себе: например, сколько слов могу запомнить при одном прочтении или сколько времени мне потребуется для того, чтобы полностью выспаться. Я не видел здесь особой сложности до того момента, пока Лида Стаховская, из соседнего класса, однажды, когда мы возвращались вдвоем из кино, сказала мне, что я красивый и что она меня любит. Вечером я долго рассматривал себя в зеркало и пришел к выводу, что она ошибается или, что маловероятно, разыгрывает меня. Но, несмотря на это, я был счастлив. Спустя месяц, когда сам влюбился в нее, я стал с уверенностью думать, что я на самом деле, видимо, несмотря на мой нос картошкой, красив особой мужской красотой, которую смогла усмотреть во мне милая Лида. И в ответ на это она тоже мне стала казаться красивой. Моя уверенность не была поколеблена даже тогда, когда мне стало известно, что десятиклассник, который был неравнодушен к Лиде, сказал, узнав о нашей любви: «Что она могла найти в нем? Ведь у него на лице явно проступают черты вырождения. В нем (значит, в моем лице!), если вглядеться хорошенько, проступают черты умного шимпанзе». В тот день я долго и вдумчиво вглядывался в зеркало и пришел к выводу, что если человек произошел от обезьяны, то я произошел от красивой и умной обезьяны. Это изучение самого себя не поколебало моей уверенности, поддержанной словами Лиды Стаховской. Моя уверенность держалась не только на мнении Лиды. Я помню, когда был маленький, я слышал, как мать сказала отцу: «Юрий у нас красивый». Моя мать считала меня красивым, а Лида только подтвердила ее уверенность. Этого оказалось достаточно, чтобы Я ЗНАЛ, что я — красивый. До Лиды я не был уверен в этом, так как считал, что собственный ребенок для родителей всегда красив и мои родители, в частности мама, могли ошибаться.
