– Пей, поможет, – серьезно сказал Владимир Леонидович. – Испытанное средство.

А может быть, и не сказал вовсе, а приказал.

Я понюхал содержимое стакана. Запах чуть кисловатый. Вдруг вспомнились вчерашние слова Марвина, а может быть, Маврина, о том, что майор Ворный подсунул мне таблетки, чтобы контролировать мое сознание. Тогда, может быть, и в стакане тоже какая-то мерзость… Но, с другой стороны, мне было так плохо, что я готов был проглотить живую лягушку, если бы был уверен, что от этого передохнут все карлики, пытающиеся изнутри взломать мой череп, и все части моего организма после этого встанут на свои места.

Закрыв глаза, я залпом осушил стакан.

Лекарство оказалось не таким уж противным – слегка отдавало спиртным, немного кислило лимончиком, и что-то острое и душистое, вроде имбиря, туда точно было добавлено. Мгновенного улучшения физического состояния я не ощутил, но психологически почувствовал себя увереннее.

Я ждал, что майор Ворный сам начнет разговор о том, что случилось вчера. Но Владимир Леонидович сделал неожиданный ход, сказав:

– Сходи-ка прими душ, Петр Леонидович. Потом мы с тобой поедим как следует, накатим грамм по сто, и будешь ты у нас снова как огурчик.

Это было не совсем то, что я ожидал. Но спорить с таким замечательным предложением мне показалось глупо. Я снял пиджак, скинул ботинки, распустил до конца галстук и потопал в ванную.

Вернулся я примерно через полчаса. Мокрый, бодрый, одетый в темно-синий банный халат. Чудодейственное средство майора Ворного подействовало. Голова уже почти не болела, и, как ни странно, хотелось есть.

Майор Ворный переместился за обеденный стол. Он снял пиджак, слегка распустил узел галстука и подвернул накрахмаленные манжеты своей кипельно-белой рубашки. На стол было выставлено столько посуды, будто мы ждали еще по крайней мере четверых гостей. Рядом стоял сервировочный столик, доставленный в мое отсутствие. Судя по обилию блестящих крышек и размерам посуды под ними, Владимир Леонидович решил, что, раз уж я пропустил завтрак, следует сразу переходить к обеду.

Так мы и сделали. Я разлил по тарелкам душистую уху, а Владимир Леонидович наполнил стаканы остатками «Гринелса» из приговоренной кем-то ночью бутылки.

Закусив неразбавленный джин наваристой ушицей, я почувствовал себя просто замечательно. Самое время было переходить к серьезному разговору, и я многозначительно покосился на Владимира Леонидович. Но он словно и не заметил моего взгляда – ел, сосредоточенно глядя в тарелку. Что ж, придется мне начать.

– Хочу еще раз поблагодарить твоих ребят за вчерашнее.

По-прежнему не поднимая взгляда, майор Ворный молча кивнул.

– Если бы не они… – я ложкой нарисовал в воздухе непонятный даже мне самому каббалистический знак. – Ну, не знаю даже, чем бы все это закончилось.

– Вышел бы конфуз, – произнес негромко Ворный.

– Конфуз?..

Я задумался над значением данного слова. Конфуз – это, пожалуй, слишком уж мягкое определение того, что вчера произошло. Даже для майора Госбезопасности.

Владимир Леонидович доел уху, отодвинул пустую тарелку в сторону и подкатил к себе поближе сервировочный столик. Подняв колпак с одной кастрюльки, он недовольно поморщился и вернул его на место. То, что находилось в другой кастрюльке, Ворному явно понравилось. Он взял чистую тарелку и положил себе хорошую порцию паэльи с морепродуктами. С горкой. На самый верх которой водрузил пару роскошных королевских креветок. В завершение он полил этот шедевр кулинарного искусства белым соусом с мелко нарубленной зеленью.

Поставив перед собой тарелку, майор Ворный вооружился большой забористой вилкой и толстым ломтем белого хлеба. Он вообще ничего не ел без хлеба. Но прежде чем приступить к еде, он посмотрел на меня. Вроде как с осуждением.

– Ты не принимал таблетки, которые я тебе дал?

– Принял несколько штук… До тех пор, пока мне про них не рассказали.

– И что же тебе рассказали?

– Эти таблетки способствуют подавлению воли и позволяют управлять сознанием того, кто их принимает.

Майор Ворный усмехнулся и принялся за паэлью.

– Ты мне не доверяешь?

– У тебя могут быть причины не говорить мне всей правды.

– Ты мне не доверяешь? – на этот раз акцент был сделан на слово «мне».

– После того, что вчера произошло, я вообще не знаю, кому верить… Честно говоря, вчера я собирался позвонить в консульство и потребовать для себя охрану… И непременно бы позвонил, если бы не отрубился, пока тебя ждал… Черт, – я кинул ложку в тарелку с недоеденным супом. Уха была замечательная, но аппетит вдруг пропал. – Мне никогда не разобраться в том, что тут у вас происходит. Да, честно говоря, и не очень-то хочется. Наверное, лучшее, что я могу сделать, это как можно скорее улететь домой.

– А что так? – с невозмутимым спокойствием поинтересовался Ворный.

– Что так?! – я едва не подпрыгнул от возмущения. – Меня вчера хотели застрелить трое разных людей!.. А потом еще эти повара с автоматами!.. А ты спрашиваешь: что так?..

Владимир Леонидович наколол на вилку самую большую креветку – что сразу же напомнило мне о вчерашнем любителе креветочных голов, – откусил от нее кусочек и задумчиво посмотрел на меня.

– Расскажи-ка поподробнее о поварах.

– А твои ребята тебе что, не докладывали?

– Нет, – медленно покачал головой Ворный. – Я вообще не слышал ни о какой перестрелке.

– Спроси у Натальи, кто ей плечо прострелил!

Владимир Леонидович положил вилку на край тарелки, достал мобильник из кармана висевшего на спинке стула пиджака и набрал номер.

– Наталья, наш клиент утверждает, что вчера ты была ранена в плечо… Да, пулевое ранение… Ясно. Пока.

Ворный нажал кнопку отбоя, положил телефон рядом с собой на стол и снова взялся за вилку.

– Ну? – нетерпеливо спросил я.

– Никакой перестрелки вчера не было. И с Натальей, и с Андреем все в порядке. Они без происшествий доставили тебя в гостиницу, в холле на этаже дождались моего прибытия… Честно говоря, я тоже не заметил, чтобы кто-то из них был ранен.

Так.

Меня снова пытаются сбить с толку.

На этот раз гэбэ…

Ну не мог, не мог майор Ворный не заметить, что у Натальи плечо прострелено! А даже если и не заметил, выходит, он не в курсе, что вчера в центре Москвы, в ресторане «Острова Длинного Ганса», произошла перестрелка с итогом в две жертвы как минимум?

И вдруг меня осенило!

Все, что произошло вчера, было спектаклем, разыгранным специально для меня! А то, что происходит сегодня, это продолжение все того же представления!

Вот только оставался вопрос – очень серьезный вопрос, – чего ради оно затеяно?

Ладно. Если действовать методично, акцентируя внимание на мелочах, тогда мне, возможно, удастся подловить майора Ворного на каких-то несоответствиях предлагаемой им версии с тем, что произошло в действительности. Успеху вчерашнего представления, несомненно, способствовали таблетки, которыми угостил меня Ворный. Сегодня мой разум чист.

– Так что же вчера произошло? – спросил я как бы между прочим.

Взглянув на меня, Владимир Леонидович чуть приподнял левую бровь.

– Совсем ничего не помнишь?

– Напротив, – непринужденным движением я отодвинул от себя тарелку с недоеденной ухой. – Я все очень хорош помню, – я взял с сервировочного столика вазочку с грибным салатом. – Настолько хорошо, что могу и тебе что-то напомнить.

– Ну-ну, – насмешливо скривил губы Владимир Леонидович.

Прежде чем продолжить, я встал из-за стола, подошел к бару и, раскрыв дверцы, внимательно изучил содержимое. Найдя взглядом бутылку «черного» «Джонни Уокера», я взял ее и вернулся за стол.

– Может быть, лучше таблетку, – искоса глянул на меня Ворный.

Я поднял два пальца и сделал знак, отрицающий любые попытки направлять мои действия. Сегодня я делаю то, что сам считаю нужным. И для начала я свернул с «Джонни Уокера» пробку.

– Ты организовал мою встречу с «Зеленым Миром»? – я взял рюмку и всклянь наполнил ее виски.